Барышня-попаданка (СИ) - Кольцова Анастасия

Я уже готова прибить этого мерзавца веером, (жаль, что в руках нет ничего более подходящего) настолько он меня бесит!

— Как знаешь, — Никита разводит руками. — Тогда я не стану отвечать на твои вопросы, и уж тем более не расскажу, у кого находится нужный тебе артефакт.

— Ты негодяй!

— Я человек науки. И твоё безрассудное поведение не помешает мне в проведении некоторых экспериментов. Впрочем, моё предложение всё ещё в силе. Как надумаешь помочь, дай знать.

— Я ни за что не стану тебе помогать, — возмущённо выдаю я, и агрессивно обмахиваясь веером отправляюсь к своему жениху. Вот ещё чего! Я, знаете ли, по его милости попала в это дурацкое время, а он ещё припахать меня решил! Нанять в качестве киллера! Ненормальный!

— Всё в порядке? — сухо интересуется у меня Владимир, я улыбаюсь и киваю. Посвящать его в свои меж-временные проблемы я совершенно не намерена.

Но Владимир не унимается.

— О чём беседовали с секундантом Измайлова?

— Да так, обо всём понемногу. О природе, о погоде, — отмахиваюсь я. И совершенно зря.

— Собирайтесь, мы едем домой, — заявляет мне мой жених, только-только я успеваю завязать со старшей княжной Салтыковой, Аннет, благопристойную беседу о модных в этом сезоне фасонах платьев.

— Домой? Но мы ведь только приехали! — удивляюсь я.

— Вашу матушку я уже предупредил, — безапелляционно заявляет мне жених, синие глаза которого смотрят ой как сурово. — Сказал, что у вас голова разболелась. Поедем в моей карете, нам с вами нужно кое-что обсудить.

— Ну ладно, — непонимающе соглашаюсь я. Интересно, что ему такое важное и срочно со мной обсудить понадобилось, что пришлось врать моей названой маменьке?

Я прощаюсь с хозяйкой и гостями, баронесса сетует, что мы уезжаем так рано, и Владимир уводит меня одеваться. Старший брат Макса ехидно смотрит мне вслед, и я очень сильно жалею, что не могу вмазать по его наглой самодовольной роже. Ничего, не всё сразу. Будет и на моей улице праздник.

— Что это было? — ничего не объясняя возмущённо спрашивает Владимир, как только карета трогается.

— Вы это о чем? — я поудобнее усаживаюсь на мягком сиденье. Эх, жаль благовоспитанные девицы не кладут ногу на ногу, в такой позе я чувствовала бы себя куда увереннее.

— Не притворяйтесь что не поняли, что меня так возмутило! О чём вы на самом деле так увлечённо беседовали с Вишневским?

— Я ведь уже ответила, — завожу глава в потолок кареты. Что ему от меня нужно, ума не приложу!

— Вы с ним флиртовали! — наконец перестаёт играть в намёки мой разгневанный жених. — Не отпирайтесь, я всё видел! Как вы могли забыть, что у вас есть жених!

Так он меня ревнует? Фух, аж от сердца отлегло! А я-то подумала…

— Почему вы смеётесь? Я сказал что-то смешное? — продолжает наезжать на меня Владимир. — Жених её во флирте с молодыми людьми обвиняет, а ей смешно! Дарья Алексеевна, я в вас разочарован!

— Ну, не значит надо было очаровываться, — сквозь смех отвечаю я на это нелепое обвинение. Надо же! Пафосный княжич меня приревновал! В самом нелепом сне не представляла себя в такой странной ситуации!

— Да прекратите уже наконец смеяться! — Владимир с размаха ударяет по обивке кареты, оставив на ней хорошо заметную вмятину. Мне становится жаль карету, и я признаюсь, что ни за что не стала бы флиртовать с таким самодовольным болваном как Вишневский.

— Хотите сказать, вы с ним не флиртовали, и я ошибся в своих предположениях? — сурово уточняет Владимир.

— Хочу сказать, что всей душой презираю этого господина. Глаза б мои его не видели! Неужели вы думаете я стала бы флиртовать с человеком, из-за которого вы могли погибнуть на дуэли?

— Приношу свои извинения. Значит, я ошибся. Мы можем вернуться на вечер к баронессе, если вы пообещаете мне, что никогда больше не заговорите с этим молодым человеком, — черты лица Владимира разглаживаются, и он становится тем Владимиром, которого я привыкла знать — сдержанным и немного самодовольным.

— И вы так просто мне поверите, если я это пообещаю? — лукаво спрашиваю я. Посмотрим, насколько ты доверяешь своей невесте, дорогой женишок.

— У меня нет причин усомниться в вашей честности, — радует меня Владимир. — Если конечно вы не хотите вновь насладиться беседой с Вишневским…

— Да больно нужно мне с ним разговаривать, — усмехаюсь я. — К тому же беседы с ним не приносят мне ни малейшего удовольствия. С радостью выполню ваше пожелание, дорогой жених!

— С того и нужно было начинать, — успокаивается Владимир. — Извините, что я погорячился.

— Да без «б», — отвечаю я, и Владимир вновь смотрит на меня крайне подозрительно. Привыкай к сленгу двадцать первого века, пафосный княжич, теперь тебе частенько придётся его слышать.

Владимир приказывает кучеру повернуть обратно, и мы возвращаемся на вечер к баронессе. Я говорю, что моя голова чудесным образом прошла, как только мы вышли на свежий воздух, и все радуются моему чудесному исцелению.

А Марья Ильинична говорит, что в её года девицы были куда здоровее и выносливее даже несмотря на ношение корсетов, которого моим современницам удалось счастливо избежать.

Когда я удобненько устраиваюсь на диванчике возле пианино, чтобы насладиться отвратительным пением Лизоньки Салтыковой, Никита вновь пытается завязать со мной разговор, но теперь у меня есть козырь, который ему нечем крыть.

— Жених запретил мне с вами общаться, — скромно опустив ресницы заявляю я, и завожу непринуждённую беседу с сидящей по соседству Сашенькой. Пусть побесится, самодовольный болван! Посмотрю я теперь, как он будет пытаться заставить примерную невесту Дарью Алексеевну стать соучастницей убийства неизвестного гражданина!

А вот поведение Владимира меня очень удивило. Это же надо настолько скрупулёзно относиться к своим обязанностям жениха! Ни за что бы не подумала, что он может так эмоционально реагировать на мою болтовню с другими молодыми людьми! Он что, в меня влюблён? Да ну, быть такого не может…

2. Воссоединение с любящим «братом»

— Дашенька, ты ещё не вспомнила, что с тобой случилось в тот день, когда наши мужики нашли тебя в лесу? — заговорщицки интересуется Марья Ильинична, заглянув в мою комнату после завтрака.

— Нет, маменька, — с честным выражением лица отвечаю я. К чему бы такой вопрос?

— Тогда у меня для тебя приятный сюрприз, скорее иди в гостиную, кое-кто тебя там ожидает, — ошарашивает меня названая маменька.

Что ещё за сюрприз? После того, как я «сюрпризом» очутилась в девятнадцатом веке, не люблю я непрошенные подарки!

Спускаюсь вслед за маменькой на первый этаж, и вижу там… Вишневского, который Алексеев. Этому-то что от меня нужно? Вроде бы я уже сказал, что не планирую помогать ему с убийством, а потом вообще заявила, что жених запрещает с ним общаться. И надеялась, что это избавит меня от его назойливого внимания.

— Присядь, Дашенька, молодой человек хочет кое-что нам рассказать, — Марья Ильинична усаживается на диванчик, я усаживаюсь рядом с ней, и сидящей в кресле напротив гражданин Вишневский, он же Алексеев, начинает рассказывать свою невероятную и удивительную историю.

— Пару месяцев назад до меня дошла весть, что мои несчастные родители скончались от горячки по дороге в имение князей Загряжских, знаете таких?

— Да, наслышана, — кивает моя названая маменька.

— Когда я вернулся в наше родовое имение, чтобы разделить горе с моей единственной сестрой, выяснилось, что Дашенька отправилась в путешествие вместе с родителями. Горе от потери любимых родителей было столь велико для юной девицы, что она лишилась разума и покинув остывающие тела батюшки и матушки, кинулась куда глаза глядят. Наведя справки, я узнал, что наши родители скончались в пути в тех краях, где находится ваше подмосковное имение. Тогда картина печальных скитаний моей сестрицы окончательно сложилась в моей голове…

— Но как вы могли сразу не признать собственную сестрицу, поручик Вишневский? — удивлённо приподнимает брови матушка. — Ведь вы столько раз видели её прежде!