Жуков. Портрет на фоне эпохи - Лаша Отхмезури
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В августе 1919 года Георгий Константинович Жуков познакомился со своим тезкой и однофамильцем Георгием Васильевичем Жуковым. Этой встрече, как кажется, оказавшей на него сильное влияние, посвящены две страницы его «Воспоминаний». Они интересны со многих точек зрения. Во-первых, совпадение имен и фамилий вызвало в эпоху Бориса Ельцина кампанию по очернению величайшего советского воина. Потребовались годы, прежде чем историки Борис Соколов и Юрий Геллер доказали ошибку и очистили имя Георгия Константиновича Жукова от обвинения в доносах в период Большого террора 1937–1938 годов. «Однажды, – пишет Жуков, – он [комиссар Г.В. Жуков] предложил мне перейти на политработу. Я поблагодарил, но сказал, что склонен больше к строевой. Тогда он порекомендовал поехать учиться на курсы красных командиров»[88]. Здесь сказано четко и недвусмысленно: политика в армии не для Георгия Константиновича, какими бы ни были новые условия. Молодой командир отделения чувствовал себя в первую очередь солдатом. Всю свою жизнь он останется хорошим коммунистом, дисциплинированным, лояльным, мало интересующимся вопросами доктрины и почти не читавшим Маркса. Его теоретический багаж ограничится вставкой в различные написанные им работы готовых клише, демонстрирующих его преданность делу партии. Как и большинство людей его круга, он невольно воспринимал коммунизм как некий полезный инструмент, способный модернизировать Россию, особенно ее вооруженные силы. Вступление же в ряды комиссаров не казалось ему прямой дорогой к командным должностям. Из числа политработников выйдет очень мало видных военачальников. В числе тех немногих комиссаров, кто достигли высоких командных должностей, – Иван Конев и менее известный Григорий Штерн.
Наконец, в упоминании о разговорах между Г.К. Жуковым и Г.В. Жуковым можно выделить третий интересный момент: положительный образ комиссара.
Сам термин «комиссар», видимо, первым ввел меньшевик Бронштейн в марте 1917 года, одновременно с самим появлением этого института missi dominici (букв.: посланцы государя (лат.) – зд.: контролеры, представители центральной власти. От должности в средневековом Франкском государстве, где посланцами государя называли ревизоров, направлявшихся монархом в провинции для контроля за деятельностью властей на местах. – Пер.), созданного Временным правительством для контроля за высшим военным командованием и для сглаживания противоречий между ним и солдатскими комитетами. Придя к власти, большевики сохранили этот институт. Первоначально комиссары выполняли функции агитаторов, но очень скоро превратились в цепных псов, зорко следивших за военспецами, за теми 48 409 бывшими царскими офицерами, что были мобилизованы Троцким в Красную армию и считались политически ненадежными. Комиссары должны были визировать приказы, отдаваемые не только спецами, но и краскомами (красными командирами); без подписи комиссара приказ был недействителен. Эта система двоевластия действовала на протяжении всей Гражданской войны. В дальнейшем в кризисные моменты: во время сталинской большой чистки 1937 года и поражений 1941 года она восстанавливалась. Борьба за упразднение этого двоевластия была одной из главных битв, которую во время Второй мировой войны вел сначала генерал, а потом маршал Жуков. Он вновь столкнется с проблемой комиссаров в 1955 году, когда займет пост министра обороны, и из-за нее у него возникнет конфликт с Хрущевым.
Работая в 1965–1969 годах над мемуарами, Жуков не случайно вспомнил своего однофамильца Г.В. Жукова, а с целью представить его идеальным комиссаром. Прикрываясь воспоминаниями, которые невозможно проверить, он излагает свою точку зрения на то, каким, по его мнению, должен быть политический комиссар в Советской армии: «Работа комиссара заключалась не только в агитации и пропаганде, но прежде всего в личном боевом примере, образе действий, поведении. Комиссар обязан был знать все оперативные распоряжения, участвовать в разработке приказов (решающее слово оставалось за командиром в вопросах оперативного характера), тщательно изучать военное дело. Обычно комиссары собирали перед боем политработников и рядовых коммунистов, объясняя им поставленные командиром задачи, и сами шли на наиболее опасные и решающие участки сражений»[89].
«Хороший» комиссар, по мнению Жукова, это народный вожак и солдат, пример самоотверженности, который не боится ни ран, ни смерти, политический агитатор, гарант идеологической чистоты. Этот идеальный коммунист не должен ни в коем случае вторгаться в прерогативы военных профессионалов – командиров. На всех ступенях своей карьеры при Сталине Жуков будет конфликтовать с политическими комиссарами всех рангов, среди которых встречались настоящие убийцы, причем почти всемогущие, вроде Льва Мехлиса. Это будет смертельно опасной игрой, где каждое слово, и сказанное, и несказанное, будет браться на заметку целой толпой комиссаров, парторганизаций, политработников, сотрудников НКВД, провокаторов, шпионов и доносчиков. И все-таки Жуков так и не понял, что сам факт существования комиссаров, вне зависимости от того, имели они или нет право на принятие решений, равное с командирами, умалял авторитет последних. Признавая за представителем партии право на поддержание боевого духа солдат, на поощрения и наказания, красный командир лишал себя важной части власти над подчиненными. Много раз за свою службу Жуков будет убеждаться в этой слабости Советской армии и пытаться ее устранить. Но ни разу он не придет к единственно возможному решению: вообще упразднить эту «политическую армию», настоящего двойника боевой армии. Ему это не удастся, потому что он был хорошим коммунистом, а долг Красной армии служить партии, партия же для армии все равно что сердце и мозг для тела, которые нельзя вырвать, не причинив вреда организму.
В боях с казаками
Театром Гражданской войны были окраины России. Основные сражения проходили на широкой восточной и южной полосах, охватывающих исторический центр страны, образуя как бы перевернутую букву L. Длинная черточка этой буквы покрывала регион между Уралом и Нижним Поволжьем; короткая шла от предгорий Кавказа до Южной Украины через земли донских и крымских казаков. В 1919 году Жуков участвовал в ряде боев на Восточном фронте против сил адмирала Колчака; в 1920 году на юге, в Тавриде, он сражался с одним из генералов Врангеля. Но больше, чем с белыми, ему пришлось воевать с зелеными, то есть с участниками крестьянских восстаний, которые во множестве вспыхивали в 1920 и 1921 годах, в частности на Тамбовщине.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});