Золото крестоносцев - Дэвид Гиббинс

Спустившись по лестнице, они вошли в круглое помещение, святая святых тайного братства. Помещение освещалось установленными по кругу на высоких подставках двенадцатью факелами, испускавшими дым к куполообразному потолку. За факелами высились двенадцать известняковых колонн, верх каждой украшал боевой топор викинга, прикрепленный к стене толстым витым шнуром; в свете факелов топоры отливали золотом. Над каждым топором висела кольчуга, а над нёй — конический шлем с пустыми глазницами, которые вспыхивали миниатюрными огоньками, когда на них падал колеблющийся свет факелов, отраженный от стены помещения. Перед колоннами стояли двенадцать стульев с высокими спинками, украшенные изображениями животных и руническими надписями. Стулья окружали массивный стол, почерневший от времени, но не утративший в центре столешницы круглой стеклянной вставки с замысловатым узором — солнечным колесом с двенадцатью спицами и древом жизни вверху.

Вошедшие в комнату поклонились и заняли свои места за столом, сложив перед собой руки. Теперь из двенадцати стульев пустовал только один. Человек, сидевший от него слева, неторопливо поднялся, поднял правую руку, на ладони которой виднелся глубокий шрам, и заговорил по-английски, обращаясь к присоединившимся:

— Герр профессор, ваше превосходительство, господин президент, фелаг[12] почти в полном сборе.

Опустившись на свое место, он положил на стол левую руку, сверкнув надетым на указательный палец кольцом с печаткой, украшенной теми же рунами, что красовались у него за спиной на стуле, и, выдержав паузу, степенно продолжил:

— На протяжении тридцати поколений мы храним огонь Тора, зажженный в ожидании нашего короля. В настоящее время активизировались враги, угрожающие фелагу. Наша задача — собрать воедино силы, чтобы найти и спасти от врагов сокровище, полученное нами в наследство от короля королей. — Человек указал на свободный стул рядом с собой и добавил: — Но прежде чем открыть совет, нам следует замкнуть круг.

Из-за колонны, возвышавшейся за пустым стулом, вышел человек в накинутом на голову капюшоне. В свете двух факелов его алая мантия, казалось, пылала, по яркости не уступая огню в раскаленной печи.

— Вы выполнили поставленную задачу? — спросили у него властным голосом.

— Вполне успешно.

— Приступайте к обряду.

Человек подошел к ближайшей колонне и откинул с головы капюшон, обнажив восковое лицо с глубоким шрамом от глаза до подбородка.

— Вы присягаете отомстить за своего деда, нашего сподвижника, занимавшего этот стул, — торжественно произнес человек за столом, указав на пустующее место рядом с собой. — Наша борьба не закончится до тех пор, пока не найдет свой конец последний враг. Вам предстоит найти наших врагов, узнать об их планах и достижениях, а затем уничтожить их. Тогда вы станете полноправным членом фелага.

Человек, к которому обратились, провел пальцем по своему шраму, слабо поморщившись. Затем он поднял правую руку и с силой провел ладонью по лезвию топора, лежавшего на колонне, после чего полез окровавленной рукой под мантию, достал золотое кольцо — точно такое же, как у того, с кем он разговаривал, — и наконец сел за стол, заняв свободное место. Едва он опустился на стул, все сидевшие за столом разом подняли правую руку, украшенную таким же кольцом и имевшую глубокий шрам на ладони.

Внезапно под столом возгорелось пламя, свет которого, пробившись сквозь стеклянную вставку, озарил древо жизни на солнечном колесе, а затем, устремившись дальше, — боевые топоры викингов, кольчуги и шлемы, чьи пустые глазницы вспыхнули золотом. Сидевшие за столом приосанились, теперь их компанию разделяли духи фелага, священного братства воинов, которые, оставив в Вальхалле пиршественные столы, вновь взялись за оружие, чтобы принять участие в битве. Удовлетворенно кивнув, сидевшие за столом взглянули на древо жизни с семью ветвями. Оно осветит им путь до места последней битвы в конце времен, когда они станут драться с врагом, плечом к плечу со своим королем. Затем все подались вперед и коснулись друг друга кольцами, кровь одного искровенила руки других и закапала на эмблему в центре стола, когда они разом ее коснулись.

Ритуал завершили слова:

— Hann til ragnarøks.

Джек приходил в себя. Он услышал собственное дыхание и почувствовал тупую боль в подреберье (напомнила о себе огнестрельная рапа, полученная им полгода назад во время поисков Атлантиды) и, что хуже, — острую боль в бедре; видно, льдинка была что шило, раз пробила кевларовый экзоскелет. Видение — викинг с погибшего корабля — исчезло, растаяло без следа. Но сколько же продолжался этот кошмар? Джек взглянул на цифровой индикатор времени, встроенный в маску. Оказалось, он пребывал в полубессознательном состоянии, в плену жуткой галлюцинации не больше пяти минут.

Джек снова закрыл глаза и напрасно: сознание опять помутилось, и ему стало казаться, что он видит себя самого, витающего над собственным телом, погребенным во льду. Но странное дело, видение завораживало, притягивало, манило, обещая, казалось, умиротворение и покой. И все же Джек сумел осознать, что спокойствие, поработившее, как наркотик, все его члены, несет одно: смерть.

Собрав все силы, Джек встрепенулся и снова открыл глаза. Его лобовой фонарь, находясь над водой, покрывавшей почти все тело, освещал ледяной потолок, видневшийся всего в нескольких дюймах от головы. Джек с трудом повернул голову и увидел, что находится в камере размером с салоп легкового автомобиля, с трещинами и зазубринами в стенах. И все же вид этот его успокоил. Джек снова ощутил безмятежность, успокоение, почувствовал себя в безопасности, словно убедившись, что камера, в которой он оказался, вполне защитит от титанических разрушительных сил, приведших айсберг в движение.

Спокойствие сменилось смертельным ужасом, когда Джек, попытавшись хотя бы чуть повернуться, не смог этого сделать, ибо ноги не шевелились, не слушались, вмерзнув в лед. Впереди неотвратимый конец, решил Джек. Образовавшийся в туннеле воздушный карман предоставил лишь отсрочку от неминуемой гибели. Рано или поздно тримикс закончится, и тогда он задохнется.

Неожиданно в ушах послышался треск, а затем — голос Костаса:

— Джек, ты слышишь меня?

— Костас, где ты? — встрепенувшись и едва поверив произошедшему чуду, ответил Джек и, услышав хриплое карканье откуда-то издали, с трудом сообразил, что это — его собственный голос.

— Я вижу тебя, а ты меня — нет, — сказал Костас. — Постарайся выбраться из воды, иначе мы здесь застрянем навеки.

Несмотря на ужасное, безнадежное положение, в котором они оказались, голос Костаса звучал спокойно и деловито.

Собрав снова все силы, Джек чуть приподнялся, изловчился и уперся локтями. Большего сделать он не сумел. Ноги почти не двигались, и Джеку даже стало казаться, что он по колено увяз в трясине, а все попытки выбраться из нее приводят только к тому, что он увязает все глубже.

— Костас, — задыхаясь, произнес Джек, — я не могу пошевелить ногами, они наглухо вмерзли в лед.

— Тогда постарайся достать топор, что у тебя на спине. Достанешь, положи его на выступ во льду, за головой.

Джек, приложив немало усилий, нащупал топор, находившийся под ремнями баллона с тримиксом. Ухватившись за рукоятку, он уже не думал о том, что это боевой топор викинга, служившего в варяжской гвардии византийского императора, бесценное сокровище, добытое с погибшего тысячу лет назад корабля. Хотя и с превеликим трудом, топор Джек достал, но за время, потраченное, казалось бы, на нехитрую и недолгую операцию, у него оледенела и талия, а маска покрылась инеем, о чем он и сообщил Костасу спокойным голосом, стараясь не выдать охватившую его панику.

— Ляг снова на спину и положи топор как можно дальше за голову, — проинструктировал Костас. — Наша машина вышла из строя, но я наконец увидел нагревательную спираль. Она у тебя под спиной. Спираль работает автономно, от собственной батареи. Сейчас попытаюсь привести ее в действие. Она заработает, и тогда лед растает хотя бы вокруг тебя. А пока займись топором.

Удерживая топор, Джек закинул руку за голову, стараясь положить оружие на уступ, замеченный Костасом, но топор, как назло, противился, колотя по воде, и только, видно, пожалев Джека, наконец лег на уступ.

— Молодец, — сказал Костас. — Пока ты упражнялся с топором, я запустил нагревательную спираль. Теперь остается ждать результатов ее работы.

Результаты сказались довольно быстро. Иней на маске Джека растаял, и он словно прозрел.

— А как ты? — спросил он у Костаса.

— Превосходно. Полон красочных впечатлений от пребывания в ледниковом периоде. С Джеком Ховардом не соскучишься: увидишь то, что другим и не снилось.