Последняя игра - Дэвид Эддингс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
С торжествующим криком демон Хорджа выпрямился и, казалось, взорвался.
Куски и обрывки чешуйчатой шкуры разлетелись во все стороны, и демон отряхнулся от чар, которые связывали его. Теперь у него были только две руки и почти человеческое лицо, увенчанное парой изгибающихся остроконечных рогов. Ноги его заканчивались копытами, а с сероватой кожи каплями стекала слизь. Он медленно повернулся, и его горящие глаза уставились на бормотавшего что-то колдуна с седыми косами.
— Хорджа! — взвизгнул седой мориндим. — Я приказываю тебе… — Слова застряли у него в горле, когда он в ужасе увидел, что демон внезапно вышел из-под его власти. — Хорджа! Я твой хозяин!
Но огромные копыта демона уже подминали траву, и он шаг за шагом приближался к своему бывшему хозяину.
В безумной панике седой мориндим отступил, бессознательно сделав роковой шаг, выйдя из-под защиты круга и звезды, нарисованных на земле.
Тогда Хорджа улыбнулся холодной улыбкой, наклонился и схватил визжащего колдуна за локти, не обращая внимания на удары увенчанного черепом жезла, сыпавшиеся на его голову и плечи. Затем чудовище выпрямилось и, подняв сопротивляющегося человека за ноги, подвесило его в воздухе вниз головой.
Огромные плечи напряглись, и со злобным, плотоядным взглядом демон нарочито медленно разорвал колдуна.
Мориндимы пустились в бегство.
Огромный демон пренебрежительно бросил им вслед куски своего бывшего хозяина, затем с диким охотничьим воплем бросился в погоню за ними.
Трехглазый Агринджа все еще стоял, полусогнувшись, почти с безразличием созерцая уничтожение седого мориндима. Когда все было кончено, он повернулся и обратил горящий ненавистью взор на Белгарата.
Исходивший потом старый чародей поднял перед ним жезл с черепом, причем лицо его приняло крайне сосредоточенное выражение. Внутренняя борьба с новой силой разгорелась в чудовище, но воля Белгарата постепенно подчинила его себе.
Агринджа завыл от отчаяния, царапая когтями воздух, затем страшные руки упали, и голова чудовища склонилась в знак признания своего поражения.
— Убирайся, — почти небрежно приказал Белгарат, и Агринджа мгновенно исчез.
Гариона вдруг охватил жуткий озноб, разболелся живот. Гарион повернулся, отошел на несколько шагов, упал на колени, и тут его вывернуло.
— Что случилось? — спросил Силк дрогнувшим голосом.
— Уверенность покинула колдуна, — спокойно ответил Белгарат. — Думаю, что причиной этому кровь. Когда он увидел, что Агринджа истекает кровью, а Хорджа — нет, то понял что что-то позабыл. Это поколебало его уверенность, и он утратил свою сосредоточенность. Гарион, прекрати.
— Не могу, — простонал Гарион и снова согнулся от боли в животе.
— И долго Хорджа будет охотиться за другими мориндимами? — спросил Силк.
— Пока не зайдет солнце, — ответил Белгарат. — Подозреваю, что клану Ласки выдастся плохой денек.
— Есть шанс, что он повернет и набросится на нас?
— У него нет для этого никаких причин. Мы же не пытались поработить его.
Как только Гарион снова придет в себя, мы сможем двинуться дальше. Нас больше не станут беспокоить.
Гарион поднялся, слабой рукой вытирая рот.
— Теперь ты в порядке? — спросил его Белгарат.
— Не совсем, — ответил Гарион, — но ничего не поделаешь, надо подниматься.
— Выпей глоток воды и постарайся не думать об увиденном.
— А не придется тебе когда-нибудь снова проделать это? — спросил Силк, глядя на Белгарата немного диким взглядом.
— Нет, — уверенно ответил Белгарат. На вершине холма, примерно с милю отсюда, были видны несколько всадников. — Другие мориндимы, живущие здесь, наблюдали за всем происходящим. Весть об этом распространится, и теперь никто не приблизится к нам. Давайте на лошадей — и вперед. До берега еще долгий путь.
Все последующие дни их поездки Гарион по крупицам собирал интересующие его сведения о том ужасном соперничестве, свидетелем которого он стал.
— Ключом ко всему этому является образ, — подвел итоги Белгарат. — Тот, кого мориндимы называют духом-дьяволом, по виду не многим отличается от людей.
В своем воображении ты рисуешь образ и заставляешь духа принять его. До тех пор, пока ты сможешь удерживать дух в этом образе, он вынужден делать то, что ты приказываешь ему. Но если по какой-либо причине образ разрушается, дух вырывается на свободу и принимает свою настоящую форму. После этого ты ни за что не сможешь удерживать его в своей власти. У меня в этих делах есть некоторое преимущество. Превращение из человека в волка и обратно несколько обострило мое воображение.
— Тогда почему Белдин сказал, что ты плохо владеешь магией? — полюбопытствовал Силк.
— Белдин — сторонник строгих правил, — пожал плечами старик. — Он считает, что необходимо все привести в образ, все, до последней черточки, с головы до пят. В действительности в этом нет необходимости, но он считает, что надо только так и не иначе.
— А ты не думаешь, что мы могли бы поговорить о чем-нибудь другом? — спросил Гарион.
Через день или чуть позже они достигли побережья. Небо по прежнему было затянуто грязновато-серыми тучами, и Восточное море под ними выглядело угрюмым.
Отлогий берег, по которому они ехали, был густо усеян круглой черной галькой и выбеленными деревянными обломками, прибитыми к берегу. Волны накатывали и откатывали обратно с долгими печальными вздохами. В воздухе парили, жалобно крича, морские птицы.
— Куда ехать? — спросил Силк. Белгарат оглянулся вокруг:
— На север.
— Далеко?
— Я не совсем уверен. Прошло очень много времени, и сейчас я не могу с точностью сказать, где мы находимся.
— Ты не лучший проводник в мире, старина, — недовольно сказал Силк.
— Нельзя быть всем сразу.
Через два дня они достигли донного моста, и Гарион в растерянности уставился на него. Это было совсем не то, что он ожидал увидеть. Мост состоял из бесконечного ряда круглых, отшлифованных волнами белых валунов, которые выступали из темной воды и простирались неправильной линией к темному пятну на горизонте. Ветер дул с севера, принося с собой резкий холод полярного льда. От валуна к валуну тянулись клочья белой пены, поскольку волны вдребезги разбивались о подводные рифы.
— И как же мы пройдем здесь? — протестующе спросил Силк.
— Подождем до отлива, — объяснил Белгарат. — Тогда большая часть рифов окажется над водой.
— Большая?!
— Иногда нам, возможно, придется идти вброд. Но перед тем, как отправиться в путь, нужно спороть меха с нашей одежды. Это даст нам возможность хоть чем-то заняться, пока ждем отлива, вдобавок они начинают несколько благоухать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});