Граница льдов - Дуглас Престон

— Он ужасно беден. Он нашел мертвого человека рядом с ценными вещами. Понятно и простительно, что он решил извлечь выгоду. Он никому не нанес ущерба. Если бы не он, вашего старого друга могли бы так и не найти. А у вас никогда бы не появилась возможность завершить его работу.

Макферлейн вырвался, хотя не мог не признать, что Глинн прав.

— Он нам будет очень полезен, — сказал Глинн. — Могу вам это обещать.

Макферлейн молча пошел позади группы, спускавшейся к гавани по темному склону холма.

«Ролвааг»

14 часов 50 минут

К тому времени, как катер вышел из пролива Бигля и приблизился к «Ролваагу», на море опустился плотный туман. Маленькая группа пассажиров внутри рулевой рубки примостилась на спасательных средствах. Поддерживаемый в вертикальном положении между Глинном и Салли Бриттон, Паппап по-прежнему не приходил в себя. Несколько раз пришлось пресекать его попытки упасть на бок и удобно притулиться к капитанскому бушлату.

— Он притворяется? — спросила капитан, убирая хрупкую на вид руку старика с лацкана своего бушлата и осторожно его отталкивая.

Глинн улыбнулся. Макферлейн отметил: сигареты, мучительный кашель и слезящиеся глаза — все пропало, и вернулась обычная холодность.

Впереди над высокой волной появились призрачные очертания танкера. Его борта росли, возвышались над ними и снова исчезали в густом тумане. Катер подошел к судну и был зацеплен к шлюпбалке. Когда их подняли на палубу, Паппап задвигался. Макферлейн помог ему встать на дрожащие ноги. «В нем не больше девяноста фунтов», — подумал Макферлейн. Вокруг клубился туман.

— Джон Паппап? — сказал Глинн своим спокойным голосом. — Я Эли Глинн.

Паппап взял протянутую руку и молча пожал. Потом он пожал руку каждому, кто был вокруг него, включая рулевого катера, стюарда и двух удивленных палубных матросов. Капитану он пожимал руку последней и дольше, чем остальным.

— Вы в порядке? — спросил Глинн.

Старик смотрел вокруг блестящими черными глазами и поглаживал свои усы. Он не выглядел ни удивленным, ни возмущенным незнакомым окружением.

— Мистер Паппап, вам, по-видимому, интересно, что вы здесь делаете?

Неожиданно рука Паппапа нырнула в карман и извлекла пачку грязных банкнот. Он их пересчитал, хмыкнул, удовлетворенный тем, что его не ограбили, и положил их обратно.

Глинн указал на стюарда.

— Мистер Девис покажет вам вашу каюту, где вы сможете помыться и переодеться в чистую одежду. Вас это устраивает?

Паппап с интересом посмотрел на Глинна.

— Может быть, он не говорит по-английски, — пробормотал Макферлейн.

Взгляд Паппапа немедленно переместился на Макферлейна:

— Говорит на собственном короля, я говорит.

Голос у Паппапа оказался высоким и мелодичным. Макферлейн расслышал в нем сложное разноголосье акцентов, но доминирующим был английский кокни.

— Я буду рад ответить на все ваши вопросы, как только вы устроитесь, — сказал Глинн. — Мы встретимся завтра утром в библиотеке.

Он кивнул Девису. Не сказав ни слова, Паппап последовал за стюардом. Все следили за ним взглядом, пока стюард вел его к кормовой надстройке.

Над головами ожило судовое переговорное устройство.

— Капитана на мостик, — раздался металлический голос Виктора Хоуэлла.

— Что случилось? — спросил Макферлейн.

Бриттон покачала головой.

— Пойдем узнаем.

С мостика, окруженного обволакивающей влажной серостью, не было видно ничего, даже палубы судна. Едва они вошли, Макферлейн сразу ощутил напряженность. Вместо обычного состава вахтенных здесь находились еще несколько офицеров. Из радиорубки доносилось лихорадочное щелканье клавиатуры компьютера.

— Что происходит, мистер Хоуэлл? — спокойно спросила Бриттон.

Хоуэлл поднял глаза от экрана ближайшего монитора.

— Радиолокационный контакт.

— Кто это? — спросил Макферлейн.

— Неизвестный. Не отвечают на наши запросы. Принимая во внимание их скорость и размер на радаре, возможно, это канонерская лодка.

Он снова повернулся к монитору и пощелкал переключателями.

— Слишком далеко, чтобы получить хорошую картинку на экране.

— Какая дистанция? — спросила Бриттон.

— Похоже, они ходят по кругу, словно что-то ищут. Подождите, курс определился. Восемь миль, пеленг один-шесть-ноль неизменный, курс устойчивый. Наша радиолокационная разведка засекла их радар. Нас срисовали.

Капитан быстро подошла к нему и посмотрела в тубус радара.

— Пеленг постоянный, дистанция сокращается. Расчетное время до встречи?

— Двенадцать минут при сохранении скорости и направления. Курс встречнопересекающийся, — ответил Хоуэлл.

Бриттон повернулась к третьему офицеру, находившемуся на посту у монитора командной системы управления.

— Мы на ходу?

Офицер кивнул:

— Пары подняты, мэм. Двигатели раскручены.

— Командуйте машинному отделению дать ход.

— Есть.

Офицер поднял черную телефонную трубку. Появилась легкая вибрация, когда повысились обороты двигателей. Включилась тревожная сигнализация, предупреждающая экипаж о столкновении.

— Выполняете маневр уклонения? — спросил Макферлейн.

Бриттон отрицательно покачала головой.

— Мы для этого слишком велики, даже при выруливании двигателями. Но намерены попытаться.

Далеко наверху на радарной мачте туманный ревун произвел оглушительный сигнал.

— Курс не изменился, — сообщил Хоуэлл, с головой влезший в тубус радара.

— Судно слушается руля, — сообщил третий офицер.

— Прямо руля, — распорядилась Бриттон.

Она подошла к радиорубке, открыла серую металлическую дверь и спросила:

— Есть успехи, Бэнкс?

— Не отвечают.

Макферлейн подошел к иллюминаторам. Стеклоочистители удаляли налет слякоти, которая тут же возобновлялась. Сквозь тяжелый туман пыталось пробиться солнце.

— Могут они нас не слышать? — спросил Макферлейн.

— Они нас слышат, — сказал тихо Глинн. — Они прекрасно знают, что это мы.

— Курс тот же, — сообщил Хоуэлл, продолжая следить за радаром. — Девять минут до столкновения.

— Произвести выстрел сигнальными ракетами в направлении судна, — приказала Бриттон, возвращаясь к командному монитору.

Хоуэлл передал приказ. Бриттон повернулась к вахтенному офицеру:

— Как слушается руля?

— Как свинья, мэм, на такой-то скорости.

Макферлейн ощутил, что корабль сильно вздрогнул.

— Пять минут и столкновение, — сказал Хоуэлл.

— Пустить еще серию ракет.

Бриттон взяла микрофон с пульта командной станции:

— Неопознанное судно в трех тысячах ярдов по левому борту, говорит танкер «Ролвааг». Измените ваш курс на двадцать градусов вправо, чтобы избежать столкновения. Повторяю, измените курс на двадцать градусов вправо.

Она повторила это по-испански, затем увеличила громкость приемника. Все, кто был на мостике, молча вслушивались в шум радиопомех. Бриттон положила микрофон, посмотрела на рулевого, потом на Хоуэлла.

— Три минуты до столкновения, — сказал Хоуэлл.

Бриттон объявила по внутренней связи:

— Всему экипажу, говорит капитан. Быть готовыми к столкновению на носу с правого борта.

Сквозь истончившуюся пелену тумана снова раздался сигнал туманного ревуна. Сирена затихла, на мостике замигали лампочки.

— Подходит справа по носу, — сказал Хоуэлл.

— Привести в готовность противопожарные средства и средства борьбы за живучесть судна, — откликнулась Бриттон.

Затем она сдернула с переборки мегафон, подбежала к двери на правое крыло мостика, распахнула ее и исчезла. Не сговариваясь, Глинн и Макферлейн выбежали вслед за ней. Оказавшись снаружи, Макферлейн мгновенно промок от холодного плотного тумана. Снизу слышались беспорядочная беготня и крики. Туманный ревун, звучавший на открытой палубе еще громче, казалось, дробил вокруг них воздух. Бриттон добежала до дальнего конца крыла, наклонилась над ограждением, висящим в сотне футов над поверхностью воды, и приготовила мегафон.

Туман начинал расходиться, клубясь по верхней палубе. Но справа по носу, казалось, он сгущается, становится снова темней. Вдруг из мглы проступил лес антенн, бледный свет переднего огня. Еще раз исторг свое предупреждение туманный ревун, но судно неумолимо на полной скорости надвигалось на них. Кремовые пенные водовороты разбивались о серые борта. Очертания корабля стали ясней. Эсминец — борта изъязвлены, исполосованы ржавчиной, на надстройке развевается чилийский флаг, нос и корма угрожающе ощетинились четырехдюймовыми орудиями.

Бриттон кричала в мегафон. Завывала сирена. Макферлейн чувствовал, как дрожит крыло мостика от усиленной работы двигателей: капитан пыталась уклониться от столкновения. Но быстро повернуть громадное судно было невозможно. Ожидая удара, Макферлейн напряг ноги и ухватился за перила.