Сынок министра - Николай Леонов

– Но это же понятно! – воскликнула Ирина Александровна. – Раз вы ее ищете…

– Ирина Александровна! – укоризненно протянул Гуров. – Почему же сразу – бандит? Преступления совершают не только бандиты. Иногда этим занимаются даже очень приличные люди.

– Но преступление все-таки было! – убежденно выпалила Смелова. – И его совершила моя сестра. С этим, с бородатым… И меня еще втянула!

– Не горячитесь, Ирина Александровна, – сказал Гуров. – Ничего непоправимого еще не случилось. И, я полагаю, не случится, если вы подскажете нам, как найти Евгению Александровну.

– А черт ее знает, как ее найти! – бросила в сердцах хозяйка. – По-моему, она даже не обмолвилась, где остановилась в Москве, хотя я ее спрашивала об этом. Как-то ловко ушла от ответа. Когда ей нужно, она сама заходит или звонит и договаривается о встрече. Мы встречались-то всего три раза.

Гуров задумался. Похоже было, что Смелова не лгала. Он не забывал, конечно, что эта женщина училась актерскому мастерству, и все-таки ее искренность не казалась ему сейчас наигранной. Но положение было настолько непростым, что он боялся совершить непростительную оплошность. И тем не менее Гуров решил рискнуть.

– Знаете что, Ирина Александровна, – сказал он. – Мы с вами поступим так. Вот вам мой номер телефона. Как только вы свяжетесь со своей сестрой, вы сразу сообщите мне об этом. Постарайтесь узнать ее местожительство. И, ради бога, ни слова о том, что мы у вас были! Вам ничего не известно – понимаете меня?

– Да, понимаю, – послушно произнесла Смелова.

– И еще один вопрос – какая сейчас фамилия у вашей сестры? – спросил Гуров.

– Э-э, точно не помню, – запнулась Ирина Александровна. – Кажется, э-э… Смит…

– Кажется или точно?

– Да, точно – Смит. Евгения Смит, – поспешно проговорила Смелова.

– Ну, хорошо, – сказал Гуров, поднимаясь. – Еще я попрошу вас черкнуть нам свои координаты – в каком ЗАГСе работаете, номер телефона… Чтобы мы могли в любую минуту вас найти.

Смелова кивнула, вышла из кухни и через минуту вернулась с листком бумаги, на котором неровным почерком было написано несколько строк.

Глава 13

Тщательная проверка сведений об иностранных гражданах, находящихся в настоящее время в Москве, отняла у Гурова полдня и совершенно определенно показала, что официальным путем никакая Евгения Смит в столицу не прибывала. Поняв это, Гуров сделался мрачнее тучи.

– Похоже, мы с тобой сваляли редкостного дурака, Стас! – с отвращением сообщил он. – Эти бабы обвели нас вокруг пальца, как мальчишек. Пока мы тут пересчитываем гостей столицы, Ирина Александровна, похоже, давно предупредила Евгению Александровну. И никакая она не Смит, разумеется. Совсем мышей не ловим, старые дурни!

Крячко, не говоря ни слова, снял телефонную трубку и принялся набирать номер.

– Что задумал? – насторожился Гуров. – Звонишь звезде экрана домой?

– Нет, в ЗАГС. Мне кажется, так будет вернее, – ответил Крячко и тут же, плотнее прижав трубку к уху, официальным голосом спросил: – Это ЗАГС? Вас беспокоят из налоговой службы. Будьте добры пригласить к телефону Ирину Александровну Смелову. Работает у вас такая? Тогда пожалуйста! – Потом он поднял глаза на Гурова и кивнул, давая понять, что его просьбу выполняют, но тут же опять заговорил в трубку: – Что? Вы уверены? Ну ладно, извините за беспокойство. Нет, передавать ничего не нужно, спасибо. Всего хорошего!

Положив трубку, Стас разочарованно объявил:

– Накаркал ты, брат! Птичка и в самом деле улетела. Смелова на сегодняшний день отпросилась с работы. Позвонила с утра из дома и сказала, что к ней внезапно приехала больная родственница. Надо было за этой артисткой сразу установить наблюдение. Доверие – вещь, конечно, приятная, но в нашем деле от него одни убытки. Что будем делать?

– Поехали к ней! – бросил Гуров, решительно поднимаясь. – Теперь-то я ее из-под земли достану и ни на шаг не отпущу! Не погляжу на ее неудавшуюся личную жизнь. Ишь, тихоня! Дважды оставить с носом полковника МВД! Это ей даром не пройдет.

– Остынь. Забыл свои собственные слова? – посмеиваясь, сказал Крячко. – Что мы этой дамочке можем предъявить? Что она забыла фамилию собственной сестры? Или с работы отпросилась? Мы с нее даже расписки никакой не взяли, между прочим. А стоило это сделать, хотя бы для психологического эффекта.

Судьба в этот раз к ним благоволила. Ирина Александровна оказалась дома. Встретила она оперативников без особой радости, но и не выказала ни следа испуга или растерянности, чем немало удивила Гурова. Он предполагал, что, обманывая милицию, Смелова будет, по крайней мере, испытывать смятение и угрызения совести. Но ничего подобного Ирина Александровна, кажется, не испытывала.

Однако, попав в квартиру, Гуров не обнаружил и следа больной родственницы, а хозяйка была одета отнюдь не по-домашнему – на ней были бежевый жакет и черная юбка, – она явно только что откуда-то пришла или собиралась уходить. Гуров не собирался теперь разводить церемонии и с места в карьер объявил Ирине Александровне, что разочаровался в ней.

– Я предупредил вас, чтобы вы не наделали новых ошибок. Но вы проигнорировали мои слова. Более того, вы лгали. Лгать вообще грешно, а работнику правоохранительных органов – тем более. Обещаю вам большие неприятности, Ирина Александровна!

Смелова выслушала его, не проявляя особенных эмоций, словно не о ней говорилось. Похоже, и обещание неприятностей не произвело на нее должного впечатления. Она только спросила с вызовом:

– Когда это я вам лгала?

– У меня такое впечатление, что ваша вчерашняя исповедь – ложь от начала и до конца, – сказал Гуров. – Вы заявили, что фамилия вашей сестры Смит, но женщина с такой фамилией в Москве не зарегистрирована. Вы убеждали нас, будто не знаете, где ваша сестра живет, но я подозреваю, что сегодня вы у нее были. Вам удалось обмануть нас и предупредить сестру. Но это ни ей, ни вам не поможет. А вы можете стать соучастницей преступления.

– Ну и обманула, – спокойно отозвалась Смелова, глядя Гурову прямо в глаза. – Ничего особенного. Между прочим, по новому закону я и не обязана выдавать своих близких родственников. Вы милиция – вот и ищите. А в преступлениях я ни в каких не замешана. Сама Женька это подтвердит. Все, что мне пришлось сделать для нее, теперь вам известно. Я тут ни капельки не соврала. Посадите меня за то, что прокатилась на краденой машине? Так это не я ее украла. Даже не знала, что она краденая.

– Эх, Ирина Александровна! – покачал головой Гуров. – А ведь вчера я искренне поверил в ваши добрые намерения. Выходит, ошибся! Ну что ж, впредь буду умнее. Ну, а вас, к сожалению, нам все-таки придется задержать. И вовсе не из-за вашей сестры. Дело по угону машины отнюдь не закрыто. Кстати, для вашего задержания нам даже не требуется постановления прокуратуры. У нас достаточно веские основания подозревать вас в соучастии. Придется вам посидеть за решеткой семьдесят два часа, уж не взыщите!

Глаза Ирины Александровны округлились. Она беспомощно уставилась на Гурова, потом на Крячко – губы ее мелко задрожали.

– Вы шутите? – проговорила она едва слышно. – Как за решеткой? Вы не смеете… Я ведь объяснила, что не угоняла никакой машины!

– Как хотите, но верить вам на слово я больше не рискую, – сказал Гуров. – Поэтому собирайтесь, поедем на Петровку!

Ирина Александровна передернула плечами, словно ей стало вдруг очень холодно, и, обессилев, опустилась на стул. На лице ее отразился неподдельный ужас.

– Нет, только не это! – умоляющим голосом произнесла она. – Я не хочу в тюрьму. Я ни в чем не виновата, поверьте мне!

– При всем желании поверить не могу! – категорически отрезал Гуров. – Если окажется, что вы действительно ни при чем, вас отпустят. Семьдесят два часа – не вечность, – он намеренно подчеркивал в своей речи этот срок, придававший его словам оттенок реальности и пугавший женщину, кажется, более всего.

– У меня работа. Что я скажу? – потерянно пробормотала Смелова. – Это такой позор. Неужели вы настолько жестокосердны…

– Давайте прекратим это! – прикрикнул Гуров. – Ваш покорный вид больше никого не обманывает. За свои поступки надо отвечать.

– Вы готовы во всем видеть преступление! – с упреком сказала Ирина Александровна. – А я его не совершала.

– Мы разберемся, не волнуйтесь! – добродушно сказал Крячко, вмешиваясь в разговор.

Смелова вся сжалась. Неотвратимость задержания, перспектива оказаться за решеткой вырисовывались в ее воображении все отчетливее и повергали в невыносимую тоску.

– В конце концов, я согласна показать, где живет сестра! – вдруг с отчаяньем сказала она. – Только честно предупреждаю – наверное, там ее уже нет.

– Почему нет? – спросил Гуров, настораживаясь.

Смелова подняла на него глаза, в которых стояли слезы.

– Потому что я ее предупредила, – виновато сказала она. – Я понимаю, что она – дрянь. Но ведь сестра все-таки. Я сказала ей, что вы ее ищете. Велела убираться отсюда и больше не втягивать меня ни в какие делишки.