Искра соблазна - Джо Беверли

– Я не причиню ей вреда, – сказал он.

– Разумеется, нет. Почему ты вообще об этом подумал?

«Потому что она любит меня, а у меня, возможно, не хватит сил противостоять ей, как мне не хватает сил, чтобы противостоять зверю. От ее прикосновения у меня захватывает дыхание, ее взгляд заставляет меня поверить, что я лучше, чем есть на самом деле. Но это не так. Я все время помню о том, что она находится под одной со мной крышей и готова лечь со мной в постель. Хотя не думаю, что все еще способен на любовь – ту любовь, которую заслуживает такая драгоценная девушка, как Мара, зато она пробудила во мне уснувшие желания».

Усилием воли он остановил поток мысли и вернулся к вопросу Дженси.

– Последнее время я боюсь причинить вред кому бы то ни было. Я несколько непредсказуем. Даже для самого себя.

– Саймон считает, что ты слишком быстро снижаешь дозу опиума. Он велел мне не вмешиваться, но, боюсь, я не очень послушная жена.

– Послушные жены обычно такие зануды. Но, Дженси, ты же не будешь запрещать тонущему человеку пытаться доплыть до берега.

– А вот паника тут ни к чему. Мне кажется, ты должен…

– Не надо! – Это прозвучало несколько жестче, чем он намеревался, и Дэр закрыл глаза. – Извини. Но не надо. Не надо меня наставлять. Не сейчас. После шести часов можешь говорить все, что хочешь. Мне скорее всего будет все равно.

Ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы посмотреть на нее. Когда Дэр приоткрыл глаза, он увидел, что ее лицо алеет от унижения. Саймон убьет его.

Но она сказала спокойно:

– И ты меня прости. Не следовало этого говорить.

Они услышали шаги.

– Она любит тебя слишком сильно, – сказала Дженси, прежде чем выйти, закрыв за собой дверь. Он прислушался к приглушенным голосам, а затем хлопнула входная дверь.

Ушли, ушли, ушли.

Он еще побродил по комнате, совершенно забыв, что привело его сюда, чувствуя себя одиноким и покинутым, как еще никогда в жизни. Его разрывали два страстных желания: его тянуло к Маре и к чудовищу. Одну он, возможно, никогда не получит. Другой был доступен в любой аптеке, всего лишь за пенни, если он только решит сдаться.

Тиканье массивных мраморных часов на каминной полке эхом отдавалось у него в голове. До приема оставалось два часа, а эти чертовы часы тикали так медленно. Он сжал их с такой силой, словно это могло заставить их идти быстрее.

Эти гости, эти друзья, чертовы друзья, чертовы во все вмешивающиеся друзья превратят его жизнь в ад.

Но с другой стороны, разве она уже не была адом?

Глава 12

Прогулка по Сент-Джеймсскому парку успокаивала нервы. Если бы Мара после напряженного разговора с Дэром сидела сейчас в своей комнате, припоминая каждое слово и каждую интонацию, то там бы, наверное, она сошла с ума.

Лакей в ливрее Сент-Брайдов шел в нескольких ярдах позади.

– Нам и вправду нужен эскорт? – спросила Мара, когда они завернули на Дьюк-стрит.

– Саймон переживает.

– Интересно, что, по его мнению, может с нами здесь произойти?

– Мне кажется, он боится, что я могу заблудиться. Он говорит, здесь есть довольно неприятные районы.

– Это правда, но я думаю, вся проблема в том, что он очень сильно тебя любит.

Дженси улыбнулась, но добавила:

– Жаль, что нам, женщинам, нельзя так же проявлять заботу о своих мужчинах.

Мара сжала руку Дженси, помня, в каком отчаянии та была, когда Саймон был ранен. Мысль о том, что Дэр снова может быть ранен, ужаснула ее, мысль же о его смерти…

Это просто невозможно! Мара прикоснулась к лифу платья, чтобы убедиться в том, что брошки там нет. Талисман. Если в Брайдсуэлле и была какая-то магия, то она надеялась, что смогла передать часть ее Дэру.

– Мы с Дэром об этом разговаривали, – сказала она и поведала Дженси про Анну, разыскивающую своего Канута, томящегося в заточении.

– Ты и вправду собираешься опубликовать роман? – удивленно спросила Дженси.

– Нет. Это просто для развлечения. Дэру нужно отвлечься.

Дженси кивнула:

– Ты права. Саймон всякое о нем рассказывал, но сейчас он обращается с ним как с умственно отсталым, если ты понимаешь, о чем я.

– Да, да, понимаю. А я тащу его из кровати прямо на бега. Но возможно, я причиняю ему больший вред.

Дженси прикоснулась к руке Мары.

– Уверена, что нет. Знаешь, в нем появилось что-то, чего не было несколько недель назад.

– Одышка?

Дженси улыбнулась и покачала головой:

– Возможно, он выглядит как больной, который наконец-то выбрался на солнце. О, смотри, вон ребята Дэра. Поиграем с ними?

Мара повернулась и увидела Пьера и Дельфи, играющих в мяч под присмотром своих гувернанток.

– Конечно. – Мара была счастлива от мысли, что ей удалось привнести немного света в жизнь Дэра. – Откуда ты знаешь детей? Он приезжал с ними в Марлоу?

– Они повсюду следуют за ним. Но я видела их и в Лонг-Чарте. Мы ездили туда, когда вернулись из Канады. К сожалению, я была в трауре, а они боятся женщин в черном.

– Почему?

– Их мать одевалась в черное.

– Женщина, которая ухаживала за Дэром? Тебе о ней что-нибудь известно?

Когда Дженси сказала: «Не совсем», Мара поняла, что она лжет.

– Даже ее имя?

Дженси задумалась на мгновение и ответила:

– Тереза Беллер.

Дети заметили их и радостно побежали навстречу. Мара улыбнулась в ответ и обратилась к ним по полному имени:

– Bonjour, mademoiselle Bellaire, monsieur Bellaire.[7]

Дети замерли. В глазах Дельфи появились слезы, а Пьер сжал челюсти. С впечатляющим достоинством он сказал:

– Это не наша фамилия, миледи.

Мара чуть не начала заикаться.

– Прошу прощения. Я думала…

– Наша фамилия Мартан. – Он произнес ее на французский манер, с ударением на последнем слоге.

– Я запомню. Имена бывают такие путаные. В прошлом году мой отец был мистер Сент-Брайд, а сейчас он граф Марлоу. А мой брат из обыкновенного Саймона Сент-Брайда превратился в виконта Остри.

– Я всегда буду Пьером Мартаном, – сказал мальчик, – поскольку я не аристократ. Но я надеюсь однажды стать адмиралом Мартаном.

– Разумеется, – примирительно сказала Дженси. – Хотя, может быть, тебе стоит подумать о том, чтобы стать Питером Мартином. – Она произнесла имя по-английски. – Только представь себе, что вновь начнется война с Францией. Для адмирала французское имя может стать проблемой.

Мальчика подобная перспектива явно поразила. Он проговорил:

– Питер Мартин… Спасибо за совет, тетя Джейн.

Дельфи опустилась в изящном реверансе, расправив юбки.

– Доброе утро, тетя Джейн.

Мара чуть не плакала, видя, как по-разному дети относятся к ней и к Дженси, особенно учитывая то, что она хотела когда-нибудь стать их матерью. – Она пыталась придумать какой-нибудь способ, чтобы помириться с ними, когда Дельфи подошла к ней поближе и прикоснулась к украшенной цветами ткани ее платья. Мара присела, чтобы девочка могла получше рассмотреть вышивку лентами и весенние цветы на мантилье.