Том 1. Истории периода вёсен и осеней - Ханьда Линь

волноваться о том, что у нас нет лодок! А если проиграем, то возвращаться домой будет стыдно!» Решимость воинов была тверда, как сталь. Мэн Мин атаковал в авангарде и бился на передовой. В этот момент обида и ненависть, которую солдаты сдерживали в течение трех лет, вырвалась наружу.

За несколько дней они отвоевали два города, которые потеряли в прошлый раз, а затем захватили еще несколько крупных цзиньских городов. Цзиньцев охватил ужас. Цзинь Сянгун приказал: «Никаких сражений с циньскими воинами, охранять город!» Многочисленная циньская армия наслаждалась своим превосходством, но им было не с кем сражаться, ни один цзиньский воин не вышел против них. В конце концов Цинь Мугуну сказали: «Царство Цзинь покорилось. Повелитель, теперь мы можем наконец похоронить павших при битве у гор Сяошань и смыть прежний позор». Мугун повел армию к Сяошань и увидел, что тела солдат за три года превратились в белые кости, которые были разбросаны повсюду. Они собрали останки павших воинов, завернули их в траву и похоронили на склоне холма. Мугун облачился в траурные одежды и лично совершил жертвоприношение в честь погибших в бою. Зрелище было печальным и он разрыдался. Мэн Минши, Сици Шу и Байи Бин плакали навзрыд. Солдаты тоже не смогли сдержать слез.

Когда маленькие западные царства и племена западных жунов узнали, что царство Цинь победило гегемона Срединной равнины, они наперебой бросились платить дань царству Цинь. Сразу более двадцати небольших царств и племен присоединились к Цинь. Царство Цинь увеличило свои земли более чем на пятсот километров и стало повелевать западными жунами. Чжоу Сянван послал своих министров в царство Цинь, наградил Цинь Мугуна двенадцатью бронзовыми барабанами и провозгласил его гегемоном западных земель.

Стрелять птиц в персиковом саду

В течение пары лет, после того как царство Цзинь потерпело поражение от циньцев, несколько важных министров умерли один за другим. Сын Чжао Цуя Чжао Дунь стал первым советником и стоял у власти в царстве Цзинь. В 620 году до н. э. Цзинь Сянгун умер от болезни, и его семилетний сын Лингун взошел на престол.

Когда Цзинь Лингун вырос, путного правителя из него не получилось, с утра до вечера он только и думал о развлечениях. Из-за этого Чжао Дунь вечно ходил недовольным, и юный Цзинь Лингун побаивался его. Если во время игры он замечал Чжао Дуня, все его веселье мигом улетучивалось. Как он желал, чтобы этот министр, еще более суровый, чем его отец, не находился все время при дворе. Чжао Дунь был очень преданным министром и всегда помогал царству Цзинь делать то, что ожидалось от гегемона. А всегда улыбающийся Туань Гу (Туань — фамилия), напротив, очень нравился Цзинь Лингуну, когда он был рядом, настроение правителя улучшалось.

Туань Гу изучил характер Цзинь Лингуна настолько, что казалось, будто он проник ему в голову и мог слышать его мысли. Он разбил большой сад для любящего развлечения правителя. Из-за того, что в нем было посажено много персиковых деревьев, этот сад стал называться «Персиковый сад». В Персиковом саду была построена высокая башня. С нее открывался вид на весь город с его домами и улицами. Цзинь Лингун и Туань Гу проводили там много времени. Иногда они стреляли в птиц из рогаток, соревновались, кто из них проворнее и чей глаз более зорок. Бывало они просили дворцовых служанок танцевать для них, а сами пили вино и пели. Так они развлекались. А простой народ собирался за стенами сада, чтобы понаблюдать за происходящим.

Однажды Цзинь Лингун увидел, что за оградой людей больше, чем птиц в саду. Он обрадовался и сказал Туань Гу: «Стрельба по птицам уже наскучила. Давай сегодня попробуем что-нибудь новенькое! А что если нам пострелять из рогаток по людям? Например, попадая в глаз, получаешь десять очков; в ухо — восемь; в голову — пять; если просто попадаешь в любой участок тела — одно очко; если промазал — выпиваешь штрафной кубок». Конечно, Туань Гу согласился. Они взяли рогатки и стали стрелять в толпу за стеной. И действительно, у кого-то был выбит глаз, у кого-то — передние зубы, кому-то попали в ухо, кому-то — в щеку, кому-то в лоб. Люди кричали и в ужасе бежали, спасаясь от опасности. Цзинь Лингун вглянул на это зрелище и рассмеялся.

Узнав о произошедшем, Чжао Дунь и чиновник Ши Хуэй на следующий день отправились во дворец, чтобы поговорить с правителем. Прежде чем Цзинь Лингун вышел, они увидели двух служанок, несущих корзину, из которой торчала рука. Чжао Дунь и Ши Хуэй подошли поближе. Оказалось, что внутри лежал разрубленный на куски мертвец. Чжао Дунь спросил их: «Откуда это у вас?» Они ответили: «Это помошник повара. Повелитель вышел из себя из-за того, что тот не приготовил медвежью лапу как следует, и убил его». Чжао Дунь сказал Ши Хуэю: «Он ни во что не ставит человеческую жизнь, это вообще никуда не годится!» Ши Хуэй попросил: «Позвольте мне попробовать убедить Цзинь Лингуна. Если он не прислушается к моим словам, тогда за дело возьметесь вы». И Ши Хуэй вошел в покои правителя. Как только Цзинь Лингун увидел его, он сразу сказал: «Довольно, пожалуйста, не нужно об этом. Я все понимаю. С этого момента я изменюсь, обещаю». Правитель согласился без лишних слов, поэтому Ши Хуэй не стал докучать ему своими наставлениями.

Через несколько дней Цзинь Лингун снова государственным делам предпочел поездку в Персиковый сад. Чжао Дунь поспешил к воротам сада и стал ждать. Увидев приближающегося Цзинь Лин гуна, он опустился на колени. Правитель был очень недоволен, покраснел и сказал: «Что вам нужно, первый советник?» Чжао Дунь ответил: «Повелитель, в развлечениях должно быть чувство меры. Разве можно стрелять по людям из рогатки? Нельзя приговаривать повара к смерти за незначительную ошибку! Если вы продолжите в том же духе, случится беда. Боюсь, что вам, повелитель, и нашему царству Цзинь может грозить опасность. Даже если я вызову ваше неудовольствие, все же прошу вас, вернитесь во дворец!» Цзинь Лингун опустил голову и, не поднимая глаз, сказал: «Идите без меня! Позвольте мне сегодня отдохнуть, а в следующий раз я сделаю так, как вы скажете, хорошо?» Чжао Дунь встал в воротах сада, он не собирался так легко сдаваться. Туань Гу сказал: «Первый советник, ваши намерения благородны. Но наш повелитель уже приехал. Позвольте нам пройти. Если у вас что-то важное, давайте поговорим об этом завтра». Чжао Дунь ничего