Путь хитреца - Владимир Саньков

— Нет, я, наверное, так не смогла бы. Но мне кажется, в таком самопожертвовании что-то есть. И твой Сережа любит тебя. Он не собственник.

— Конечно, не собственник. Слюнтяй он. Так ты дашь телефон Берестаги?

— Боюсь, ты убьешь его, и тебя посадят, — с улыбкой сказала Катя, — не все в нем плохо.

— Ты уверена, что не интересуешься им?

— Конечно, уверена.

По большому счету Ева Силинская сама не знала, зачем ей номер телефона Берестаги. Наказать? Так этот план уже в работе. Она для того и позвонила Кариади — старому знакомцу. И, насколько она знала, Григорий Джонович слов на ветер не бросает. Скорее всего, может перестараться. Но Ева понимала, что если его найдут, «начистят» рыло, у нее все равно останется неясное чувство неудовлетворенности. Был, казалось, только один надежный вариант утолить ненасытную жажду мести — уничтожить самостоятельно. И ее злость подсказывала рецепт: динамо третьей степени. В этом случае все значительно жестче — полное унижение через подставу вплоть до обвинения в изнасиловании с привлечением правоохранительных органов. Он должен быть абсолютно унижен, раздавлен и находиться в ее власти. А в этом Кариади не помощник. Так Ева объясняла себе свою озабоченность Берестагой. Откуда-то из глубин подсознания лезло еще одно объяснение, но оно беспощадно подавливалось.

«Никакого другого интереса к этому засранцу у меня нет и быть не может!» — говорила она себе.

Впрочем, к супругу у нее тоже интереса давно уже не было. И, несмотря на сказанное Кате, это ее беспокоило.

Сергей — отличный муж и добрый человек. И, без сомнения, стал бы превосходным отцом их детям. Он давал ей максимум внимания и прощал все, но бывают люди, вниманием которых мы не дорожим. Таким человеком и был для Евы Сергей.

Когда-то он так красиво ухаживал. Многие девушки готовы были за него замуж по первому зову. А его крышу снесло на неприступной Еве. В то время он делал успехи в работе в качестве финансового директора в крупной компании. И он каждый день с цветами и подарками подъезжал к ней на дорогой служебной машине. Чего же еще надо? Все вокруг, родители и знакомые убеждали: вариант — супер! Второго такого не найти: добрый, симпатичный, влюбленный, с деньгами. Ева долго сомневалась, а когда тест на беременность показал две полоски, сломалась.

Сломалась, потому что нужно было вырваться, наконец, из осточертевшего родительского дома. Из неопределенности, из повседневности.

Сломалась, потому что, как старшая из трех сестер, чувствовала обязанность как-то помочь матери, измотанной домашним хозяйством, постоянными подработками и унижающей бедностью. От отца — ему уже было за шестьдесят — толку мало. В прошлом адвокат, он зарабатывал тем, что судился со всеми подряд по любому поводу. Например, вставал возле большой лужи у дороги и дожидался пока по ней проедет машина. А затем, забрызганный грязной водой, привлекал свидетелей и подавал в суд на водителя. Компенсации за испорченный костюм и моральный ущерб были невелики, но позволяли жить какое-то время. Судился с торговкой, назвавшей его старым пердуном. С соседом по даче, построившим сарай не в соответствии со строительными нормами. С крыши сарая снег якобы падал на его участок. Проще было заплатить старому вымогателю, чем переносить строение.

Сломалась, потому что испытывала потребность в переменах, но не могла найти себя и свое место в этой жизни. Она закончила институт, получив диплом инженера промышленных установок. Что делать с этим дипломом, она не имела ни малейшего представления. Небольшой доход, который ей приносила подработка в модельном агентстве, был нестабилен. Так, на духи и помаду. Многие модели зарабатывали не столько показом своих красивых тел, сколько дальнейшей сдачей их в аренду. От их ловкости и привлекательности зависел только срок: час, месяц или год. Для Евы в силу воспитания это было неприемлемо.

Сломалась, потому что когда-то в розовом детстве о таком и мечтала: с цветами и подарками на красивой машине. Ева видела себя гордой принцессой в белом подвенечном платье, а его — прекрасным принцем в белом смокинге, не отрывающим от нее влюбленных глаз. Она, как все девочки, мечтала о любви, о долгих годах семейного счастья.

Но потом что-то произошло. Что-то, после чего ее нежное детское сердце очерствело. Память вырезала этот кусок из ее жизни. Ева выросла и превратилась в Снежную королеву — холодную и злую красавицу. Она постоянно ловила на себе похотливые взгляды мужчин и пользовалась ими по мере надобности.

Две полоски на медицинском тесте изменили ее жизнь. Предощущение материнства как будто размягчило ее душу, а случившийся позже выкидыш ожесточил еще больше. Молодой и красивый организм не согласился на гормональную революцию.

Ева поняла, что ошиблась. Она не чувствовала никакой любви к мужу.

— Может быть, стоит развестись? — спрашивала ее Катя.

— Обязательно разведусь, — отвечала Ева, понимая, что решиться на возвращение домой не менее сложно, чем было согласиться с замужеством.

Это был тупик, выход из которого никак не находился. Было ясно, что такая семейная жизнь долго не протянет. Ее мятущаяся душа хотела любить и нуждалась в чем-то настоящем. Частично она нашла это в Кате. Но заполнить оставшуюся пустоту Сергей не мог.

Они прожили вместе четыре года. Он ненавидел и любил ее одновременно. Ненавидел за презрение, с которым она относилась к нему. Любил за пьянящее тело, за неприступность ума и за то же самое презрение. Он и сам часто не приходил домой, пропадая не только в командировках. И довольно скоро стал большим поклонником крепких напитков. А иногда и вперемешку с белым порошком.

— Ты — шлюха! — орал он на нее после очередной дозы, — с кем ты трахаешься?

— Тебе какая разница? — отвечала она. — Для тебя портреты собирать? Ты сам дома редкий гость!

— Я не понимаю тебя! Ты как прыгающая бомба — не знаешь, когда взорвется. Чего тебе не хватает?

Ева знала, что именно яркость ее характера привлекает его. Он сам объяснял друзьям странные отношения с женой: «Я и люблю ее за непредсказуемость. Иначе было бы неинтересно».

В том, что он ей изменял, она не сомневалась. Редкий мужик сможет и месяц без секса, а в их конфликтной жизни бывали и полугодовые перерывы. Только саму ее на сторону не тянуло, несмотря на сверхсексуальное поведение, вводящее многих в искушение. Это была лишь игра, приносящая ей какое-то непонятное удовлетворение. Случай с Берестагой стал неповторимым исключением.

Положив трубку, Катя перечитала сообщение: «Ты не хочешь попросить у меня прощения?»

«Кто это?» — отстучала она в ответ. Эсэмэска заинтриговала. Катя минут пять держала телефон в руках, но ответа не было. Она положила трубку и регулярно поглядывала на нее. Мобильник молчал. «Может, не дошло?» — подумала Катя и продублировала сообщение. Ответа не было. Тогда она решила забыть об этом недоразумении, и когда ей почти удалось отвлечься, рингтон пробулькал входящее сообщение: «Зачем ты спамишь меня эсэмэсками?» «Что?» — написала возмущенная Катя и повторила вопрос: «Кто это?»

Следующее сообщение пришло еще через полчаса: «Это Катя?»

«Да, я Катя. А ты кто?»

Дальнейшие приходили с рваными интервалами. Катя была заинтригована.

«Прощение будешь просить?»

«За что?»

«Жди. Я занят».

«Ну и нахальный тип! Фантомас какой-то!» — она решила больше не отвечать. Но отвлечься на другие дела не удавалось.

Через полчаса телефон снова отреагировал на входящее сообщение. СМС-интрига продолжалась: «Ты в Крылатском?» «Да, а тебе зачем?» «Заберу тебя. Поедем сексом заниматься».

И пока ошарашенная девушка в третий раз перечитывала текст, пришло еще одно: «Хотя нет. Я еще подумаю. Ты готовить умеешь?» Истерический смех вырвался из ее груди. Вытирая слезы, Катя отстучала на телефоне: «Ну, ты и наглый!» И сразу получила ответ: «Позвони мне».

Неутолимое женское любопытство не позволило ей проигнорировать приказ неизвестного автора беспардонных записок. «Позвони сам», — написала она и, вытерпев лишь несколько минут, набрала номер. «В конце концов, надо все выяснить», — решила она, — «иначе не заснуть».

Однако и в этот момент ей не суждено было утолить любопытство: «Фантомас» не снял трубку.

Сегодня по плану был поход за продуктами в универсам в пятидесяти шагах от ее подъезда. Катя уже вышла из дома, когда телефон снова привлек ее внимание: «Ты где?» Было уже просто интересно. «Иду в магазин».

«Призрак» снова пропал, но было очевидно, что он еще объявится. К ней и раньше нередко подходили знакомиться молодые люди, но все ограничивались банальностями. Этот интриговал по полной программе. Осваивая разноцветные полки универсама, Катя почти совсем забыла о таинственном «писателе». Она задержалась в отделе соков, когда за спиной раздался знакомый голос: