Между нами - Мишель Франсуа Платини
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Подобно моей «иконоборческой» идее с организацией Евро-2020 в нескольких городах, я предлагаю провести Чемпионат мира 2022 года в нескольких странах Персидского залива. Катарцам будет поручена организация 40 встреч, включая матч открытия и финал, а остальные 24 игры они, несмотря на долгую историю соперничества, отдадут таким странам, как Объединенные Арабские Эмираты, Саудовская Аравия, Кувейт или Бахрейн, и ― а почему бы и нет? ― в Иран. Футбол может стать мощным катализатором согласия между ними всеми.
Так что я прихожу в Елисейский дворец 23 ноября 2010, только чтобы сказать Президенту Саркози, что проголосую за Катар, а не затем, чтобы получить инструкции. Мне всегда приятно его видеть. Николя Саркози, как и его преемники Франсуа Олланд и Эмманюэль Макрон, без ума от футбола. Наши отношения просты. Никакой суеты. Мы друг с другом на «ты».
Мы оба одного года рождения и знакомы уже давно. В отличие от других политиков, которые предпочитают превращать спортивные стадионы в политические арены, Николя Саркози ― настоящий знаток и преданный болельщик «ПСЖ». Кроме того, он часто напоминает мне, что хотел бы видеть меня одетым в цвета столичного клуба. Было несколько неудачных попыток. Франсис Борелли, президент-символ «ПСЖ» 80-х, усердно меня обрабатывал. После неудачи в 1979 году, когда я покинул «Нанси» и перешел в «Сент-Этьен», он предпринял еще одну попытку. Спустя три года весной 1982 года он написал мне пламенное письмо, которое начинается такими словами: «Уважаемый господин Платини, Париж ждет вас».
И, продолжая этот лирический пассаж, добавил:
«Уважаемый господин Платини, я предлагаю вам еще больше войти в историю нашего спорта, став строителем завещанной нам судьбы. Я не против заявить во всеуслышание, что мы нуждаемся в вас, и с дружеской торжественностью уверить, что роль, которая предназначена для вас, скроена именно по вашей мерке».
Прежде чем закончить, с последним вздохом, полным надежды, говорит:
«Уважаемый господин Платини, станьте парижанином».
Трудно остаться равнодушным к такому обращению. Футболист любит нравиться. Хочет, чтобы его желали заполучить. Любовь публики, управленцев и их товарищей по команде окрыляет и позволяет уноситься ввысь к звездам. Но в 27 лет ― золотой век для игрока ― я хочу побороться на доминирующем в мире итальянском чемпионате. 30 апреля подписываю двухлетний контракт с «Ювентусом» в Турине… Но 23 ноября 2010 года мы с Николя Саркози собираемся говорить не о прошлом, но о будущем двух Чемпионатов мира 2018 и 2022 годов, которые я хочу видеть в России и Катаре.
Приходя в столовую Елисейского дворца, я вижу Наследного принца Катара Тамима бин Хамада Аль Тани и премьер-министра Хамада бен Джасима Аль Тани. Во время обеда никто не спрашивает меня о моем выборе. Более того, эмир даже не будет стараться подчеркнуть серьезность своей кандидатуры. В любом случае мой выбор сделан давно. На следующий день я звоню Зеппу Блаттеру, чтобы предупредить его, что я обедал с катарцами. Я нахожу удивительным, что эту встречу назвали «секретной», тогда как, рассказывая об этом Зеппи «сплетнику», я был готов к тому, что весь мир мгновенно узнает об этом. Обладая врожденным талантом переписывать истории по-своему, президент ФИФА представит совершенно иную версию нашего телефонного разговора, будто Президент Республики за обеденным разговором заставил меня передумать, попросив проголосовать за Катар.
2 декабря 2010 года, Цюрих. Час икс наконец настал. На сцене Зепп Блаттер, согнув спину, будто несет на плечах все невзгоды мира, уже знает, кто стал победителем, когда распечатывает конверт. Он и его генеральный секретарь Жером Вальке ― единственные, кто в курсе развития событий с избирательными бюллетенями между турами. После голосования он сделает мне невероятное признание, по которому я смогу ясно представить извилистые пути его мысли:
– В первом туре я проголосовал за Австралию, потому что моя дочь принимала участие в создании досье. Кстати, забавно, что в итоге Австралия получила всего один голос, хотя Франц Беккенбауэр сказал мне, что тоже собирается голосовать за них. Во втором туре я проголосовал за Японию, потому что ненавижу корейца Чона Монджуна[58]. В третьем туре я голосовал за США. В четвертом и последнем туре я голосовал за… Катар, потому что знал: с голосом или без он победит. Президент ФИФА не может быть на стороне неудачников!
Будучи прекрасным стратегом и зная, что Катар выиграет, Зепп Блаттер несколько недель назад попросил их заключить соглашение о начислениях за телевизионные права, обещанные Американцам в случае победы.
По итогам голосования, с 14 голосами (в их числе голос президента ФИФА) против 8, Катар победил Соединенные Штаты. В зале многие ущипнули себя после фразы, произнесенной Блаттером с предельной медлительностью:
– Победителем и организатором Чемпионата мира по футболу 2022 года становится Катар.
Огромный зал конференц-центра Цюриха ― бывший Президент США Билл Клинтон, почетный президент заявочного комитета, в ярости. Рассказывают, что по возвращении в свой дворец в Цюрихе он в гневе разбил вазу о зеркало. Его преемник Барак Обама обрушивается с обличительной фразой:
– ФИФА приняла очень плохое решение.
А вот Зинедин Зидан, поддержавший Марокко в 2006 году, напротив, одобряет победу Катара как символ «становления арабского мира». Зизу прав. После многих разочарований и восьми отклоненных заявок это первый раз, когда мусульманский мир наконец удостоился чести принять чемпионат.
Зепп Блаттер, о чьих акробатических талантах балансирования можно дополнительно не упоминать, мастерски сглаживает ситуацию:
– Я благодарю Исполнительный комитет за то, что в 2018 и 2022 годах мы посетим новые страны. Меня можно назвать президентом-счастливчиком, поскольку это решение поспособствует футбольному прогрессу. Но я должен поздравить и кандидатов. Футбол ― это не только победы, это школа жизни, в которой мы должны научиться проигрывать с достоинством.
Англосаксонский мир, больше всех пострадавший от проигрыша Англии и США, испытывает горькое разочарование. Пресса приходит в бешенство, некоторые высокомерно высказывают свои исламофобские мнения о том, что выбор Катара противоречит всей спортивной логике. Нужно признать, Катар ― не футбольный гигант. Но у американцев короткая память. В 1988 году, когда их выбрали в качестве организаторов Чемпионата мира 1994 года, в Соединенных Штатах не было уже даже внутреннего чемпионата, так как NASL[59] обанкротилась еще в 1984 году! Причем я лично очень сожалел об этом: как Пеле или Франц Беккенбауэр, я бы хотел закончить карьеру там, чтобы доставить удовольствие жене, которая обожает Нью-Йорк. Поэтому в качестве главного условия ФИФА ставит перед США задачу учредить профессиональную национальную лигу. Американцы долго тянули время, но тем не менее сдержали слово ― в 1996 году ими была основана
