Искра соблазна - Джо Беверли

– Он был у меня на пути.

Мара не выдержала и спросила:

– Что произошло? Во время сражения.

Дэр пожал плечами:

– Если бы я знал. Думаю, я помню, как моя лошадь падает, но, кроме этого, трудно быть уверенным в том, что было реальностью, а что всего лишь результатом усиленных попыток вспомнить что-нибудь. По крайней мере, я ничего не помню о времени сразу после сражения, и, наверное, это к лучшему.

«А что ты помнишь из того, что произошло после? – хотелось ей спросить. – Ты попал в плен?»

Но в нем было что-то, что помешало ей задать этот вопрос. Наступила неловкая пауза.

– Вчера вечером ты впервые была в «Ковент-Гарден»? – спросил он.

Мара ухватилась за возможность поговорить на другую тему.

– Я вообще в первый раз была в лондонском театре.

– Тебе понравилась пьеса? И что, – спросил он несколько более веселым тоном, – ты имела в виду под наростами?

Она рассмеялась и рассказала ему про братьев Скилли. Затем Мара припомнила хорошую новость:

– Мы наконец-то пойдем в «Олмак» на следующей неделе. Ты там будешь?

– Боже, нет!

– Но кто же будет танцевать со мной?

– Половина мужчин в городе. Я буду поражен, если тебе хоть раз придется сидеть во время танца.

Она сморщила носик:

– Ну ладно, но это лишь потому, что я хорошо танцую.

– Это потому, что ты красивая и очаровательная.

Что-то внутри у нее сделало сальто.

– Да? Правда? – Она задержала дыхание, но он лишь ласково взглянул на нее, словно брат. – Ты же знаешь, леди нужно постоянно напоминать о ее очаровании.

– У тебя нет зеркала? – поинтересовался он.

– С собой нет.

– Заверяю тебя, что посещение этого ужасного Тауэра ничуть не приглушило твое сияние и не наполнило лицо морщинками. Твои губы все еще полные и розовые, твои глаза чистьте и яркие, а твоя фигура, насколько я вижу, – он провел по ней взглядом вверх и вниз, оставляя ощущение пламенных объятий, – столь же безупречна.

– Безупречна? – хмыкнула она, пытаясь заглушить колотящееся сердце. – К сожалению, все это изменится, когда пройдет моя юность.

– Нет, твоя красота вечна, Мара, поскольку время не властно над такими светлыми людьми, как ты.

Мара облизнула пересохшие губы, пытаясь прочесть его мысли по выражению лица.

– Это прозвучало не так, словно ты считаешь себя моим братом.

Она заметила, как он напрягся.

– Брат точно так же может оценить красоту сестры.

– Не думаю, что я бы стала описывать Саймона такими же словами.

– Надеюсь, что нет.

Мара медленно втянула воздух.

– Ты же знаешь, что я хочу сказать, Дэр. Мне кажется, я тебя люблю.

Лицо его стало непроницаемым.

– Ты просто жалеешь меня, Чертенок, а это совершенно другое.

Чертенок. Теперь это прозвище было ей ненавистно, при помощи него он ставил ее на место ребенка или своей сестры.

– Нет. То есть, конечно, мне жаль, что ты был ранен, что… тебе пришлось бороться с опиумом. Это все так несправедливо, но это все не то. Это самое удивительное чувство, как лихорадка, не знаю, с чем еще сравнить…

– С простудой?

Он пытался возвести между ними стену. Ей следовало бы замолчать. Слезы наворачивались на глаза, но она знала, что это лишь разрушит все.

– Прости, – сказала она. – Я тебя смутила. Теперь ты, наверное, никогда больше не захочешь меня видеть.

– Разумеется, нет. То есть, разумеется, захочу. Черт, Мара…

– Не надо. – Она нашла выход из ситуации и поспешила ухватиться за него. – Наверное, ты прав, и все это пройдет. Я постоянно влюбляюсь, а потом перестаю любить, – солгала она. – Помню, как я практически не уезжала из Луга, потому что по уши влюбилась в местного врача. А затем я чуть не в беспамятстве валялась в ногах у сэра Ричарда Джаспера.

Она болтала в том же духе и дальше, преувеличивая детские влюбленности и придумывая новые, а также присваивая себе все необдуманные поступки и глупое поведение друзей и соседей. Дэр, наклонив голову и удивленно подняв бровь, не отрываясь смотрел на нее. Она сгорала от стыда.

Когда карета остановилась, дом Эллы показался ей раем. Даже дождаться, пока лакей откроет дверцу, было пыткой. Дэр уже вышел из кареты и ждал рядом, чтобы сопроводить ее до двери. Лучше бы он отпустил ее одну. Ей хотелось убежать и выплакать свое горе.

Он взял ее за руку, на лице его читалась тревога. После долгой паузы он сказал:

– Не надо, Мара.

Может быть, он хотел сказать что-то еще, но тут его перебили.

– Мара, наконец-то ты вернулась. Дэр, не убегай!

Мара повернулась и оказалась нос к носу со своим братом с дьявольскими волосами, Саймоном.

Глава 10

Поскольку Дэр все еще держал Мару за руку, она почувствовала, как он сжал ее чуть сильнее, прежде чем отпустить. И все же, когда она посмотрела на него, он улыбался, а когда он заговорил, в его голосе не было никакого напряжения.

– Саймон медлительный наконец-то прибыл! Не верю глазам своим!

Мара впервые поняла, каким хорошим актером был Дэр. Ему не меньше ее хотелось улизнуть, но они попали в ловушку. У него не было выбора: ему пришлось зайти в дом вместе с ней, и когда дверь за ними захлопнулась, это прозвучало так, словно за ними захлопнулась дверь камеры.

Она собралась с силами, подошла, чтобы поцеловать брата в щеку, и защебетала:

– Мы были в Тауэре. Очень жутко и завораживающе. Когда ты приехал? А Дженси здесь? Ах, вот и она!

Она обняла свою последнюю невестку и подругу, которая спустилась по лестнице, такая яркая и сияющая.

В обществе жену Саймона называли Джейн, но дома она предпочитала, чтобы ее звали Дженси. Это очень подходило ее живой и щедрой натуре. Саймон обожал ее, как и вся семья. Неудивительно, что ее характер был столь же замечательным, как и ее внешность.

От отца-шотландца Дженси достались золотые волосы и нежный цвет лица, припорошенный веснушками. Мать ее была простого происхождения, так что в остальном у нее не было ничего утонченного. Она была совершенной, рассудительной Сент-Брайд.

Она бы никогда не выболтала мужчине, что любит его. Маре хотелось разбить свою голову о ближайшую стену.

– В чем дело? – спросила Дженси.

Мара натужно улыбнулась:

– Ни в чем, просто очень хочется чая.

– Тогда поднимайся наверх. Элла уже разливает. Мы сами только что прибыли.

Все повернулись к лестнице, и Мара сказала:

– Ребеночка уже заметно. Ты хорошо себя чувствуешь?

Дженси вспыхнула, но сказала:

– Вполне.

– Твой ребенок и ребенок Эллы будут примерно одного возраста. Это так здорово.

Так здорово. На верхней площадке она повернулась, чтобы взглянуть на Дэра. Он следовал за ними, слушая рассказ Саймона. Она были старыми друзьями. Ей оставалось только молиться, что она не разрушила их дружбу.