Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Детективы и Триллеры » Детектив » Архивное дело - Михаил Черненок

Архивное дело - Михаил Черненок

Читать онлайн Архивное дело - Михаил Черненок

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
Перейти на страницу:

— Какую же работу здесь ищешь? — спросил Колосков.

— Милиционером хочу устроиться, — нагло заявил Хоботишкин.

Ерофей Нилович прочитал его «колхозную» справку и отрицательно повел головой:

— Нет, родственник, с таким документом в милиционеры ты не годишься. Почему в Красной Армии не служил?

— Не взяли по здоровью, — на этот раз Емельян сказал правду.

Колосков подумал:

— Рабочим на наш конный двор пойдешь?..

Хоботишкин растерялся:

— А возьмут туда?

— Я поручусь за тебя, но предварительно уплати штраф за сегодняшнее правонарушение.

— У меня ни копейки нет, — заканючил Емельян.

— Деньги одолжу. С получки рассчитаешься, — сухо сказал Колосков.

Так Емельян Хоботишкин оказался в числе конюхов, ухаживающих за лошадьми районного отделения милиции. Жить он продолжал у Муртазина. Старый Рафаил Валеевич был огорчен выходом из дела компаньона, однако в жительстве не отказал. Милицейский конюх — это, хотя и небольшая шишка, но все-таки своего рода ширмочка для прикрытия дома от подозрения.

Летом 1932 года Емельяну выделили комнатку в общежитии, где проживали одинокие милиционеры и другие сотрудники отделения. Хоботишкин тут же купил крепкий чемодан, уложил туда вырытую ночью в университетской роще торбу и, замкнув надежным навесным замком, засунул в угол под железную кровать с казенной постелью. Ни с кем из сослуживцев Емельян дружбы не заводил. Жизнь шла тоскливо. Свободными от работы вечерами, когда одиночество становилось невмоготу, он уходил на улицу Татарскую к старику Муртазину и до полуночи слушал рассказы Рафаила Валеевича о прошлой жизни. На ломаном русском языке «просвещал» скорняк Емельяна и в юридических вопросах. Иной раз к старику забегали компаньоны, с которыми Муртазин завел дела после Хоботишкина. В один из вечеров здесь появился подвыпивший здоровенный мужчина с уголовными замашками. Узнав от старика, что Емельян имеет отношение к милиции, он бесцеремонно потребовал:

— Слышь, лягавый, душа из тебя винтом, добудь мне официальную бумагу о подтверждении личности Семена Павловича Губанова.

— Где я такую бумагу возьму, в конюшне? — попробовал отшутиться Хоботишкин.

— Где хочешь, сморчок, там и бери! — рыкнул мужчина и посмотрел на Муртазина: — Пахан-Раф, выдай лягашу за мой счет бумажный червонец для подмаза…

Старик без слов выложил на стол две пятирублевых купюры. Хоботишкин хотел отбояриться от сделки, но пятерки были такими новенькими, что у Емельяна аж дух захватило. Покосившись на деньги, он сказал:

— Справку колхозника попробую раздобыть.

Мужчина грозно сверкнул нетрезвыми глазами:

— Учти, «проба» должна быть настоящей. За липу, клянусь покойной мамой, секир-башку схлопочешь…

— Печать будет настоящая, — пообещал Емельян и в следующий вечер принес Муртазину справку.

Говорят, мир тесен. В этом Хоботишкин убедился в один из декабрьских дней 1932 года, когда, находясь в коридоре отделения милиции, увидел, как в кабинет к начальнику ввели задержанного «Губанова», а следом туда же вошел угрюмый кузнец Степан Половников. Скорее инстинктом самосохранения, чем умом, Емельян почувствовал, что дело для него запахло керосином. Затаившись у окна, он видел, как сидящий на улице в санях Федя — сын кузнеца рассматривал привязанного к коновязи оседланного Аплодисмента и как потом, выйдя от начальника, кузнец, нахлестывая, погнал свою лошадку не на базар, а вдоль улицы, ведущей из города.

Какой разговор состоялся в кабинете Колоскова и чего напугался Степан Половников, Емельян не знал, но не надо было иметь семи пядей во лбу, чтобы сообразить: если при Половникове у «Губанова» нашли колхозную справку — беды не миновать. Еще страшнее стало Емельяну от того, что Половниковы, конечно же, узнали председательского жеребца.

Впоследствии, на допросе, Хоботишкин пытался убедить Тропынина, будто вовсе не хотел убивать кузнеца, однако в конце концов вынужден был признать, что тайком угнал от коновязи Аплодисмента и погнался за Половниковыми с намерением выведать у Степана содержание разговора в кабинете начальника милиции, после чего застрелить и самого кузнеца, и его сына Федю, чтобы они не рассказали в колхозе, где находится председательский жеребец. О том, что Половниковы, отправляясь в дальний путь, наверняка прихватили с собой ружье, Емельян предполагал, но не думал, что они станут отстреливаться.

Вывалившись после перестрелки из седла, Хоботишкин не рискнул дальше гнаться за земляками. Да и раненый картечью Аплодисмент не мог бежать. Емельян с трудом отвел жеребца с дороги в лес и выстрелил ему в ухо:

В те сутки Хоботишкину надо было заступать на дежурство по конюшне в двенадцать часов ночи. Расставшись навсегда с Аплодисментом, Емельян заторопился в Томск. Будто на зло ему, разыгрался встречный ветер, переметающий поземкой и без того невидимую в темноте санную дорогу. Он ни за что не успел бы ко времени, если бы не подвернулся попутный почтовый извозчик из Юрги. От мелодичного звона колокольчика под дугой Хоботишкин мало-мальски успокоился. Однако, когда сменяющийся конюх сказал, что днем его разыскивал начальник милиции, внутри у Емельяна словно что-то оборвалось.

— Зачем я понадобился начальству? — спросил Хоботишкин.

— Об этом Ерофей Нилович не доложил, — усмехнулся конюх. — Приказано, как придешь на смену, немедленно явиться к нему.

Почти в бессознательном состоянии Хоботишкин вошел в кабинет Колоскова. Ерофей Нилович сурово посмотрел на него:

— Ты где пропадал?

— У старого хозяина квартиры картишками забавлялся, — мигом соврал Емельян и, заметив, что лицо Ерофея Ниловича еще более посуровело, торопливо добавил: — Мы не на деньги играем, а так это… в подкидного дурачка.

— Пока служишь у нас, прекрати всякую игру, — сделав ударение на слове «всякую», вроде бы с намеком сказал Колосков и, как показалось Емельяну, подозрительно спросил: — Не знаешь, кто теперь в Березовке председателем колхоза?..

— Когда я уезжал оттуда, был Афанасий Кирилыч Жарков, — вывернулся Емельян, похвалив себя в душе за то, что свою справку «оформил» задним числом, когда Жарков был еще жив.

— А Семена Павловича Губанова знаешь?

— Первый раз о таком слышу, — опять соврал Емельян.

Колосков показал губановскую справку:

— Посмотри, Жаркова ли здесь подпись?..

Перепуганный Хоботишкин уставился на свою собственную писанину, как баран на новые ворота.

— Будто бы… его…

— А почерк чей?.. — опять вроде бы с намеком спросил Колосков.

— Колхозный счетовод-учетчик Лукьян Хлудневский, кажись, так пишет, — продолжал лгать Емельян.

— Твою справку он писал?

— Не-не знаю, — заикнулся от растерянности Хоботишкин и вновь ускользнул: — Вручал ее сам Жарков, а кто написал — откуда мне знать…

Больше Колосков не задал ни одного вопроса, однако из его кабинета Емельян вышел с обреченным настроением. Ерофей Нилович — мужик неглупый. Чтобы основательно разобраться, он наверняка отыщет в отделе кадров справку Емельяна и сравнит с губановской. Тогда — крышка. Обе справки хотя и написаны измененным почерком и разными чернилами, но писала-то их одна рука, Емельянова.

Начавшаяся с вечера поземка к полуночи разбушевалась такой пургой, что света белого не видно стало. Светящееся в кабинете Колоскова окно сквозь снежное месиво казалось едва приметным желтым пятном. Около часа ночи «пятно» погасло, и вскоре из дверей милиции вышел Ерофей Нилович. Прикрываясь от ветра поднятым воротником полушубка, он сутуло направился к мосту через Ушайку, сразу за которым в двухэтажном деревянном доме находилась его квартира. Хоботишкин сжал в кармане рукоятку нагана и тенью двинулся следом. Если бы Колосков оглянулся — в пяти метрах от себя он даже сквозь пургу разглядел бы щуплую фигуру в буденовском шлеме. Но, занятый невеселыми мыслями, начальник милиции шел не оглядываясь…

Надсадный завывающий ветер подхватил звук выстрела и мгновенно унес его в неслышимость. Хоботишкин знал от старика Муртазина, что убийство без признаков ограбления считается террористическим актом и за него дают «стенку». Оставляя себе хоть маленькую лазейку на случай разоблачения, Емельян решил «ограбить» Ерофея Ниловича. Смелости хватило лишь на то, чтобы вытащить из кобуры убитого револьвер и столкнуть труп в сугроб, под обрывистый берег Ушайки. К утру мертвого Колоскова тщательно зализал снегом дующий с заледенелой Томи ветер.

Колосковский револьвер Хоботишкину был не нужен, однако приученный отцом — тащить все в дом, а не из дома, Емельян пожалел его выбросить и спрятал в торбу с золотом. В начале марта, не дожидаясь, когда: обнаружится вытаявший из снега Ерофей Нилович, Хоботишкин взял расчет в милиции и, теперь уже с неподдельными документами, устроился матросом на буксирный пароход «Услуга». Работа была сезонная. Нанимались на нее обычно парни из близлежащих к Томску сел. Когда флот становился на зимний отстой, матросы разъезжались по своим семьям. Хоботишкину уезжать было некуда. Поэтому он приспособился каждую зиму переводиться из матросов в конюхи на Томскую пристань.

1 ... 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Архивное дело - Михаил Черненок торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит