Секта - Андрей Бельтюков

Многих он уже видел ранее: среди пациентов клиники. Других — впервые. На их лицах не было и следа безумия; его разглядывали с отстраненным интересом, как необычного жука, неожиданно выползшего на великолепно убранный стол и на какой-то миг нарушившего ход торжественного приема.

Он мог начать стрелять. Но что бы это дало? Несколько выстрелов, вряд ли он бы успел сделать больше. Однако дело было не в том: борьба оказалась бессмысленной. Он столкнулся здесь с силой, несоизмеримой по своим возможностям с его собственными. Все это напоминало войну муравья с экскаватором.

На помосте в центре зала появился человек. Красное лицо, рыжеватая, начавшая редеть шевелюра. И крупная, словно налитая, бородавка, венчающая кончик носа.

Это был клиент заведения Банниера.

Он посмотрел на вошедшего гостя и сделал особый, неповторимый жест. Пальцы Лангелана разжались, и оружие со стуком упало на паркет.

— Поднимитесь сюда, — приказал человек с кафедры. — Нужно ли мне представляться? — спросил он, когда Стивен остановился напротив.

— Думаю, не стоит. Мистер Леонард Армистед. Так?

— Верно. — Краснолицый мужчина улыбнулся, облокотившись на кафедру. Она была совершенно пуста, если не считать странной игрушки, отдаленно напоминавшей метроном. Блестящий металлический шар диаметром в два дюйма плавно раскачивался на тонком стержне. Когда шар достигал верхней точки, между ним и подставкой с треском прорывался сноп электрических искр.

— Ваше имя мне тоже известно, — сказал Армистед и обернулся к секретарю.

— Продолжайте без меня, Гевин. Я скоро вернусь.

"Он почти повторил слова Банниера!" И эта мысль вдруг вызвала у Лангелана чувство, которое, как он полагал, осталось за дверями Фиолетового дома.

Надежда.

Армистед почувствовал это изменение.

— Что произошло? Вспомнился забавный случай? — Он смотрел на Лангелана с улыбкой, но в его глазах промелькнул огонек беспокойства. Впрочем, только на миг. — Пойдемте.

В кабинете Армистеда было темновато. Дневной свет с трудом проникал сквозь узкое, словно бойница, окно. Но все же то был солнечный свет. Вспыхнувшие галогеновые светильники поглотили его, превратив день в поздний вечер.

— Банниер мертв? — спросил Армистед, устраиваясь в массивном кресле.

Лангелан сел напротив, их разделял только небольшой легкий столик. Он не был преградой. Преградой была сама атмосфера этого дома.

— Мертв, — проговорил Лангелан — если только не научился обходиться без воздуха. Вы не отрабатываете такие способности у своих учеников?

— Не следует злить меня сильнее, чем это вам уже удалось. — Армистед на миг замолчал. — Доктор Банниер не был моим учеником. Он был… кнопкой, очень удобной кнопкой. Но он не был посвящен в таинства и даже вряд ли подозревал о них. Для него я лишь уникальный случай психиатрии. Почти что природное явление. Автором метода он считал себя — и поэтому было так удобно его использовать. Теперь… придется искать ему замену. Впрочем, вам все равно ничего не ясно. Вы просто оказались не в том месте и не в то время. Не повезло.

— Ну почему же, — сказал Лангелан, — кое-что я все-таки понял. Вы — не мессия, Армистед, и нет никаких таинств. Все это вздор. А есть новые методы гипноза. Или хорошо забытые старые. Вы научились воздействовать на психику, строя фразы определенным образом, и что-то еще — прикосновения, к примеру. Но в основе — стратегия речи. Вот и все. Прочее — лишь декорации.

Леонард Армистед захохотал. Это был хорошо поставленный раскатистый смех — и совершенно искусственный. Он прекратился так же внезапно, как и начался.

— Какие-то крохи вы действительно поняли, — произнес Армистед, щуря покрасневшие глаза. — Речевые стратегии — это неплохо сформулировано, если вы вправду не сталкивались раньше с таким понятием. Виктор Банниер был буквально помешан на этом… Полагал, что их возможности беспредельны… но сам не мог ничего. Он был только кнопкой, как я говорил уже. Мне смешно, когда речь идет о гипнозе. Потому что фактически никто не знает, что это такое. Им размахивают, как волшебной палочкой. Но никакие волшебные палочки не могут существовать в мире, где отсутствует магия. Они становятся просто деревяшками. Однако ежели волшебный жезл работает — значит, магия существует. Об этом отчего-то не хотят задумываться. Возможно, просто боятся. Ведь если заклинания — или гипноз, или речевые стратегии, выбирайте, что больше нравится, — срабатывают, то, несомненно, есть сила, которая и выполняет действие. А у каждой силы… у каждой силы есть свой хозяин. Нужно только понять, кто он. И тогда — никаких действий наугад. Тогда власть практически не ограничена.

Лангелан прикрыл глаза и неожиданно четко мысленным взором увидел изображение перевернутого креста на двери церкви города Бакстона.

— Кнопка, — сказал он, поднимая веки. — Вы говорите — кнопка. Что же включалось с помощью этой кнопки, которая называлась доктором Банниером?

— Я, — ровно проговорил Армистед. — Я — психически неизлечимо больной. Прогрессирующее слабоумие. Гебефрения. И Виктор знал речевой ключ, который приводил меня в это состояние. А также возвращал обратно. К полному здоровью. Абсолютному.

— Две личности?

— Нет. Личность одна, но два ее состояния.

"Поэтому Джиму и не удалось найти никаких следов. Психушка… лучшее укрытие. И нет риска разоблачения — потому что нет симуляции".

— Все это очень познавательно, — сказал Лангелан. — У меня просьба: если не возражаете, я покину вас ночью.

— Хорошо, — Армистед спокойно кивнул, — ночью. Ты покинешь нас ночью. Нас всех.

— Подразумевается убийство?

— Убийство?! Ты просто не понимаешь, о чем речь! Мне достаточно сказать лишь несколько фраз: незаметных, вплетенных в ткань разговора, — и, к примеру, твой член станет таким, что ты почтешь за счастье от него избавиться.

Лангелан поморщился:

— Что за фантазии!

Армистед перегнулся к нему через столик. Кожа под глазами набрякла, и стала видна тонкая синеватая жилка, пульсирующая у левого виска.

— Я могу сделать что угодно с твоей психикой! С твоей физиологией!.. Он улыбнулся, и обнажились желтые кривоватые зубы. — Я могу сделать что угодно с твоей душой!

— Зачем вам все это? И зачем вам нужна жизнь незаметной журналистки? При таком размахе…

Армистед выпрямился.

— Девчонка сама по себе не имеет для меня никакого значения. Ты ее спрятал — на свою голову. Но ты сам и расскажешь, где ее найти, — хозяин Фиолетового дома ухмыльнулся. — Она взяла то, что ей не принадлежало. И она будет наказана. Кстати, ты тоже попытался взять то, что не было твоим.