Черничное королевство - Глеб Леонидович Кащеев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А в чем будет заключаться испытание? – спросил из-за спины Слава, опередив ее вопрос.
Жрец взглянул на него, пошамкал губами, но все-таки ответил:
– Для девушки, как будущей хозяйки, нужно всего лишь принести воды из родника, что за тридевять стадий от деревни.
– И все? – улыбнувшись, спросила Беска.
– Не касаясь ногами земли, – добавил Жрец.
– А тридевять стадий это сколько? – спросил Слава, но его вопрос остался без ответа.
– Ты согласна? – спросил Жрец.
– У меня нет выбора, – холодно заметила Беска, – где тут эта ваша клеть?
– Ты летать научилась? – ехидно спросил за спиной Слава.
– Дурак. Дриады передвигаются по деревьям. Там должен быть путь по веткам. Ничего сложного, – она пожала плечами и кивнула Жрецу.
– Тогда сдай оружие, – произнес он.
Беска нехотя вытащила из прикрепленных к изнанке куртки ножен костяной нож.
– Если потеряешь, то пожалеешь, – прищурившись сказала она, отдавая оружие в руки подошедшей дриады.
– Все оружие, – спокойно и терпеливо произнес жрец.
– Как будто это вам поможет, – пожала она плечами и на глазах изумленного Славы вытащила лезвие бритвы из подкладочного шва штанов – чтобы перерезать веревки, стягивающие руки, и тонкую длинную иглу из воротника куртки, которую можно вынуть даже зубами.
– Осторожно, отравлена, – пошутила она, передавая иглу в руки дриады.
Жрец не двигался и продолжал выжидательно смотреть на нее, не моргая.
Беска вздохнула и вынула из брючного ремня короткий, но широкий нож, чья рукоять успешно притворялась пряжкой.
– Ну теперь точно все. Только это бесполезно. Кошку не лишить когтей, – раздраженно бросила она жрецу. – Веди, давай.
Тот жестом показал следовать за ним.
Клеть оказалась куда больше, чем представлялось в фантазии. Вполне нормальная квадратная комната в два ее роста по любой стене. Когда Беска вошла внутрь, пол дернулся так, что она упала, и земля стремительно ушла вниз. Толстые лианы моментально вознесли клеть на такую высоту, что Слава со Жрецом теперь казались мелкими точками внизу.
Она придирчиво оглядела окружающие ветки. На этом уровне кроны деревьев почти соприкасались. Там, внизу, пройти нужным маршрутом могла бы только белка-летяга, но здесь, на верхних ярусах, вполне можно было перебраться с ветки на ветку при изрядной доле ловкости. Жаль только, падать в случае ошибки действительно высоко.
Она не умела ни молиться, ни медитировать. Для Бески не существовало богов, а погружаться в собственные мысли в медитации она уж точно не собиралась. Там только боль, ненависть и ярость. Их нужно выплескивать на других, а не на себя.
Поэтому она села на пол, закрыла глаза и погрузилась в чужие сны.
Для начала побродила наобум без всякой цели. Посмотрела на чужие кошмары, на чьи-то оргии, на героическую рубку какого-то сопляка с орками. В реальности он бы даже не поднял тот меч, которым сейчас с легкостью размахивал, отгоняя от себя толпы зеленокожих кривоватых порождений собственного разума.
Скука. Она видела это сотни раз. Один плюс – время тут убивать легче. Оно течет во снах нелинейно. Можно за секунду прожить целую жизнь, а можно и наоборот: за час в сновидении переждать нудные сутки в реальности.
Однако у Бески были и важные дела. Она залезла в болото чужих фантазий не просто так. Для начала ей нужна специальная обувь. Что-то вроде кошек или крючков, чтобы лазить по деревьям.
Тут ее кольнула неприятная мысль, что, возможно, Слава-то был прав. Стоило чуть подождать и просто попросить его «приснить» все, что ей нужно, а не заниматься теперь дурацким поиском по чужим снам. Но, с другой стороны, пространство ночных грез едино для всех миров. Именно этим люди обязаны тем невозможным кошмарам, которые иногда являются им по ночам. Бесконечное число миров, в каждом из которых миллиарды людей. Уж у кого-нибудь в сновидениях она найдет необходимое.
Беска сконцентрировалась, попыталась вообразить нужную вещь, послала запрос в ноосферу, расслабилась и доверилась незримому ветру. Нужно было стать очень чутким, чтобы ощутить малейшие дуновения чужих мыслей.
Забавно, но крюки на ноги снились не электрику, как она ожидала, а какому-то чернокожему мальчишке, которого днем постоянно заставляли лазать за кокосами. В мечтах он теперь в два раза проворнее карабкался по стволам. Бедняжка.
Беска подкараулила его, прячась за пальмой, и просто подставила подножку. Парень шлепнулся, а она быстрым движением сорвала с него кошки.
Туземец вскочил и ринулся на нее с кулаками, но она легко увернулась и ткнула пальцем в лоб:
– Проснись и в следующий раз мечтай о чем-нибудь великом.
Во сне все общаются на одном языке мыслеобразов, так что она знала, что мальчик ее понял.
Парень исчез, и сон тут же начал разрушаться. Беска сделала привычное усилие, передавая предмету часть своей жизненной силы, чтобы сделать его реальным, и открыла глаза, вернувшись в клеть. Заветные крюки она продолжала сжимать в руке.
На улице уже была глубокая ночь, и прохлада свободно проникала сквозь прутья, заставив ее поежиться. И как тут предполагалось медитировать? Стуча зубами от холода? Слава, наверное, ночует в комфорте теплого дома. Она, конечно, тоже сейчас отправится в чей-нибудь сон, где есть камин или что-то вроде того.
Интересно, а что снится Славе? Наверняка что-нибудь про нее. Какой-нибудь кошмар или нечто иное? Не то, что бы она хотела подглядеть – он точно заметит – но все равно было ужасно любопытно. Кстати, каково это – увидеть себя саму во сне? О ней же больше никто думать и мечтать не будет: семья убита, а больше ее никто и не знает. Авантюрист разве что…
Тут ее кольнула идея, что таким способом, встретившись, можно узнать, что с ним и где он. Почему ей не пришла в голову эта мысль раньше?
Лишь бы только Авантюрист думал о ней. Ну хоть немного. Иначе не будет никакой возможности отыскать его среди миллиардов людей. Она умела либо вламываться в сон к спящему непосредственно рядом с ней – у него был самый сильный «сигнал» – либо при помощи поиска нужного образа в сновидении. Как искать своего партнера, если он про нее забыл и даже не вспоминает во снах, она даже близко не представляла.
Беска закрыла глаза и послала новый запрос. Ей был нужен кто-то, кто ночью думает о ней.
В ответ пришло два сигнала. Оба
