Сынок министра - Николай Леонов

– А твой влюбчивый осветитель не запомнил случайно отчества двух сестричек? – спросил Гуров. – Это здорово облегчило бы нам работу. Здесь у меня имеется десяток адресов, по которым проживает Ирина Смелова, пять или шесть адресов, где зарегистрирована Евгения Смелова, три адреса, где проживают вместе уже обе сестры…

– Кошмар, – невозмутимо сказал Крячко. – Но ведь основную массу этой информации можно спокойно отбросить. Наверняка там у кого-то не совпадает возраст, у кого-то профессия…

– Самое главное, фамилия! – сказал Гуров. – Не верю я, что они живут сейчас под такой же фамилией. Десять раз уже небось замуж вышли. К сожалению, данных ЗАГСа получить не удалось. На все это требуется время, которого у нас нет. Наведаться во ВГИК будет надежнее и быстрее. А пока не мешало бы проверить кое-что из этих адресов тоже. Но не хотелось бы действовать наобум.

– Во-первых, отбросим всех старушек и школьниц. Во-вторых, начисто проигнорируем всех женщин по имени Евгения – будем считать, что наша Евгения до сих пор в Америке. По этой же причине не будем обращать внимания на адреса, где зарегистрированы две сестры. И что у нас тогда остается? Какие-нибудь сущие пустяки? – Он быстро подчеркнул ногтем некоторые из адресов и торжествующе объявил: – Ну, что я говорил? Пожалуйста! Нам всего-то и придется навестить за вечер четыре адреса. Четыре Ирины Смеловых.

– Не стоит топать на сотый этаж, когда можно сесть в лифт, – проворчал Гуров. – Зачем обивать без толку пороги, когда завтра в архиве ВГИКа мы можем получить стопроцентно верную информацию об этой женщине?

– Что я слышу? – поднял брови Крячко. – И это говорит Лев Гуров, великий сыщик! И у тебя хватит терпения дожидаться утра, когда след преступника где-то рядом, только протяни руку! По крайней мере, не будем терзаться всякими мыслями. Бездействие вредит здоровью. Гораздо больше, чем курение, между прочим. – И как бы в подтверждение своих слов Стас немедленно сунул в зубы сигарету и с удовольствием закурил.

– Ты, наверное, забыл о том, что никаких полномочий у нас на эти визиты не имеется, – заметил Гуров. – И в случае, если придется столкнуться с настоящей Ириной Смеловой, мы даже не сможем ее задержать. Нет у нас для этого никаких оснований.

– Так что же будем делать – на сегодня отбой, что ли? – разочарованно спросил Крячко.

– Я этого не говорил. Пожалуй, в твоем предложении все же есть смысл. Задержать Ирину Смелову мы в любом случае не сможем. По тем же самым причинам. Будем действовать убеждением. Если, конечно, мы до нее доберемся.

– А почему бы и нет? – сказал Крячко. – Если она, как ты утверждаешь, не преступница, то должна сидеть дома и конспирацией не заниматься. Рано или поздно мы на нее выйдем.

– Лучше бы уж рано, – заметил Гуров. – Хотелось бы сегодня еще и дома побывать.

– Ясное дело, – хохотнул Крячко. – Тебе нет смысла по актрисочкам бегать, у тебя у самого жена актриса. Ну, будем надеяться, что наша Ирина Смелова попадется нам уже по первому адресу.

Надеждам Стаса не суждено было сбыться. Первая из Ирин, проживающая на улице Достоевского, оказалась смешливой толстушкой с поварским образованием. Она сразу же положила глаз на Гурова и с большой настойчивостью пыталась зазвать сыщиков к себе на чай. Им стоило больших трудов вырваться от чересчур гостеприимной хозяйки.

Следующая Ирина Смелова обитала у черта на куличках – в Северном Тушино. Когда Гуров и Крячко добрались туда, шел уже девятый час вечера. Но хозяйка только-только вернулась с работы, усталая и безразличная до такой степени, что милицейские удостоверения не произвели на нее никакого впечатления. Она оказалась учительницей, матерью троих детей, и этим все было сказано.

Заметно приунывшие, оперативники поехали по третьему адресу. Теперь им пришлось добираться в противоположный район столицы. Очередная Ирина Смелова жила в Кузьминках. Здесь Гурова ждал довольно неприятный сюрприз – мало того, что эта Смелова оказалась не той, которую они искали, так еще в ее квартире оперативники обнаружили заплаканных родственников в трауре и гроб с покойником. Оказалось, что у несчастной женщины накануне умер муж.

Смущенные и раздосадованные, они покинули мрачную квартиру и уселись в автомобиль. В списке оставался последний адрес.

– Как говорится, начали во здравие, а кончили за упокой, – в сердцах пробормотал Гуров. – А не бросить ли нам, Стас, это дело? Сам видишь – не везет нам сегодня. Да и устал я, признаться.

– Да ведь всего один адрес остался! – с упреком сказал Крячко. – Вдруг там мы ее и найдем?

– Дырку от бублика мы там найдем! – отозвался Гуров, но подумал и махнул рукой. – А-а, ладно, едем!

Они проделали еще один порядочный крюк по Москве и оказались в Бескудниковском районе, где жила еще одна Ирина Смелова. На часах уже была половина десятого. Улицы давно погрузились в сумерки, и на тротуарах зажглись фонари.

Руководствуясь своими записями, оперативники нашли невзрачный пятиэтажный дом и поставили машину во дворе, где в темноте среди чахлых кустов шарахались какие-то подозрительные тени. Фонари в этом дворе не горели.

Гуров и Крячко вошли в подъезд, пахнущий кошками, и поднялись на второй этаж. При свете тусклой лампочки нашли нужную дверь и вопросительно посмотрели друг на друга. Подтекст этих взглядов был обоим понятен – обстановка в этом жилище не располагала к визитам. При виде этой грязной лестницы, потертой двери, окурков на полу возникало ощущение полной безысходности, усталости и нереальности происходящего. Мысль о том, что здесь может жить актриса, пусть и бывшая, казалась нелепой. Хотелось поскорее вернуться на свежий воздух.

Гуров первым нажал на кнопку звонка. Разбудить он никого не боялся – еще во дворе Гуров прикинул, где могут быть окна квартиры, и отметил, что в них горит свет.

Открыли им, разумеется, не сразу. Кто-то долго возился за дверью, видимо пытаясь рассмотреть непрошеных гостей в глазок. Потом женский голос с тревогой поинтересовался:

– Кто там?

Крячко сказал: «Милиция!» – и поднес к глазку раскрытое удостоверение, совершенно, впрочем, не уверенный, что в полутьме хозяйка сумеет что-то увидеть. Но она то ли увидела, то ли поверила уверенному тону и отперла наконец дверь.

Гуров сразу понял, что это она. Скуластое настороженное лицо нельзя было спутать ни с каким другим. Он поздоровался.

Женщина стояла за приоткрытой дверью, держась узкой рукой за косяк. На ней был блеклый домашний халат и шлепанцы на босу ногу. Светлые волосы навернуты на бигуди. В полутьме лицо женщины казалось усталым и постаревшим. К тому же оно начало стремительно бледнеть, едва Смелова поняла, кто стоит перед ней. Глядя на Гурова как на привидение, она замерла на месте, не произнося ни звука.

– Вы – Смелова Ирина Александровна? – произнес Крячко, чтобы хоть как-то разрядить атмосферу.

Женщина мотнула головой и застывшим голосом проговорила:

– Да, это я. Так и знала, что вы меня найдете!.. И дернул меня черт…

– Может быть, пустите нас в квартиру, Ирина Александровна? – вежливо спросил Гуров. – Неловко объясняться на лестнице-то…

– Проходите, – бесстрастно сказала Смелова, отшатываясь от двери. – Можете не разуваться. У меня грязно. Да вы, наверное, и не привыкли разуваться?

– Тут дело не в привычке, уважаемая Ирина Александровна, – деловито объяснил Крячко, с любопытством оглядывая прихожую. – Просто должностное лицо не может быть при исполнении в одних носках. Его бояться не будут.

Гуров укоризненно посмотрел на него и незаметно погрозил кулаком, в свою очередь обратившись к хозяйке:

– Вы одна дома?

– Одна, как видите, – все так же натянуто сказала Смелова. – Ни детского крика, ни мужского храпа – чистота и порядок. Впрочем, не совсем. Не будете возражать, если я не приглашу вас в комнаты? Там у меня бедлам.

– Нам все равно, – сказал Гуров. – Мы хотели бы поговорить. Можно и на кухне.

– Как хотите, – пожала плечами хозяйка и первой отправилась на кухню.

Там она предложила оперативникам присесть на табуретки, а сама осталась стоять. Прижавшись спиной к стене, она нервными движениями раскурила сигарету и, пуская дым, принялась смотреть на своих гостей исподлобья – лихорадочным загнанным взглядом. Лицо ее по-прежнему было покрыто меловой бледностью.

– Вам не плохо, Ирина Александровна? – с беспокойством поинтересовался Гуров.

– Мне хорошо, – со сдавленным смешком ответила Смелова. – Нормально. Пожалуйста, ни о чем не беспокойтесь. Вы же не о здоровье говорить пришли?

– К сожалению, не о здоровье, – кивнул Гуров. – Но разговор очень серьезный, и было бы неплохо, если бы вы и отнеслись к нему серьезно. Я вижу вас второй раз в жизни, но мне кажется, что вы – человек весьма далекий от мира преступности. И слава богу, если так.

– Господи! Да во что же это я влипла? – со странным всхлипом воскликнула Смелова и жадно затянулась сигаретой. Гурову показалось, что из глаз ее в этот момент брызнули слезы. – Но я на самом деле не хотела ничего плохого! – почти умоляющим тоном закончила она. – Вы меня арестуете? Только этого мне еще не хватало! Для полного счастья.