Игрушка Двуликого - Василий Горъ

– Те из вас, кто имел наглость забыть о правилах гостеприимства и усомниться в праве майягарда решать судьбу своей гард’эйт, под руководством старейшин займутся изучением а’дара. И будут этим заниматься до первого снеженя…

В глазах Тарра Оленьего Рога и его друзей по несчастью[150] заплескалось отчаяние – Вейнарский Лев только что запретил им участвовать в предстоящем набеге!

– Что касается Унгара Ночной Тиши, возжелавшего жену своего родственника…[151] – Неддар сделал еще одну паузу, скорее всего, для того, чтобы усилить эффект от будущих слов, и холодно усмехнулся: – То он лишается права носить наш’ги до тех пор, пока не докажет, что он – мужчина!

Глава 19

Бельвард из Увераша

Восьмой день первой десятины третьего травника

…Закатная площадь оказалась практически безлюдна: вместо вереницы пустых и груженых телег, ожидающих своей очереди, чтобы выехать из города, перед настежь распахнутыми городскими воротами стояла одна-единственная рассохшаяся двуколка. Да и та, кажется, падальщика.

Пеших не было вообще. Да и не только пеших – на площади не было даже нищих и увечных: десяток насиженных ими мест, обычно занятых с рассвета и до поздней ночи, удивлял непривычной пустотой.

Не менее странно выглядел и постоялый двор «Свиное рыло»: над крышей заведения, в котором обычно останавливались большинство более-менее состоятельных гостей Каравата, не курились дымком печные трубы, по двору не носились конюхи и слуги постояльцев, а у коновязи, вместо породистых омманцев, скарцев да рагнарцев, переступал сбитыми копытами тощий и измученный жизнью осел.

Если бы не унылые лица стражников да мытарей, усиленно борющихся со сном на завалинке у кордегардии, юноша решил бы, что город готовится к осаде. А так придержал коня, повернулся к младшему брату главы купеческого дома Вартейнов и недовольно поморщился:

– А вот и первые последствия… Которые вас, как я понимаю, нисколько не беспокоят…

Бритый наголо здоровяк, больше похожий на молотобойца, чем на купца, равнодушно скользнул взглядом по постоялому двору и пожал плечами:

– А почему они должны нас беспокоить, ваша светлость?

– Да потому, что падают наши доходы! – раздраженно рыкнул Бельвард и тут же почувствовал, что выбрал неверный тон: брови Сарбаза сдвинулись к переносице, а взгляд потемнел.

– Позволю себе напомнить, ваша светлость, что договор заключен, а мы оплатили аванс полностью и в указанные сроки!

– Разве я сказал, что отказываюсь от данного слова? – холодно поинтересовался юноша, стараясь как можно точнее копировать поведение отца. – Это – наши вассалы, и я обязан о них заботиться…

Видимо, это ему удалось, так как Вартейн-младший склонил голову в жесте подчинения и сделал вид, что поверил:

– Нижайше прошу меня простить, ваша светлость, – мне почему-то показалось, что вы недовольны условиями договора и гневаетесь…

– Гневаюсь… – кивнул юноша, кивнул вытянувшимся в струнку стражникам, выехал из города и вздохнул: – Но не на вас, а на себя: который день пытаюсь понять, как скажется на благосостоянии горожан появление Высокого Берега…

– Вам не о чем беспокоиться: караватцы – народ ушлый и начали на нас зарабатывать чуть ли не в тот же день, когда мы принялись огораживать территорию. Все, из чего мы строим, – покупаем тут. Большинство рабочих – местные…

– Так на строительстве и продаже материалов можно заработать лишь раз! А потери от того, что теперь купцы останавливаются не в городе, а за его пределами, будут постоянными…

Здоровяк отрицательно помотал головой:

– У нас будут останавливаться лишь те, кто раньше возил товары в Шаргайл…

Говорить о том, что эти купцы могли бы приносить очень неплохой доход не торговому дому Вартейнов, а горожанам, Бельвард не стал – договор был уже заключен, и отказываться от него было поздно. Поэтому въехал на вершину холма, вгляделся в то, что происходило на берегу Найты[152], и удивленно присвистнул: за полторы десятины, которые прошли со дня заключения договора, на излучине реки начал вырастать целый город!

– Восемь срубов практически готовы… – гордо улыбнулся купец. – Остальные поставят к середине третьего травника…

– Денег вы не пожалели… – буркнул Бельвард, оценив количество мастеровых, занятых в строительстве. – А что вы будете делать, когда отменят запрет?

То, что в вопросе прозвучало четкое «когда» вместо расплывчатого «если», Сарбаза не задело:

– Старейшины хейсаров словами не разбрасываются – раз они сказали, что отныне будут закупать товары на границе, значит, так оно и будет…

После этих слов Бельвард посмотрел на собеседника совсем другим взглядом: получалось, что пока главы других купеческих домов посыпали головы пеплом, горюя об утерянных возможностях, Вартейны создавали основу для будущего благоденствия.

– Ты так хорошо знаешь хейсаров?

Вартейн снова пожал плечами:

– Что хорошо, не скажу, но знаю: мы с ними торгуем уже лиственей с десять-двенадцать, и восемь из них я провел в Шаргайле…

Юноша мысленно обозвал себя придурком: вместо того чтобы ждать, пока Серые соберут и передадут ему весь тот пьяный бред, который рассказывают о хейсарах в приграничных тавернах, надо было просто переговорить Сарбазом!!!

Тем временем купец решил продолжить расписывать «прелести» строящегося поселка:

– Их знаю не только я. Именно поэтому шесть складов уже выкуплены, а еще по четырем мы вот-вот ударим по рукам…

…Незаметно перевести разговор на хейсаров и их традиции Бельварду не удалось – любой вопрос о Шаргайле Вартейн-младший воспринимал как завуалированное сомнение в выгодности затеянного их купеческим домом предприятия. И, отвечая на него, львиную долю времени уделял будущему Высокого Берега. Поэтому попытки после третьей юноша решил перенести расспросы на более удобное время и постарался вникнуть в то, что ему рассказывают о поселке.

– …Каждый склад – наше, вейнарское, подобие хейсарского сарти. Только у горцев дома-крепости служат для защиты жителей от нападения, а у нас – для торговли. Именно поэтому в каждом складе есть помещения для хранения товаров, комнаты для приказчиков, охранников и возчиков, трапезная и, само собой, покои владельца. У заднего торца – загон для скота, коновязь, сарай, отхожее место…

– Да, места для таких строений вокруг городского рынка не найти… – оглядев ближайшую громадину, буркнул Бельвард. – Зато там есть лавки, таверны, постоялые дворы и даже пустующие дома…

Купец скривился так, как будто съел что-то тухлое:

– Да, есть, ваша светлость, есть! Но пока я добирался из Шаргайла в Карават, цены на торговые площади вокруг городского рынка выросли впятеро, а стоимость халуп на окраине стала сравнима со стоимостью хорошего дома в Ремесленной Слободе Аверона…

«Ну да, так оно и есть…» – подумал Бельвард, еще раз оглядел ровные ряды достраивающихся зданий и вдруг сообразил, где его обманули:

– Как я понимаю, одна из причин, заставившая вас строиться за пределами городских стен, – это нежелание платить пошлины?!

Сарбаз аж побагровел от обиды:

– Ваша светлость, какой смысл обманывать того, от кого зависит наше будущее?! Торговые и дорожные пошлины мы будем платить полностью и в срок, а…

– …а въездные?

– А въездные не будем, так как Высокий Берег расположен за пределами Каравата!

– Удобно…

– Да, ваша светлость: здорово уменьшает расходы и позволяет не кормить Пепельное братство и мытарей, заботящихся не о владельцах лена, а о собственном кошеле…

– Насчет мытарей – согласен, а вот братство может обидеться… – усмехнулся Бельвард, – и подпустить под ваши склады красного петуха!

– Им это будет невыгодно… – уверенно сказал Сарбаз. – Кроме того, мы с ними уже договорились!

– Ты же только что сказал, что не собираешься их кормить!

По губам купца скользнула самодовольная улыбка:

– Скажите, ваша светлость, а вас не удивило, что мы не собираемся строить ничего, кроме складов?

Юноша нахмурил брови, огляделся по сторонам и сообразил, чего ему не хватает:

– Вы решили отдать им на откуп торговые ряды с прилавками?

– Нет, прилавков тут не предвидится вообще! – хохотнул здоровяк. – Зачем они нам, если здесь будут торговать десятками телег и целыми стадами скота?!

Поэтому Бельвард подергал себя за ус, поправил повязку, закрывающую пустую глазницу, и прищурился:

– Отдадите им пристань и паромную переправу?

Купец улыбнулся еще шире:

– Не-а! Мы им ничего не отдадим! Пусть строят и зарабатывают сами!

– Что именно?

– Таверны и постоялые дворы! Само собой, строить будут не Серые, а законопослушные горожане…

– …Но при денежном участии Братства?

– Именно! – кивнул Сарбаз. – Так что на днях ждите просителей, ваша светлость!

…Минут через двадцать юноша с удивлением понял, что Вартейн-младший действительно не собирается его обманывать. Мало того, вместо того чтобы пытаться выбить для себя еще какие-нибудь поблажки, купец зачем-то вываливал перед ним, Бельвардом, всю подноготную будущей торговли и предельно подробно объяснял, где и на чем в ней может зарабатывать род Уверашей!