Сезон испытаний - Венди Дулиган

Лицо пожилой женщины просто светилось радостью, а подаренное ей вчера Матьюсом кольцо с огромным бриллиантом так и сверкало на пальце, пока она помешивала ложечкой кофе.

Омлет, хрустящие хлебцы, фрукты — завтрак был превосходным, но Сэнди торопилась перейти к делу и решительно раскрыла блокнот. Вопросы она заготовила заранее, и все же один из них смущал ее по чисто этическим соображениям. С журналистской точки зрения, он выглядел вполне нормально, хотя и мог быть расценен как вмешательство в личную жизнь героя будущей статьи. Согласится ли свекровь отвечать или предпочтет во благо сына отделаться пустыми фразами?

— Ну что ж, приступим? — наконец решилась Сэнди.

Бетси откинулась на спинку стула.

— Я в твоем распоряжении, дорогая!.. Надеюсь, ты понимаешь, что у меня предвзятое мнение о Тони?

У нас обеих, мысленно поправила ее Сэнди. Я не ценила его, пока он жил со мной, но теперь не совершу той же ошибки. По мне, так Тони самый замечательный человек на свете.

— Как вы, мать, та, которая знает сына лучше всех, сформулировали бы его отношение к женщинам? — спросила Сэнди.

Бетси рассмеялась.

— Он их любит!

Сэнди и сама не удержалась от улыбки, но тут же запротестовала:

— Вы же знаете, что я имею в виду.

— Не уверена.

— Ну, как он нас воспринимает? Как абсолютно равных мужчинам или в качестве существ, достойных снисхождения? Либо — осмелюсь спросить — лишь партнершами в сексуальных играх?

Пожилая дама чуть склонила голову набок.

— Ты спрашиваешь меня? — насмешливо сказала она. — Ведь это ты вышла за него замуж.

А ты вместе с Джеймсом пытаешься восстановить наш рухнувший брак, подумала про себя Сэнди. В том, что они сговорились, она уже не сомневалась и даже была в душе признательна за заботу.

— Джеймс знает, что как журналистка я всегда стараюсь быть объективной. Но в данном случае мое мнение о Тони он посчитал лучше отбросить.

При упоминании ее суженого у Бетси чуть дрогнули уголки губ.

— Разумеется, твоему редактору виднее, он рассудил, как истинный мудрец, — согласилась она. — Ну так... Я бы сказала, что Тони Тернер, прежде всего, уважает в женщине личность и соответственно обращается с ней. Ведь его воспитала я.

Вы воспитали и Пэгги, и Мэгги, но куда с меньшим успехом, хотела было съязвить Сэнди, но сдержалась, тем более, что свекровь, чуть подумав, продолжила свою мысль:

— Думаю, женщины кажутся ему способными, забавными, сексуальными и чуточку загадочными. Однажды он признался, что, по его мнению, в отношениях между полами должна существовать некая тайна. Это разумно, ты не находишь?

Сэнди лишь пожала плечами. Да и что бы она ответила свекрови? Чем объяснить взаимное влечение друг к другу, которое сильнее размолвок, разногласий, ссор, то и дело вспыхивавших между ней и Тони. Вот уж, действительно: муж и жена — одна сатана.

— Если Тони более чем нормально относится к женщинам, почему же выбрал их мишенью для насмешек? Его комиксы «Деспот» многими ведь воспринимаются как оскорбление, разве не так?

Свекровь призадумалась.

— Может, они просто лишены чувства юмора? Или одержимы ложным самомнением, мешающим им посмотреть на себя как бы со стороны? Я, например, не вижу в рисунках «Деспота» злобы. Это колкость, шпильки, подшучивание... Преувеличивая женские недостатки, он выявляет суть характера, который у большинства не сахар.

У меня уж точно, подумала, вздохнув, Сэнди, поэтому я и стала одной из главных героинь серии.

— Как я полагаю, в «Деспоте» отражены отношения между мужчиной и женщиной, которые дошли до крайности. «Она» не хочет, не умеет понять «его», чем только усугубляет конфликт, часто вырастающий на пустом месте. Думаю, также немаловажную роль играют процессы, происходящие в общественной жизни в последние годы. Женщины стремятся стать самостоятельными, рвутся в бизнес, политику часто в ущерб семье. Не следует удивляться, когда одни мужские персонажи Тони это одобряют, другие решительно противятся. Что отнюдь не означает, будто художник целиком разделяет ту или иную позицию.

Он просто воспроизводит социальную ситуацию. А некоторые наиболее радикальные феминистки, обрушивающиеся на автора рисунков, по недомыслию зачисляют его в стан врагов, противящихся попыткам женщин занять достойное, с их точки зрения, место под солнцем...

Продуманному и четко сформулированному анализу, данному свекровью, можно позавидовать, отметила про себя Сэнди. Да и вообще она умница, с ней можно не только ладить, но и дружить. В какой-то степени Бетси Тернер образец. После смерти мужа сумела стать на ноги, добилась успеха, вырастила детей.

— Скажите, Бетси, вы всегда уделяли много времени работе, а как в семье относились к этому, я имею в виду Тони, например, — не очень решительно спросила Сэнди. — Если не хотите отвечать, я не буду настаивать.

— Отчего же, тут скрывать нечего. — Бетси с укором глянула на Сэнди. — Полагаю, ему меня часто не хватало, особенно в детском возрасте. Когда умер отец, Тони едва исполнилось восемь, Пэгги и Мэгги — двенадцать. У меня был выбор из трех вариантов: продать фамильную газету, передать ее руководство кому-то из посторонних или взяться за дело самой. Последнее являлось самым трудным, но я отважилась. Массу времени проводила в редакции, учась многому на ходу: верстка, правка, печать, даже ретушировала фотографии ради качественного клише, а еще поиск рекламодателей, без чего ни одному изданию не выжить, схватки с влиятельными лицами, задетыми нашими публикациями, суды, иски... Авторитет и силу обрела не сразу, пришлось изрядно потрудиться...

Торопливо записывая, Сэнди ждала продолжения.

— Помню, однажды вечером, когда я случайно оказалась свободной, мы с Тони засиделись во дворике допоздна. Он с обидой спросил меня, почему я должна столько работать, и я ответила: для того, чтобы он с сестрами и дальше могли жить в нашем большом старинном доме и поехать однажды учиться в колледж. Но причина была не только в этом. Я постаралась объяснить ему, какое удовлетворение может приносить само дело, которым человек занят. Как оно возвышает его в собственных глазах, дает уверенность, силу, помогает обрести самого себя и стать личностью, достойной уважения. Он тогда ничего не сказал, но, уверена, понял меня...

А ведь и правда, подумала Сэнди, Тони никогда не протестовал из-за моей работы, гордился моими успехами. Даже когда заговаривал о необходимости обзавестись ребенком, вовсе не требовал превратиться в клушу-домохозяйку пожизненно. Разумеется, он хотел, чтобы я почаще готовила обеды, пришивала пуговицы, заботилась о порядке в доме, который изрядно запустила. Может, в его постоянном ворчании проявлялось что-то вроде замедленной реакции на карьеру матери... этакий приступ детской обиды?