Вальс в чистилище (ЛП) - Хармон Эми

Дара попятилась назад к звуковой системе. Дерек заплатит, если он имеет к этому отношение. Радио внезапно взвыло, громкость была такой, что комната задрожала. Дара взвизгнула и попятилась назад, споткнувшись о ноги и упав на пол.

Циферблат вращался, обрывки разных песен сливались друг с другом. Зажав уши руками, Дара поползла к двери. Она хотела уйти из этой комнаты, немедленно. Между ней и Дереком все было кончено! Она готова была поспорить, что он стоит за пределами комнаты с пультом дистанционного управления и смеется со своими друзьями-идиотами.

— Мэгги…. Мэгги… Мэгги…. — Имя повторялось снова и снова, как старомодная пластинка, застрявшая в царапине. Дара замерла. Треск мертвого воздуха стал громче, а затем радио настроилось, быстро сменив несколько песен и пропев искаженное сообщение.

— Змея с холодным сердцем… завистливая… девушка… лгунья….. не будь жестокой…. Мэгги… уходи…. Мэгги…. Оставь…. В покое…. Мэгги…. Оставь.

Дара хныкнула и закрыла уши. Музыка стихла, а затем резко прекратилась.

Дверь резко распахнулась, и вошел Дерек, включив свет.

Дара, как улитка, свернулась калачиком посреди пола, поджав под себя ноги и закинув руки за голову.

— Дара? Что ты делаешь, детка? Танцуешь в темноте, да? Горячо. — Дерек оценивающе ухмыльнулся. — Мне нравится.

Дара взвизгнула и налетела на него, как мокрая кошка.

— Это было не смешно, Дерек! Ты меня напугал!!! — Дара разъярённо размахнулась, и он попятился назад, пытаясь защититься от своей истеричной подруги.

— Какого черта, Дара? Я ничего не сделал! О чем ты? Прекрати! Ой!

— Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю. Ты держал дверь, выключил свет, заставил радио включиться и… и почему тебя волнует Мэгги О'Бэннон? Ты мне изменяешь? — Возмущение в голосе Дары сделало ее похожей на воющую гиену, и она снова бросилась на Дерека, размахивая руками и ногами. Дерек вздрогнул, схватил ее за руки и повалил на пол. Он сел на ее бьющееся туловище и заставил ее поднять руки над головой.

— Дара! Прекрати! Я не понимаю, о чем ты говоришь! Ты сказала, чтобы я встретил тебя здесь после уроков. Я просто подошел и открыл дверь. Хватит психовать!!! Я ничего не делал!!! — Дерек запыхался, запыхался и был более чем в ярости.

— Ты не удерживал дверь, чтобы я не смогла выйти? Ты не выключал свет и не заставил звуковую систему воспроизвести какое-то странное сообщение о…. Толстой…. Бэгги Мэгги? — Дара дышала все так же тяжело и совсем не успокоилась. Она была уверена, что Дерек должен быть виновен.

— Бэгги Мэгги? — Брови Дерека поднялись в знак несогласия. — Судя по тому, что я видел, она совсем не толстая.

Дара выгнулась дугой и закричала от возмущения, пытаясь вырвать свои руки и скинуть его.

— Боже, Дара! Остынь! Я клянусь, я этого не делал. Клянусь! — Дара закатила глаза и язвительно ответила

— Ну и ладно.

Дерек сел на пятки, позволяя Даре выскочить из-под него. Она сердито поднялась и собрала свои вещи, которые разлетелись, когда музыка сбила ее с ног.

— В этой школе творится какая-то очень странная хрень, — пробормотал Дерек, поднимаясь на ноги позади нее. Он выключил звуковую систему и, окинув комнату нервным взглядом, выключил свет и последовал за своей раздраженной подругой из танцевального зала.

Глава 15

Мелодия освобождения

Лес Бакстер — 1955 г.

Джоди оказалась верна своему слову, и макияж Мэгги был безупречен. После игры она поспешила в раздевалку и подготовилась к танцам. Она вытерла темную помаду, которой пользовались все танцовщицы во время выступлений, и нанесла вместо нее бледно-розовую. Макияж глаз получился дымчатым, не создавая впечатления, что ей место в ночном клубе, а волосы Мэгги освободила от обязательного тугого пучка и расчесала их, чтобы они рассыпались по спине, прямые и блестящие. Сняв танцевальный костюм и туфли, она осторожно натянула через голову голубое платье Ирен и застегнула молнию. Туфли были высокими, но с прочными ремешками, и Мэгги решила, что сможет ходить в них, не спотыкаясь и не выглядя так, будто играет в переодевание. Возможно, она даже сможет в них танцевать. В углу. В одиночестве.

Мэгги вздохнула и отбросила жалость к себе. Она собиралась наслаждаться тем, что чувствует себя красивой и на ней надето прекрасное платье Ирен. Все остальные мысли были запрещены до конца вечера. Сверкающие серьги были как раз подходящим завершающим штрихом, почистив зубы и сбрызнув себя духами, Мэгги отступила назад, чтобы покрутиться перед большим зеркалом. Она почти не узнала себя. Будет ли Джонни сегодня вечером где-то в тени? Она понимала, что настраивает себя на разочарование, но отчаянно надеялась на это.

Мэгги стояла на своем месте за билетным столом, когда пара за парой входили в школьную столовую. Все столы и стулья были убраны или сдвинуты по периметру, а большое помещение украшали серебристые воздушные шары и розы из бумажного маше насыщенного красного и черного цветов. С потолка на разной длине свисали белые снежинки, придавая помещению атмосферу «Зимней страны чудес». Мэгги должна была признать, что Дара и другие члены команды проделали огромную работу по оформлению помещения. Тем не менее, она не могла не задаться вопросом, сколько времени понадобится Гасу, Шаду и ей, чтобы убрать все это в понедельник утром.

Дара не смогла скрыть своего удивления, когда увидела Мэгги, которая стояла слева от столика, принимала билеты и болтала с несколькими девчонками из танцевальной команды и их спутниками, когда они приходили. Мэгги старалась не улыбаться, но выражение лица Дары было бесценным. Разве кто-то не сказал, что «лучшая месть — выглядеть безупречно»? Они были абсолютно правы.

Но хоть месть и сладка, со временем она становится горькой. Спустя час с лишним, когда все уже пришли, Мэгги все еще стояла одна за столом и смотрела, как пары кружатся по полу, смеясь и крепко обнимая друг друга. Мэгги отчаянно хотела бы потанцевать, но этого явно не произойдет. У каждого уже был партнер. Удовольствие, которое она испытывала от своего внешнего вида, улетучилось, и теперь ее модное платье и туфли на высоком каблуке казались глупой насмешкой. Депрессия, которую она испытывала ранее, вновь навалилась на нее, и Мэгги оставила свою теперь уже неактуальную должность. Деньги и билеты были заперты, и никто не мог помешать ей уйти. Мэгги пошла по длинному коридору в сторону женской раздевалки, чтобы собрать свои вещи.

— Ты должна танцевать. — Голос Джонни донесся откуда-то из тени, и Мэгги прокляла свое сердце за то, что оно поет в ее груди.

Он вдруг оказался рядом с ней, и его длинная походка замедлилась, чтобы сравняться с ее собственной. Мэгги боролась с желанием дать ему пощечину или обнять его. Но вместо этого она решила молчать. Ее каблуки стучали по твердому полу, а его ботинки не издавали ни звука. Она размышляла, стоит ли ей притвориться, что она его не видит. Может быть, просто идти, как будто его нет, но она знала, что никогда не сможет этого сделать. От осознания этого у нее буквально волосы встали дыбом. И все же ее злило, что он играет именно в эту игру, отсутствуя по несколько дней подряд, а она не в силах дать ему отпор.

— Мэгги? — Его голос подбадривал ее, сдерживая гнев, и, вздохнув, Мэгги позволила ему улетучиться — пока что. Она была слишком рада видеть его.

— Я не танцую, потому что я выглядела бы очень глупо, танцуя в одиночестве.

Мэгги повернулась, чтобы посмотреть на него, и Джонни впился взглядом в ее лицо.

— Ты прекрасна, — признался он, и Мэгги почувствовала, как искренность его слов струится по ее раскрасневшимся щекам, заливает шею и грудь, а живот бурлит, как горячий сидр. Мэгги напомнила себе, что нужно дышать.

— Не хочет ли юная леди потанцевать? — Джонни протянул руку, и Мэгги неохотно отступила назад.

— Здесь? — тихо запротестовала она, окидывая взглядом коридор и направляясь к музыке, льющейся из кафетерия, который находился совсем недалеко. Любой мог зайти за угол и увидеть, как она вальсирует со своим невидимым партнером. Она бы никогда не услышала, чем все это закончится. В лучшем случае на нее навесили бы ярлык психопатки, в худшем — жалкой. Ни то, ни другое ей не нравилось.