Не надо, дядя Андрей! (СИ) - Зверева Марта

Лиза зажала рот рукой, словно не давая вырваться справедливым упрекам.

Кто накажет меня за нарушение обещания?

Никто.

Я могу сделать с ней, что угодно, и теперь она даже не сумеет сбежать. Я позаботился об этом. Охрана поселка была сменена, на КПП теперь куда более серьзеные ребята, а по колючке наверху забора пущен ток. Все это под соусом беспокойства о деревенском быдле, живущем по соседству, но на самом деле…

— Ты получишь телефон и ноутбук. Я не буду больше их контролировать. Взамен ты должна пообещать, что больше не сбежишь.

— Мне некуда бежать.

Я даже вздрогнул, услышав ее голос. Темный, потухший, равнодушный.

Лиза смотрела на меня в упор. Покрасневшие глаза, серая кожа, круги под глазами. Для нее эти две недели не были отпуском и райским садом.

Мне тоже не удалось ничего узнать. Девка, которая ее приволокла в клуб, видела ее второй раз в жизни. Первый был сразу после побега и там Лиза отказалась оказывать «услуги» гостям клуба, в том числе Рустаму, который претендовал на нее, когда мы встретились.

Через две недели она согласилась.

Мысли о том, что с ней происходило все это время доводили меня до трясучки. Но я обещал себе. Еще двадцать минут. И можно будет выплеснуть всю свою ярость на специальную женщину для этих целей. Которая однажды тоже откуда-то сбежала, но вытащить ее было некому.

Проклятье!

Я сжал кулаки.

Лиза отшатнулась от меня.

— Тебе не понадобится. Меня можно больше не бояться. Твоя еда будет доставляться, как и раньше, выходить из комнаты можно с шести утра до двенадцати ночи. Остальное время опасности нет, просто тебе вряд ли будет приятно увидеть или услышать то, что будет происходить.

В глубине ее глаз зажглось любопытство.

Черт возьми. Эта дрянь неисправима!

Она уже нашла приключения на свою жопу, но готова к продолжению банкета!

— Если ты хочешь убедиться, что ничего интересного происходить действительно не будет, можешь через пятнадцать минут подойти к моей спальне. Сразу говорю, что тебе будет неприятно. Но ради твоей же безопасности готов позволить тебе увидеть все, что захочешь.

Она замотала головой. Немного панически.

Что ж.

Хоть какому-то страху ее эта история научила.

— Когда у меня будут гости, я буду предупреждать тебя отдельно и говорить, можешь ли ты выходить или лучше посидеть в комнате. В остальное время можешь плавать, бегать, ходить по двору в чем угодно, лишь бы были прикрыты половые органы. Если понадобится что-то купить, скажи мне, съездим. Вопросы?

— А что с институтом? И можно мне мой паспорт?

— Паспорт тебе не нужен. К сентябрю я разработаю регламент посещения института. Все?

Я взглянул на часы.

Десять минут.

Надеюсь, она не опоздает. Потому что если опоздает, я ее выебу так… впрочем, что она там не видела.

— Все, — кивнула Лиза.

— Хорошо.

Я развернулся и вышел из комнаты. Я справился. И меня ждал мой десерт.

ЛИЗА

Я никуда не хотела идти. Я собиралась быть умнее в этот раз не нарываться. Не провоцировать. А если все-таки нарушу что-нибудь, я готова была принять почти все наказания, что придумает для меня Андрей. Кроме… кроме плети.

Только не это. Пусть трахает меня куда угодно, но бить уже чересчур.

В остальном я готова вытерпеть от него многое. За свою комнату с ванной и мягким матрасом, за вкусную еду… даже роскошную, потому что мой дурацкий заказ элитной кухни остался в силе. За одежду, за то, что не надо ничего делать по шестнадцать часов на ногах, за сад, бассейн, будущую учебу…

Можно и потерпеть чистого, вкусно пахнущего дядюшку с его извратами. Он хотя бы красивый.

Но если можно не нарываться, я не буду. Хотя девчонки говорили, что второй раз не так больно. На всякий случай. Буду сидеть в комнате.

Буду.

Черт…

Когда хлопнула входная дверь и раздались шаги по лестнице, я на цыпочках подошла к двери комнаты и прислушалась. Приоткрыла ее. Просочилась, оставив открытой, чтобы успеть юркнуть в норку раньше, чем меня сцапает кот. Подошла неслышно к двери спальни Андрея. Прижалась ухом к щели. Что я хотела там услышать? Что надеялась?

Что я могла услышать еще, кроме того, что услышала?

Ритмичный стук.

Шлепки.

Женские стоны и визг.

Рык Андрея.

Страшная тишина, а потом выворачивающий душу утробный вой.

Опрометью кинулась я обратно к себе, дрожа как осиновый лист. Что он делает там?

Неужели еще хуже, чем со мной? Хуже, чем в клубе? Там девушка была даже довольна.

А вот я… да, я выла.

Неужели он приволок к себе такую же как я и надругался над ней так же, как надо мной?

Я вспомнила ледяной гель, проникающий внутрь и жжение, от которого он не спас, и разрывающую все тело боль, жесткие толчки, распирание внутри меня. Как мне казалось, что в моем теле не поместится больше ничего, кроме его огромного члена.

А теперь он вгоняет его в другую.

Я почувствовала тошноту. Мне проще было представить, что он не удержался и трахнул меня, потому что хотел. Чем думать, что он трахнул бы кого угодно на моем месте.

Почему «бы»? Он трахает сейчас какую-то другую шлюху!

Сделал шлюхой меня и выбросил на помойку, отправил к чертям собачьим, подарил другим извращенцам!

В своей ярости и боли я даже забыла на минуту, что сама сбежала, сама нашла то объявление и даже сама согласилась раздвинуть ноги перед мужиками за не такие уж и большие деньги.

Если я шлюха, то сделал меня ею не Андрей. Он только разглядел во мне задатки!

Я бросилась на свою кровать, мягкую, упругую, теплую, чистую кровать, в отличие от койки в той квартире! И разрыдалась. Плакала по своей утраченной невинности, которую я отдала двум мужчинам, не стоящим этого. Плакала по маме. По отчиму. По своей жизни, которая уже никогда-никогда не станет счастливой! Потому что меня уничтожили, сломали!

Два дня я прожила спокойно. Андрей принес новый телефон и ноутбук. Я попросила еще наушники, он задумался, но когда я сказала: «На вечер» и опустила глаза, тут же принес, видимо, свои, крутые, навороченные. Звук в них был такой, что можно было рядом с отбойным молотком стоять и не слышать.

И я включала музыку каждый раз, как слышала шаги по лестнице. И танцевала под нее, стараясь не думать, что именно в этот момент Андрей загоняет свой член в горло какой-то другой шлюхе. Трахает, не думая о ее чувствах. Прибивает ее голову своей долбежкой к косяку двери. Спускает в нее терпко-горькую сперму, а она вылизывает его яйца до последней капли.

А потом он разворачивает ее задом и…

Низ живота сводило болью от этих мыслей. И в груди теснилось странное чувство, похожее на злость. На ту злость, с которой я выгоняла из дома ту шалаву, которую он трахал в тот день, когда его член впервые заполнил мой рот…

На третий день я решилась наконец поплавать в бассейне. Хоть Андрей и разрешил это делать, когда хочется, я все равно дождалась, пока закончится прием и он уйдет к себе наверх. И плавала весь час, что оставался до времени его развлечений. А потом заперлась в комнате, но… услышала только как он спускался. Но не услышала как поднялся обратно. Я ходила с наушниками и ждала.

Но потом не выдержала и выскользнула за дверь. Не решилась спуститься, просто выглянула в окно гостиной.

Он лежал, развалившись, прямо на краю бассейна. А рыжеволосая блядина отсасывала ему под водой. Иногда она выныривала, чтобы глотнуть воздуха, но загорелая жесткая рука, покрытая татуировками, хватала ее за волосы и силком погружала обратно под воду, к паху.

Жопа у этой шлюхи была огромная и торчала из воды как два необитаемых острова.

Наверняка он потом трахнет ее и туда.

Я сжала кулаки, чуть не плача.

АНДРЕЙ

Это помогало.