Ценою крови - Вилло Робертс

Она сделала правильно, что вышла замуж за Реми, и сейчас уже не имело никакого значения, что ее отец так надолго разлучил их. Она получила то, чего ждала всю свою жизнь.

На следующий день Реми объявил, что они немедленно уезжают в долину Мадаваски.

18

Солей знала, какой будет реакция родителей на известие об их отъезде, потому что Реми уже обсуждал с ними этот вопрос. Отец и мать даже не пытались отговорить молодоженов, как это было с Луи, и все прошло достаточно спокойно.

Барби заготовила несколько маленьких свертков с солью и продуктами.

— Вы не сможете унести с собой больше, — сокрушенно говорила она, глядя на обилие пищи, оставшейся на свадебном столе. — Сколько шерстяных одеял вы сможете захватить? Ведь ночи еще такие холодные. — На ее глазах выступили слезы. — Я была бы счастлива, если бы вы взяли этот маленький котелок.

— У меня есть котелок, — произнес Реми, обняв Солей за плечи; она ощутила тепло и силу, переливавшуюся из него в нее. — И два шерстяных одеяла, не больше. Этого хватит. — Он усмехнулся и повернулся к Эмилю, который протягивал ему нож в чехле. — Что это, папа?

— Свадебный подарок. Я мастерил его всю зиму. Что еще я могу подарить человеку, которому не сидится на месте? Лезвие сделано из самой лучшей стали, я ручаюсь.

— Несомненно, привезенной из Франции, — Реми взял нож, внимательно его рассмотрел. — У англичан нет ничего похожего на это. Спасибо, папа.

Солей уставилась на Эмиля.

— Ты трудился над этим всю зиму и заставил меня переживать, разрешишь ли ты мне или нет выйти замуж за Реми, когда наступит весна?

— Я знал, что ты все равно выйдешь за него, благословлю я вас или нет, — резко ответил Эмиль. — Если мужчина решил взять на себя заботу о моей дочери, я хочу обеспечить его рабочим инструментом.

— Я буду хорошенько заботиться о ней, — заверил его Реми. Он поднял свой узел на плечи и закрепил его, затем взял другой и приладил его на плечи Солей. Она никогда не носила на себе узлов и поначалу почувствовала себя странно и неестественно, хотя это и не было большой тяжестью.

— Ну вот, — произнес он. — Мы готовы идти.

Готовы идти. А она готова? Солей охватила паника. Она еще ни разу за свои шестнадцать лет не покидала дом своих родных. Но затем она увидела ободряющую улыбку Реми.

— Я готова, — сказала она.

Реми шел впереди, двигаясь очень проворно, и разговаривать было невозможно. Солей и не хотелось этого. Она вспоминала день свадьбы и их свадебную ночь, восстанавливая мысленно одну деталь за другой. Эти воспоминания согревали ее. "Конечно, не все мужчины так искусны в любви", — думала она. Неожиданно Солей попыталась представить себе отца и мать, занимающихся любовью, и не смогла. Гораздо легче было представить Луи и Мадлен, хотя и это удалось ей с трудом…

Внезапно она почувствовала непреодолимое желание увидеть Мадлен. Было бы так замечательно поговорить по душам с другой женщиной. Но Мадлен была далеко на севере, а они с Реми повернут на запад, как только достигнут перешейка…

Реми внезапно остановился.

— Ты проголодалась?

Она так устала, что какое-то время даже не думала о еде. А сейчас голод напомнил о себе, и желудок ее взбунтовался.

— Зверски, — согласилась Солей.

— Мы можем попробовать то, что заготовила твоя мама, — сказал Реми, сбрасывая свой узел. То же самое он проделал с ее узлом. — Они нам больше не понадобятся. Вечером мы сможем наловить свежей рыбы…

— Что, если ты не наловишь ее?

Он засмеялся.

— Я редко остаюсь голодным, где бы я ни был. Если нет рыбы, будет кролик или олень. Но мне бы не хотелось убивать оленя в самом начале нашего путешествия. Пришлось бы оставлять то, что мы не сможем съесть… Дай-ка я посмотрю на тебя. Ты как?

— Как ты меня видишь, — ответила Солей с вызовом, не желая, чтобы он догадался, как она рада этой остановке.

Реми раздумывал.

— Может, нам вместо еды заняться любовью?..

— Здесь? Средь бела дня? — конечно, он шутит, но эта шутка встревожила Солей.

— Здесь или еще где. Средь бела дня или в темноте. Неважно, сыт я или голоден, — он загорелся этой идеей и направился к Солей. — На земле или на дереве…

— На дереве? — Солей попыталась успокоиться, но не смогла. — Я что, вышла замуж за дурака?

— Что такого уж дурацкого в этом? Нужно только выбрать удобное дерево с широкими ветками… Я пока не вижу подходящего… А что, если вон там? Смотри, солнечное дупло, полно прошлогодних листьев… мягко и удобно.

— Но ты же обещал приготовить что-нибудь поесть, — запротестовала Солей, начиная верить, что он говорит серьезно. — Мы ведь на пешеходной тропе; кто-нибудь из проходящих может нас увидеть.

— Сначала мы займемся любовью, — объявил Реми, — а потом посмотрим, что приготовила нам твоя мама. — Сказав это, он обнял Солей и потащил к солнечному дуплу. Она сопротивлялась до тех пор, пока он не уложил ее на влажную листву и не закрыл ее рот поцелуем.

— Это нечестно! — она с трудом дышала, когда они выбрались наружу.

— Знаешь, почему мужчины сильнее женщин? — спросил Реми радостно. — Потому что мы можем заставить вас исполнять наши желания…

Они были женаты всего один день, а Солей уже поняла, что замужество — не совсем то, что она себе представляла. Она была уверена, что ее родители занимались любовью только ночью, в своих постелях. Что бы сказала ее мать о шалостях на открытом воздухе? Солей почувствовала, как запылали ее щеки…

Они встретили нескольких путешественников — это были микмаки или французские поселенцы. Одна семейная пара из Акадии остановилась перекинуться с ними парой слов. Они были старше Солей и Реми, им было лет под сорок, и женщина прихрамывала. Она объяснила, что накануне повредила лодыжку.

— Молодожены? — спросила женщина, мягко улыбаясь.

Солей покраснела. Может, это заметно по тому, как она идет, или у нее особенное выражение лица?

— Со вчерашнего дня, — подтвердила она.

Женщина закивала.

— Я так и подумала. Вы так смотрите друг на друга.

— Да, — согласилась Солей и прислушалась к тому, что говорил муж женщины.

— Я бы на вашем месте обошел Бобассен стороной. Там сейчас не очень-то спокойно. Только за последние шесть месяцев мы были свидетелями трех стычек. А когда наш дом был сожжен, не было никакого смысла оставаться там.

Реми сжал губы.

— Ваш дом сожгли англичане?

— Нет, не солдаты. Индейцы. Не наши местные микмаки, а чужое племя, из Канады. Говорят, их возглавлял сам Бобер. Хотя вы, возможно, и не поверите мне. Ле Лутр стремится выселить нас всех в Канаду. Он готов на все, лишь бы избавиться от англичан. А что хорошего ждет нас? Человек как раненое животное — рычит и кусает даже руки друзей.