Сказания Симхавиля - Kserks

В глотке пересохло. Вытащив из сумки бутылку воды Вэйкур сделал глоток. Обычный кошмар нагонял такую жажду, будто он пол дня занимался тяжёлым трудом. Даже банальная попытка вспомнить события той злополучной ночи вбивали его в дрожь. Изнасилование суккубами далось ему непросто.

«Чёрт! Какой-же ужас! И зачем я только позволил затащить себя туда? Можно ведь было отказаться. То, как они своими когтями чуть не отрезали мне соски… как копытами чуть не отдавили яйца…»

И вновь, вспоминая те события, он непроизвольно вздрогнул.

«Жуть! А вдруг… вдруг они все такие? Мужики в деревне ведь говорили, что все бабы — ведьмы. Так может в их словах был смысл? А вдруг они реально все на такое способны, даже обычные люди? Вдруг все они на самом деле извращенки и садистки, просто скрывают это, а в глубине души хотят унизить каждого парня? Ведь если все суккубы исключительно женщины, то это не просто так. Да~… они наверняка используют занятие сексом как способ вытягивать жизненную силу у мужчин. Не зря же ведь говорят, что мужчины живут меньше женщин. Теперь всё сходится!»

Пока Грей нервно потирал подбородок телега остановилась. Аима слез на землю и пошёл в сторону кустов неподалёку.

— Подождите пока здесь. Схожу посру.

Лампер продолжал сидеть на месте со своим привычным взглядом. И если его поведение ещё хоть как-то было Грею понятно, то с беззаботности Сангвия он серьёзно недоумевал.

— Да что с ним такое? — задался он вопросом, надеясь получить ответ от Лампера, — Он ведь вообще никак не изменился, после ночи с суккубами. Никакого недомогания, как было у меня. Умеет защищается от их воздействия?

— Не совсем, — ответил Маврос, — Магия суккубов на него в принципе не действует.

— Это ещё почему?

— Всё из-за его сущности. Помнишь я говорил, что кровавых драконов в природе не существует?

— Было такое. Тогда в обсерватории вы ещё говорили что-то там про Первозданный Океан и… какую-то аномалию.

— Совершенно верно. Ведь Аима — самая настоящая аномалия. Во время процесса реинкарнации с его драконьей душой что-то случилось. Каким-то образом он умудрился вляпаться в источник магии крови, став по итогу тем, кем является сейчас. Но суть в другом. Из-за того, что он создание неестественного происхождения, некоторые природные функции у него изменились.

— То есть по сути…

— Он мутант. И как у любого мутанта репродуктивная функция у него отсутствует. Именно за счёт этого магия суккубов на него не действует. Но также из-за этого у него никогда не будет собственного потомства.

Тут Грей испытал лёгкий стыд за те кратковременные моменты зависти, что он испытывал по отношению к Сангвию.

«Так вот значит из-за чего всё. А я-то думал…»

Вновь посмотрев на Лампера у него в голове всплыли события той ночи, когда он начал сражение с архисуккубом. И он не удержался от вопроса.

— А что насчёт тебя? Ты ведь тогда… ну… вырвал у себя между ног. Я в тот момент не на шутку офигел. А без этого нельзя было обойтись?

— Нельзя, — кротко ответил он, — Это был самый эффективный и самый простой способ противостоять магии противника.

— Но ведь у тебя теперь никогда не будет детей.

— Не имеет значения. Дети — лишняя трата времени, и не факт, что из них выйдет что-нибудь толковое. Они требуют слишком много внимания. Это время я предпочту посвятить уничтожению зла.

— А вдруг…

— Никаких вдруг. Моё дело — стоять на страже добра. В мире достаточно людей, чтобы поддерживать популяцию и сохранить цивилизацию. Я же возьму на себя работу по поддержанию порядка. И способы значения не имеют. Будь то моя репродуктивная функция или что-то иное — не имеет значения, пока я могу наиболее эффективно уничтожать зло.

У Грея по шее пошли мурашки, когда он взглянул в глаза Ламперу. Помимо привычного холода в этот раз он сумел увидеть искру пугающего фанатизма. Настоящее безумие, углубляться в которое не хотелось ни одному нормальному человеку. И Грей не стал, решив закончить с расспросами.

В это время из кустов вернулся Аима.

— Ну что, двигаем дальше!

Запрыгнув в телегу, он вновь завёл автоматонов, и они поехали дальше.

* * *

На местность опустился туман. Продолжив путь рано утром, они свернули с главной дороги на просёлочную, надеясь заехать в деревню. Однако стоило лишь проехать пару километров, как вместо деревни они наткнулись на тупик. Дорога резко оборвалась, а густой туманной дымке не удавалось разглядеть ничего дальше вытянутой руки.

— Ну и куда мы опять завернули? — спрашивал сам у себя Сангвий, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь, — Ни черта не вижу. Похоже ошиблись, нет тут никакой деревни. По крайней мере дороги дальше точно нет.

— Плохо дело. У нас заканчивается вода, — указывал Грей на оставшиеся бутылки, — Остатка хватит максимум на сутки. Нужно где-то найти питьё.

— Да знаю я! Можно попробовать зайти в лес и попытаться найти родник, но такое маловероятно.

Пока они осматривались по сторонам Лампер смотрел ровно в одну точку, будто что-то видел в этой непроглядной пелене. И указав в то направление он сказал:

— Там есть вода.

Все посмотрели в указанную сторону.

— Как ты что-то видишь в этом молоке? — немного удивился Аима, — Да и откуда тебе знать, что там что-то есть? Хотя ладно, поверю на слово. Выбора у нас всё равно не много.

Взяв с собой бутылки и бурдюки, они оставили телегу и направились в сторону, указанную Мавросом. И тот действительно не ошибался — не прошагали они и километра, как взгляду их предстал широкий берег.

— Озеро, — констатировал Вэйкур, — Но разве в нём можно набирать воду?

— Хорошее замечание, — согласился Аима, — Не факт, что в этом озере вода чистая. Я не занимался изучением водоёмов, так что ничего не могу сказать наверняка. Уверен, что вода нормальная?

— Нормальная, — уверенно ответил Лампер, — Здесь — нормальная. Слабый заряд магии позволяет ему оставаться чистым.

— Магии? Погоди, это оно?! — удивился Сангвий, — То самое озеро? Ну и ну, как я его сразу не узнал. Ладно, тогда правда за тобой.

Сойдя на берег Аима принялся наполнять имеющиеся ёмкости водой. А вода в озере и в правду была кристально чистой, пусть из-за тумана этого нельзя было разглядеть сразу.

— Погоди, а что за озеро такое? — недоумевал Грей, вопрошая к Мавросу, — Оно что, особенное?

Лампер молча смотрел на тихую водянистую гладь. И хоть сперва это не было так заметно, но холода в его взгляде