Кровь Ларингии - Илья Городчиков

Однако, стоит признать, что сейчас из диких племён остались одни только ватанийцы, да и те оставались свирепыми воинами. Заместо крупных племенных союзов, там образовались большие и мощные королевства, способные «дать прикурить» ослабленной феодальной раздробленностью Ларингии.

- Красота… - невольно сорвалось с моих уст.

- Орлаён – Белый Город Востока. – широко улыбнулся Зеф и хлопнул меня по плечу.

Это прозвище, как никакое другое отлично подходило Орлаёну. Даже плохой запах отступил на второе место, и теперь мне просто хотелось познакомиться с городом поближе. Всё же, по меркам средневековья, он и вправду был огромен. Даже не видя сторону города на другом побережье реки, я смело мог предположить, что здесь проживает по меньшей мере под сотню тысяч человек.

Наше появление здесь не вызвало такого ажиотажа, как было то в землях де Терзита. Впрочем, здесь видели отряды и побольше. Для местных сил сейчас мы были не больше, чем очередной бандой, пирующей на теле больного королевства. Бернд же явно намеривался изменить мнение местных о нас, и для этого у него уже был план.

Только мы успели занять одну из таверн, стоящую на окраине города, Бернд практически сразу исчез, оставив Фабриса верховодить отрядом. Лекарь, бывший самым старым членом компании, спокойно перенял руководство, заставив наёмников тут же заняться тренировками на заднем дворе, направив меня как этакого спортивного тренера. Фабрис, похоже, заметил мою систематичность и необычность тренировок, которые уже сейчас смогли привести меня в намного лучшую форму по сравнению с тем, каким было моё тело больше месяца назад. Да и в целом, с каждым днём я чувствовал себя в отряде всё увереннее и увереннее. Этому способствовали не только стычки, в которых мне удавалось поучаствовать, но и та храбрость, с которой я в них бросался.

К вечеру, когда отряд только успел разложить свои пожитки, Бернд вернулся, причёсывая свои усы и радостно потирая ладони. Выбив ногой входную дверь и ворвавшись в таверну, командир махнул рукой, одновременно с тем кивнув, и стал подниматься на второй этаж, где у него и сержантов отряда имелись отдельные комнаты. Этот его жест был уже заучен всеми бойцами отряда и означал, что он собирает своих ветеранов на совет. Заметив это, я просто продолжил затачивать саблю, наслаждаясь скрежетом металла и с удовольствием трогал становящийся всё острее и острее клинок. Но, похоже, спокойно поухаживать за своим оружием мне давать не хотели. Сезар рывком за шиворот поднял меня на ноги и взглядом указал на второй этаж. Ничего хорошего можно было не ожидать. Сунув саблю в ножны, я последовал указанию бородача и вошёл в одну из комнат, где уже собрались остальные ветераны.

- А с чего мне такие почести? – нахмурившись, спросил я у командира, стоящего у стола и с удовольствием уплетающего кашу из деревянной тарелки.

- Ты… - Бернд с великим усилием проглотил не пережёванную кашу, - в четырёх боях выжил. Очень хороший результат, как для наёмника, который до того не воевал. Так что ты, учитывая нашу возросшую численность, стоишь здесь как кандидат к званию сержанта. – командир отставил тарелку и радостно потёр ладони, - Теперь к главному. Я встретился с одним из королевских офицеров, заведующих речными крепостями, и тот с радостью, по старой дружбе, предложил нам контракт, в качестве вспомогательного летучего отряда. Коней у нас нет, но и у варваров кавалерия – зрелище нечастое. Так что будем мы отлавливать просочившиеся банды ватанийцев. Платят по пятнадцать ломанов в день, и ещё по двенадцать людинов за каждую голову ватанийца. Если живого кого приведём, то можно будет с торговцами договорится и на этом ещё навариться. Всё добытое оружие и снаряжение остаётся у нас. Выступаем завтра.

- Уже?! – удивился Сезар, отчего его кустистые брови вздёрнулись вверх, - Мы больше двух седмиц шли, и теперь, без продыху, сразу в бой?

- Сезар, ты дослушай меня сначала. Я не сразу в бой бросаться хочу – сам устал. Мы жить будем в большой деревне к северу. Вот оттуда уже и будем по надобности выходить на службу. Доволен?

Бородач что-то буркнул в ответ, и небольшая планёрка закончилась. Новость о моём возможном повышении меня изрядно порадовала. Карьера наёмника строилась споро, хотя… это было не совсем удивительно, ведь солдаты удачи мало когда умирали своей смертью.

На следующий день мы уже выдвинулись из города. Это навевало на меня грусть, ведь нормально познакомиться с таким прекрасным городом у меня не получилось, а желание было великое. Ну ничего, вернуться в город рано или поздно придётся.

По пути Бернд закупил нам провианта, спустив туда последние деньги. Всю еду мы положили в телегу, сбрасывая всю их тяжесть на спину бедного Хохлика, отдувавшегося за ленивых двуногих. Впрочем, за это он каждый день получал по несколько добрых порций вкусного овса и кипячённой воды, так что сделку я считал честной.

Ещё через два дня пути мы наконец достигли назначенной деревни, от которой до границы было чуть больше одного дневного пешего перехода. Было странно, что столица герцогства расположилась в такой близости от опасной границы, хотя, вспоминая её прошлое, всё было вполне закономерно.

Глава 8. Десятник

В деревне нас встретил молодой, чуть больше полутора десятков лет, парень, представившийся Рубеном. Его можно было бы принять за обычного деревенского парня, вот только одежа, сшитая из довольно качественных материалов и крепкие кожаные туфли с подкладом выдавали в нём персону более важную, чем обычный крестьянин. В пользу этого говорила и тканевая накидка на его левом плече на которой был изображён герб Кловиса Орлаёнского – два красных скрещенных меча на фоне белого замка. На рыцаря он не был похож, да и из оружия имел только короткий, больше похожий на кинжал меч в ножнах на поясе, которым было бы сподручнее ковыряться в зубах, чем делать новые дырки в телах горцев, а потому наверняка парень был кем-то из дворцовых прислужников. Но зачем он отряду наёмников? Лишние необученные руки тут скорее будут мешать, нежели помогать.

Через несколько секунд с неба, закрывая своими чёрными крыльями солнце, со свистом рассекая воздух, спикировал большой сокол, мягко приземлившийся на плече Рубена и, клокотнув, ткнувшийся головой в его висок. Оказалось, что «Красный рыцарь», ввиду своей искренней любви ко всему военному, старался как