Назад в СССР: 1986 Книга 5 (СИ) - Гаусс Максим

Адекватно воспринимать ситуацию я начал только тогда, когда мне под нос сунули пропитанную нашатырем ватку. От резкого запаха меня передернуло, пробрало до самых костей.

Я охнул, простонал. Рядом со мной сидела молоденькая медсестра с коричневым пузырьком в руках и смотрела на меня перепуганными глазами.

— Вы как?— спросила она. — Сейчас Мария Алексеевна подойдет, она скорую помощь вызвала.

Внезапно, на входе я увидел только что подошедшего старшего лейтенанта Озерова.

— Твою за ногу, Савельев! Ты почему не сказал, что у тебя огнестрельное ранение? Почему ни я, ни командир не в курсе?! — с раздражением и тревогой спросил тот. — О чем ты вообще думал, когда заступал в наряд? Тебе же не десять лет, ну мозги-то должны быть?

— Я не... — меня все еще мутило. — Не хотел. Быть обузой... Думал, уже зажило.

— Дурак, — беззлобно ответил командир взвода. — С такими ранениями недели две лежать надо. Уж я-то знаю, сам был ранен. Тьфу! А ты чего устроил? Прыгнул вниз, с четырех метров, да еще и туда, где вообще прыгать нельзя. Совсем с головой не дружишь?

Сейчас я сидел на кушетке, с оголенным по пояс торсом. На коже были подсохшие следы крови, пятна. На плече белела наскоро наложенная повязка, уже пропитавшаяся кровью по центру. Рядом, на полу, валялась белая нателка, ошметки от бинтов, так же в пятнах крови. Видимо, мне уже оказали некоторую помощь, сообразив, что подобным тут не ограничишься.

Голова кружилась, давила ощутимая слабость.

Я уже все понял, все осознал. Отругал себя за самонадеянность. Действительно, глупый поступок. Может быть, будь я в форме, такой прыжок и не сказался бы на моем здоровье. Но тут совсем другой случай.

Оказалось, что от сильного удара открылась рана, возобновилось кровотечение. Организм отреагировал на это жестко, потому и на самочувствии сказалось таким вот образом.

Медсестра протирала ватным тампоном кожу рядом с раной.

— Диверсанта поймали? — мрачно поинтересовался я.

— Нет. Ушел, — вздохнул офицер, присаживаясь рядом. — Горчаков никогда не был в машинном зале, а там потеряться проще простого. Нарушитель хорошо знал, что и как делать. Знал все выходы и входы.

— Зараза... — с досадой процедил я. — И кто это был, никто не знает?

— Выходит, нет. С Артемом уже работают комитетские, но толку немного. Лица его он не разглядел. Да и ты тоже, так?

Я кивнул.

Подумав, добавил.:

— А как же отпечатки пальцев? На дозиметре по любому должны были остаться следы. Нужно обратиться к криминалистам.

— Савельев! — оборвал меня Озеров. — Успокойся. Тебя не это должно сейчас волновать. Комитет уже в курсе, милиция тоже. Они разберутся, есть обученные люди.

Я это понимал. Но на себя мне было плевать.

Мы все еще находились в помещении медпункта электростанции. Вошла медсестра — женщина в возрасте, около пятидесяти.

— Пришел в себя? Ну, хорошо, — вздохнула она, погрозив пальцем. — Ты чего удумал, а? С такими серьезными ранами прыгать как сайгак? У тебя еще и скрытое воспаление было, вообще-то. Открылось сильное кровотечение. Ткани повреждены, нужно зашивать. Это не шутки, с такой раной и копыта отбросить можно.

— А у меня нет копыт. — попытался пошутить я, но вышло не очень.

— Короче, Савельев. Я звонил командиру, доложил обо всем, — подвел итог офицер. — Сейчас приедет машина скорой помощи и заберет тебя в госпиталь. Уж не знаю куда именно — в Припять или сразу в Киев. Родителям мы сообщим. Личные вещи привезем, не проблема. Но пока не поправишь здоровье, чтоб ноги твоей на территории учебного центра не было. Это ясно?

— Угу... — мрачно пробубнил я. Наворотил дел, блин.

— Я не понял! Это ясно?

— Так точно, товарищ старший лейтенант! — ответил я, дернувшись, чтобы подняться на ноги, но медсестра удержала.

В коридоре послышались торопливые шаги. Вошел врач в белом халате и два санитара. С ними серый чемодан с нашлепкой из красного креста.

— Ну, что тут у вас случилось? — с порога спросил тот. — Где раненый?

— Я здесь.

И без этого было видно, кто здесь раненый — хотя бы по тем же следам крови.

— Бледный, как мел. Сам пойдешь или на носилках нести?

— Сам! — я встал на ноги и меня тут же качнуло. Я едва не упал, ухватился рукой за стену.

— Все ясно! — врач обернулся к санитарам. — Валера, несите носилки.

— Не нужно никуда идти, возьмите наши! — отозвалась медсестра, указывая на пространство между стеной и шкафом.

Хоть мне и было неудобно, даже отчасти стыдно, я все равно лег на носилки. Меня тут же подняли.

— Все, сержант! — произнес Озеров, провожая нас по коридору.

Уже у машины скорой помощи, он добавил. — Как восстановишь здоровье, возвращайся!

Глава 13. Тонкая нить

Уже вторую неделю я валялся в военном госпитале под Черниговом.

Хоть меня и не отправили в Киев, откуда до Припяти около ста двадцати километров, здесь тоже было не намного ближе.

Я злился, нервничал, но поделать ничего не мог.

После того, как меня забрали с Чернобыльской АЭС, отвезли в «МСЧ-126», что было вполне ожидаемо. Однако начальник медсанчасти, решивший не брать на себя ответственность, принял решение, что меня там лечить не смогут. В общем-то, сразу после этого меня и перевезли в Черниговскую область.

Тут было неплохо. Госпиталь оказался довольно большим, на двести коек, с небольшой зеленой зоной. Это был практически центр города, рядом протекала река Стрижень, еще на территории находилась церковь. Чьего имени была церковь я не запомнил, потому, как ни разу туда не ходил. Я вообще к религии как-то пассивно отношусь, православный — да и ладно.

Едва поступив на лечение, я тут же был тщательно осмотрен и отправлен на операцию. Оказалось, что трюки, что я исполнял на электростанции, привели к негативным последствиям. Рана и без того была воспаленной, а тут еще появились разрывы в окружающих тканях. Все это сказалось на общем самочувствии, помимо слабости и головокружения периодически появлялась лихорадка или что-то на нее похожее.

Благо, врачи свое дело знали и все сделали как надо. Все-таки военный госпиталь. Это уже потом я выслушал целую лекцию о том, что почти две недели делал то, чего делать категорически не следовало. Вообще-то Алена меня предупреждала, но как всегда моя самонадеянность взяла верх над здравым смыслом. К счастью, последствия были не самыми серьезными, поэтому доктора привели меня в порядок.

Еще будучи в Припяти, я с трудом выбил себе телефонный звонок и дозвонился командиру в учебный центр.Попросил капитана не сообщать о ранении родителям, привел несколько убедительных доводов. Благо офицер, пусть и не сразу, все-таки пошел навстречу.

Вот и получалось, что уже две недели я только ел, пил и отсыпался. Витамины и минералы, которых я не получал уже довольно давно, сбалансированное питание с фруктами и овощами, многочисленные процедуры. На территории госпиталя было что-то вроде санатория для ветеранов, где мне тоже посчастливилось побывать.

Как ни крути, а время шло неестественно медленно. Как можно скорее мне хотелось вернуться в Припять и продолжить начатую работу. Еще неизвестно, что произойдет за время моего отсутствия и какие детали я упущу. Однозначно, тот беглец, что бродил по станции с дозиметром, делал это не просто так. Быть может, он как раз-таки собирал все имеющиеся измерительные приборы?!

Я точно знал, что в течении суток после аварии работники на станции вообще не знали реального уровня радиоактивности именно потому, что все дозиметры либо пропали, либо были испорчены.

Конечно, я не истина в последней инстанции, но все-таки понимал, что полтора месяца слишком длительный срок. Клык не дремлет... Нет, вряд ли он считал меня серьезной угрозой. Кто я такой? Девятнадцатилетний пацан, сержант срочной службы? Все так, а Клык наверняка человек с большими погонами, ему избавиться от меня официально проще простого. Вот только Иванец знает, явно повторно предупрежден Лисицыным, что в комитете есть крот. И он должен за ним наблюдать. Клык это понимает, срываться на мелочи не станет, будет действовать чужими руками. А может, он вообще залег на дно.