Попаданцам предоставляется общежитие! (СИ) - Макарова Алена

-- Вера! Вера! Вставай! Надо! Вера-аа!

Я непонимающе заморгала: вместо собственного смертельно-бледного, странно улыбающегося лица передо мной маячила пасть, намного более зубастая. Коричневые шипы, маленькие, возмущенно сверкающие, черные глазки, тройной оскал…

-- Йожка! Ты чего орешь?

В последнее время колючка повадилась ночевать у меня в комнате. Появлялась незаметно, когда я уже задремлю, сворачивалась клубочком в уголке кровати, посапывала тихонечко. Прям, как котик домашний; погладить только не получается – все руки исколешь. Но раньше она меня своими воплями не будила, боялась, что выгоню.

-- Страшно!

-- Где страшно? – Удивилась я, -- Опять натворила что-то? Или сон плохой?

Воспоминание о собственном кошмаре оказались на редкость неприятными, ничего подобного раньше со мной не случалось. Спала я крепко: пробиться свозь привычные тревоги и усталость никакие ужасы не могли. Ну, привидится инлгда вурдалак или упырь голодный – что в них страшного-то?

-- Ты страшно! Хрипела! Очень!

-- Я? Храпела? – Спросонья разобраться в лаконично-телеграфном полете Йожкиных мыслей было трудновато. Их бы с Дейвом перемешать – цены бы обоим не было! Сейчас ее, правда, тоже никто не предлагает, такое добро и даром не каждый дурак взять согласится.

-- Хрипела! Страшно!

Отсутствие привычного слова «Кушать!» убедило меня в полной колючкиной серьезности и обеспокоенности. Похоже, кошмар был настолько реалистичным, что я действительно начала задыхаться. Совсем нервы из-за этих пропаж расшалились, еще не хватало во сне помереть! Очень обидно получится: стая кровожадных монстров вокруг три года сожрать не может, целый магистрат никак не изведет, а я возьму и от какого-то привидевшегося тумана окочурюсь. Лепреконам на смех!

Появившаяся перед глазами картинка подкрадывающейся серой пелены заставила меня вздрогнуть и поплотнее закутаться в одеяло, - до того она была отчетливой. Надо срочно делами заняться, от реальных наших проблем все ночные ужасы сами из головы вылетят. Со страха!

Заказанные мной дела решили проявить взаимность и немедленно сообщили о своем появлении. Стуком в дверь – очень громким и настойчивым. Ну вот, накаркала!

Явившийся по мою еще сонную душу Фазгин был грустен, мрачен и непривычно смущен: признаваться в собственных ошибках ему не нравилось. Меня рассказ о самодеятельной слежке тоже не порадовал.

-- От Вас я такого точно не ожидала! Что за слежка самодеятельная? Вместе же все обсудили, решение приняли! Какой гремлин Вас за пятку укусил?

Старейшина кобольдов замялся: предъявить мне виновника не получалось (ввиду его отсутствия), признавать таковым себя не хотелось. По собственной воле он вообще бы все это неприятное происшествие замял и ничего мне не рассказывал. Но пришлось проявить сознательность – пока рассерженный Дейв сам начальству не сообщил. Или не решил лично с проштрафившимися букмекерами разобраться.

Фазгин честно пытался сначала уговорить, потом подкупить неудобного свидетеля, но вредный зомби заупрямился. Из себя он выходил редко и неохотно - слишком маленькую щель для этого хорошее воспитание оставляло. Зато если уж злился, то с небывалым размахом и искренним удовольствием.

Принесенное в качестве извинения вино шулер принял с брезгливым равнодушием. Безразлично мазнул взглядом по потемневшей от старости этикетке и небрежно запихнул под кровать. А ведь за одну бутылку столько денег заплачено, -- не то, что кошелек, сердце кровью обливается! Но дешевую дрянь этому снобу подсовывать – себя не беречь. Рассерженный зомби всего лишь вреден для здоровья. Оскрбленный же… тут одна надежда – успеть самому повеситься!

За долгие, трудолюбиво заполненные букмекерством и сутяжничеством, годы старейшина нажил немало врагов. Вносить в греющий душу своей длиной (не зря старался!) перечень мстителей еще и Дейва категорически не хотелось, - на этом имени список грозил трагически оборваться. Кобольд всего лишь пытался немного загладить проявленную соплеменником инициативу и мирно договориться о взаимном молчании. Не получилось.

Фазгин даже к запрещенному приему прибегнул: «Ваш рассказ так расстроит нашу милую Веру, а у нее и без того хлопот хватает. Может быть, не будем ее лишний раз тревожить?». Шулер только бровь насмешливо изогнул, да улыбнулся понимающе-снисходительно. Даже привычных вежливостей не наговорил, зараза упрямая!

В конец отчаявшийся старейшина сутяжников повысил ставки и пообещал ежедневно, в течении месяца лично писать жалобы на ведьму. На пятнадцати листах каждая! Во взгляде Дейва появилась легкая заинтересованность, но от заманчивой сделки он все же отказался. Заявил, что «милой Виере» такое количество кляуз может показаться в некотором роде излишним и даже несколько шокирующим… Непрошибаемый тип!

Вот и пришлось Фазгину самому идти сдаваться комендантше и ее упреки выслушивать.

Остальные неудачливые следопыты подобной сознательностью не отличались – зомби о них не знал. Можно было промолчать, затаиться, притвориться, что ничего не случилось, и спать себе спокойно. До поры, до времени…

О сложностях межрасовых отношений.

Неподкупный зомби осчастливил меня визитом почти сразу после ухода раскаевщегося (очень явно и не слишком искренне ) Фазгина. Я даже позавтракать не успела. Дейв не слишком доверял изворотливым сутяжникам (сам он предпочитал намного более вежливые, изысканные и гуманные способы обирания ближнего своего) и хотел лично убедиться – о случившемся мне рассказали. Почти правдиво.

Никаких серьезных последствий инициатива кобольдов и лепреконская безалаберность вроде бы не имели, но чужая тревога заражает почище чумной лихорадки. А в моем послекошмарном состоянии – еще и быстрее. После таких рассказов поневоле задумаешься, не сделаем ли мы своей неумелой слежкой только хуже? И пропавшим, и прочим приютским обитателям. Но нельзя же просто ждать, пока все мои подопечные один за другим исчезнут?!

-- Виера, поверьте, мне искренне жаль, что некоторые… необдуманные поступки не совсем разумных существ доставили Вам столько беспокойства и душевных волнений. - Решивший меня утешить Дейв заговорил почти по-человечески. Во всяком случае, коротко и достаточно понятно.

Я благодарно улыбнулась, оценив предпринятые ради меня усилия – притоптать въевшуюся в зомби витиеватость было непросто.

-- Кстати, давно хотела сказать, Ольга на тебя зла не держит и мстить не будет. Считает тот случай нелепым недоразумением.

Верный соратник заметно посмурнел – моя подруга не понравилась ему с первого взгляда (и совпавшего с ним обещания пришибить, проклясть и упокоить). Излишне креативная попытка ведьмы наладить межрасовые отношения ситуацию не улучшила, скорее наоборот, привнесла в нее отчетливо-терпкую нотку искренней ненависти.

-- Прошу простить мою откровенность, возможно, она покажется Вам несколько неучтивой, но сложившиеся обстоятельства таковы, что мне все-таки придется объясниться. Видите ли, Виера, я с искренней симпатией и безграничным уважением отношусь к Вашей соплеменнице. Она, без всякого сомнения, наделена множеством всевозможных душевных достоинств и прекраснейших талантов…

Шулер врал настолько красиво и складно, что я даже заслушалась. Надо бы у него выдержке поучиться, ни разу ведь не только не поморщился, – взгляд не отвел! Бездонные (хрен там совесть найдешь) темные глаза смотрели на меня настолько искренне, проникновенно, убедительно, что сразу становилось ясно: или дурак, или издевается. Мне бы с такой мордой чиновникам лапшу на уши вешать, да где ж ее взять?!

Задумавшись о пользе хорошего воспитания и незаконопослушного образа жизни, я едва не пропустила самое главное:

-- Я с душевным трепетом и бесконечной благодарностью ответил бы на нежные чувства Вашей подруги, но… у меня уже есть Дама Сердца.

Ничего себе! Эта новость уверенно побила рейтинги всех приютских событий не то, чтобы за последнюю неделю, за целый год! Чиновники, пропажи, кошмары и прочие незначительные мелочи мгновенно вылетели у меня из головы. Дейв никогда не откровенничал о личной жизни, я вообще не подозревала, что она у него есть!