Путь хитреца - Владимир Саньков

Владимир Александрович Саньков

Путь хитреца

В глубинах моря скрыты бесценные сокровища, но если ты боишься опасности, оставайся на берегу.

Посвящается моей матери

Часть 1

Глава 1

Сногсшибательная Ева

Если бы дьявол решил соблазнить Еву в наши дни, ему трудно было бы найти более располагающее для этого место, чем ночной клуб «Кракатау». В этом заведении, устроенном в одном из спальных районов Москвы, все напоминало бы его подземное царство, начиная с вулканического антуража и заканчивая потно-перегарным духом, заменившим серный смрад бурлящего кратера.

Однако в случае с Евой Силинской, это и здесь было бы невозможно. Поскольку именно ее иначе как демоном в юбке никто и не называл. Еще только нарисовалась в свете бегущих огней ночной рекламы узнаваемая фигура высокой стройной блондинки, как в этом известном в Москве заведении что-то забурлило. Первым отреагировал Мефистофель. Так прозвали фэйс-контрольщика Макса за его жидкую бородку и хитрый взгляд. Он сдернул с пояса рацию и нажал кнопку:

— Николай Владимирович! У нас гости. Ева.

— Отлично! — отозвался искаженный динамиком голос. — Встреть как надо.

Реакция работников клуба будет понятной, если взять в расчет тот факт, что в последнее время «Кракатау» уже не рокотал как раньше. И его все чаще называли просто «кратером». Конкуренты растащили публику по разным районам большого города, и очередь перед входом в это популярное когда-то заведение значительно укоротилась. Для привлечения посетителей нужно было каждый раз придумывать что-то новенькое, стоящее немалых денег и усилий. Но когда в клубе появлялась Ева, подготовленное шоу можно было сворачивать. Ева была интереснее любого шоу.

— Евочка! — расплылся в кривой улыбке Макс — Мефистофель. — Какими ветрами?

— Мимолетными! — непринужденно ответила блондинка. — А ты, Макс, уже нашел своего Фауста?

Пока они любезничали таким образом, мимо прошмыгнули две не очень совершеннолетние пигалицы из собирающейся очереди. Обычно Макс — фейс-контрольщик со стажем — такого бы не допустил. Но не в этот раз.

Сегодня Ева была не одна. Ее более скромная подруга немного терялась в лучах евиной славы, несколько проигрывая в росте и яркости прически. Но если бы в полутьме ночного клуба кто-то более внимательно присмотрелся к подружке эффектной блондинки, то обнаружил бы небесно-голубые глаза, глядящие из-под челки темно-русых волос, удачно расположенные на правильном, даже красивом личике с еле заметными следами вечернего макияжа. Эти глаза с неподдельным интересом поглядывали по сторонам. Похоже, девушка была впервые в подобном месте. Внимательный наблюдатель безусловно оценил бы и ее точеную фигурку в стильном, со вкусом подобранном наряде, выглядывающем из-под короткой шубы, и элегантную походку.

Проходя внутрь в почетном сопровождении «служителя преисподней», Ева не преминула бросить снисходительный взгляд на завистливо зыркающих девиц из очереди на фэйс-контроль. Те, похоже, надолго застряли за дверями клуба, отстукивая зубами прогрессивные ритмы ночной прохлады.

Суета у входа вскоре перенеслась в основное помещение клуба. Посетители увидели, как из помещения в форме языка пламени над танцполом, в котором, как известно, располагался административный офис, появился человеческий силуэт. Вращающийся прожектор выхватил из темноты лицо управляющего клубом — тридцатипятилетнего Николая Владимировича Савельева. Он какое-то время стоял у перил, не сводя глаз с входа, и затем с очередным всполохом красного света исчез.

Он появился внизу у гардеробной, оформленной в виде заполняемой лавой пещеры с оплавленными каменными краями, чтобы поприветствовать редкую гостью:

— Е-ева! — протянул Савельев, распахивая свои объятья. — Я боялся, что ты продала свою душу кому-то еще — так давно тебя не было! Ладно — душа, оставь нам хотя бы тело! — ему удалось выбить из нее смешок, и они по-дружески расчмокались.

Надо сказать, что интерес начальника «кратера» к Еве объяснялся не только коммерческими выгодами. Красавица пользовалась какой-то особой благосклонностью хозяина клуба. И Николаю Владимировичу было дано четкое указание: «любить, уважать, в обиду не давать». Савельев понял, как хотел: охране дал указание приглядывать, что делать с уважением — не ясно, а вот полюбить пару-тройку раз при случае планировал. Не нравиться Ева не могла. Вот и сегодня мраморная кожа красавицы всколыхнула в нем не слишком глубокие, но все же плохо контролируемые чувства. Однако он хорошо знал, что собой представляет собой предмет его вожделения. Нужен подходящий момент — ошибка могла стоить репутации и работы.

Другие охранники с физиономиями, внезапно потерявшими привычную скуку, засуетились ближе к местам основных развлечений, о чем-то оживленно переговариваясь. Для любого человека, не накрытого трансом жесткого ритма или дурманом наркоты, было очевидно, что происходит что-то необычное, нарушающее размеренный ритм ночной жизни клуба. Новость дошла и до официантов, которые начали сбиваться с витиеватого маршрута «бар — столики» в сторону входа.

Кто же такая Ева Силинская?

Из толпы ее выделял не только высокий рост, усиленный двенадцатисантиметровыми каблуками. Светлые прямые волосы средней длины стильно обрамляли ее лицо, челкой наискосок прикрывая один глаз. На фоне джинсовой обыденности черные прямые брюки превращали ее ноги в бесконечность, а ремень с большой серебристой пряжкой «Прада» на стройной талии отделял их от эффектного бюста. Довершала картинку этого глянцевого разворота белая шелковая блузка с острыми уголками воротничка, ярко сияющая в свете флуоресцентных ламп.

Модные этикетки дорогих брендов. Модная прическа. Модный макияж. Модным было даже выражение ее лица, покрытое скукой. Лишь при виде приятных знакомцев на лице вырисовывалась правильная улыбка, и оно снова приходило в исходное модное состояние.

Но это лишь внешняя часть образа. Интереснее другое.

Она не пьет и не ширяется — пара недопитых коктейлей не в счет. Она не встанет скромно у стенки, как это делают многие девушки, и не будет тихо тусоваться с друзьями. Если уж общаться с людьми, то нужно быть в центре, в самом центре всеобщего внимания. Но и в клубы она ходит, в общем-то, не для этого. Ева приходит на охоту. Если уж она выбралась из дома, то лишь для того, чтобы развеять осточертевшую скуку. Но вовсе не ради любви или секса. Она не очень-то любит мужчин и почти не переносит женщин. Она любит Игру.

Ее любимая игра — динамо. Ее метод — унижение. Поэтому мужчины, которые ее знают, побаиваются ее. Боится Еву и Николай Савельев. Он помнит, как она ради удовольствия расправлялась с другими посетителями клуба. Это всегда было эффектным зрелищем, но он не хотел бы оказаться на их месте. Ева редко играла в «динамо первой степени» — разогреть парня до неровного дыхания и обломать — это для начинающих. Ее любимый уровень — второй. Это когда, чередуя кнут и пряник, доводишь жертву до белого каления, чтобы на все был готов ради желаемого, и издеваешься над ним, демонстрируя окружающим свою безграничную власть. А еще бывает «динамо третьей степени». Но до этого пока не доходило. Нравилось Еве растягивать игру. На такой длинный «крючок» и был подсажен управляющий «кратером» Савельев. То погоняя, то притормаживая коней, Ева умело добивалась от него беспочвенной надежды и всецело пользовалась результатами своего труда.

Выбрав до последней капли свою порцию внимания, Ева королевской походкой направилась к наскоро освобождаемому для нее официантами столику. Ее симпатичная подружка шла следом.

Многие сотрудники и гости известного клуба наблюдали это дефиле к столику. Среди них оказались два очень странных посетителя, которые в интерьере молодежного тусовочного заведения выглядели по меньшей мере неуместно. Странно не только их проникновение в ночной клуб — куда смотрел Мефистофель? Чего им вообще тут делать? За самым дорогим столиком в удобном для наблюдения месте — под тенью декоративной глыбы из застывшей лавы.

Один из них седоватый мужчина лет пятидесяти с аккуратно постриженной бородкой в костюме от Бриони и дорогих швейцарских часах. Другой, возрастом постарше, совсем седой, в простой зеленоватой двойке поверх зеленого же, но другого оттенка свитере. В руке он держал старинную деревянную трость с головой змеи вместо ручки.

С еле заметными улыбками на губах два почтенных посетителя наблюдали, как с Евой, торжественно несущей свое красивое тело к намеченной цели, столкнулся парень чуть выше среднего роста с небольшим шрамом на шее. При столкновении бокал с коктейлем в его руке опрокинулся, и грязное шоколадное пятно бессовестно расползалось по дорогой белой блузке, противно приклеиваясь к евиной коже. На какое-то время красавица ошалела, но затем взорвалась в бешеной истерике: