Алпамыш - Фазил Юлдаш

Алпамыш, обидевшись на слова Суксур, так ей ответил:

— Каждый сам себе не бек ли, не тюря?Разуму уму меня ты учишь зря.Слишком ты дерзка, со мною говоря.Мой тебе совет, красавица, сперваЗнай, с кем говоришь, и выбирай слова!

Когда Алпамыш покончил с едой, сорок девушек Барчин снова обратились к нему, такое слово сказав:

— Алая на ней кармаза,Разума лишают глаза,Гибок ее стан, как лоза,Нам ее приказы — гроза.Так нам приказала Барчин:«Пусть он к нам придет, — говорит, —Юный тот красавец-джигит.Сердцем он моим не забыт,Лучший среди лучших мужчин».Сорок мы прислужниц Барчин,Знаем мы обычай и чин:Шаха вы конгратского сын, —Будем вам служить, господин!Нет вам для отказа причин,Путь у вас теперь лишь один, —К счастью этот путь приведет!Молнией блистает Барчин,Видеть вас мечтает Барчин,Речь ее сладка, словно мед.Розам в цветнике расцветать,Розам ее кудри подстать.Велено нам так передать:Будет вас красавица ждать, —Хочет вас Барчин испытать.Если улыбнется она,Горе не оставит пятна.Радостей вам чаша дана, —Чашу надо выпить до дна!Раз вы не калмык, а узбек, —Старый вам обычай знаком:Должен молодой человекМилую проведать тайком…

Выслушав слово девушек Ай-Барчин, отвечает им Алпамыш таким словом:

— Я бы к ней пошел, — пойти тайком боюсь;Встречи с Байсары, со стариком боюсь;Люди засмеют меня кругом, боюсь…Я бы к ней пошел, пойти тайком боюсь!Вы меня на путь сбиваете худой, —Я не соблазнюсь опасною мечтой,Завлекать меня зачем на путь худой?Если бы пошел путем соблазна я,Как я в дом проникну к дяде моему?Челяди не счесть в богатом том дому.Дочь, как драгоценность там алмазная, —Лишь мечтать о ней могу заглазно я.Пусть же все своим проходит чередом,Первенство в байге решается судом, —Кто возьмет Барчин, — тот и войдет к ней в дом, —Крадучись, к невесте нашей не пойдем!

Так Алпамыш сказал, а сорок девушек Барчин, все свое твердят: — «Посещать невесту тайком — наш старинный обряд. Таков обычай дедов и прадедов. Так у узбеков испокон веков велось, — и ты поступай по примеру прочих».[22] Не устоял Алпамыш, согласился наконец.

Пес ступить боится на тигриный след,Только в Алпамыше больше страха нет, —Слишком был заманчив девушек совет.Думает: «Соблазна мне не превозмочь, —Дядину, пожалуй, навещу я дочь».Колебанья-страхи он отринул прочь.Девушек послушав, с ними вместе онВышел — и, как сокол, шел к невесте он,Мыслью о свиданьи с милой окрылен.Весело, скрываясь по саям, идут,Девушки с ним бойкий разговор ведут:— Вы так робки в самом деле? — говорят. —Так на месте б и сидели? — говорят, —Сорок нас, а еле-еле, — говорят, —Соблазнить мы вас сумели! — говорят. —Барчин-ай от колыбели, — говорят, —Вам назначена. Ужели, — говорят, —Вы бы счастье проглядели?! — говорят…Разговор такой с ним девушки ведут,Осторожно к дому Байсары ведут, —Затемно приходят к бархатной юрте.Барчин-ай сидит, скучая в темноте.С места встала, гостю чинно поклонясь,Сорока подружек-девушек смутясь.Девушки их сводят, весело смеясь, —Медлит Алпамыш, к ней подойти боясь,За руки берет красавицу потом,Девушки поют им здравицу потом,Девушки стоят на страже во дворе.Ночь провел Хаким в беседе на ковре,Нехотя уйдя обратно на заре…С этих пор, едва опустит вечер тень,Девушки за ним приходят, что ни день,А ему к Барчин тайком ходить не лень…

Так девушки все время и приходили от Барчин к Алпамышу, туда и обратно провожая его, но тайну эту строго соблюдали…

Между тем участники байги ехали своей дорогой. Вот как они ехали:

Кони очень скоры у них,Плечи — словно горы, у них,Пламенные взоры у них.На тулпарах резвых своихПонеслись пятьсот верховых,Тех пятьсот калмыков лихих.Держат на байгу они путь,Не дают коням отдохнуть,Понукают, хлещут коней, —Сократить стараются путь,Протянувшийся на сорок дней.Путь до той горы БабаханМежду пятисот силачейДержит и батыр Караджан, —Вот уж сколько дней и ночей.Едет, не поднимет очей,Щелканье он слышит камчейДа насмешки дерзких речей,И как блеск булатных мечей,Видит блеск недобрых очей.Вольной степью скачут они,Скачут они ночи и дни, —Все над ним смеются они.Все его порочат они,Караджана злобно браня,Гибель ему прочат они.Караджан, молчанье храня,Едет — понукает коня,Но другим коням неровня,Байчибар, набором звеня,Все бодрее день ото дня,Иноходью мчится вперед,Но не горячится Чибар —Мчится легкой птицей Чибар.Страх теперь калмыков берет,Жжет их беспокойства огонь:— Э, хитер, хитер этот конь!Ты его камчой только тронь, —В воду он пойдет и в огонь.Нет таких коней у людей —Нет ему опасных путей,Равных ему нет лошадей,Всех он перегонит, злодей!Стало не до смеха им тут.К Зиль-горе подъехали тут,Споры-разговоры ведут:— К Бабахан-горе как пойдем?То ли перевалом пойдем,То ль по склону — кружным путем?И в обход решили итти,По угорью Зиля итти.Кружною дорогой той, —Не пошел батыр Караджан, —Перевальной тропкой крутойДвинулся к горе БабаханЧрез вершину ближнюю Зиль.С Зиль-горы глядит Караджан,Видит на дороге он пыль, —Думает: «Они ль, не они ль?»Понял, что калмыки идут,—Явно от него отстают.«Если обогнал я их тут,Пусть они себя и клянут, —Долго им плестись под горой!»

Едет, избоченясь, Караджан герой.Едет вниз батыр с вершины той крутой.Так он гору Зиль спокойно миновал,Миновал горы соседней перевал, —Миновал затем последний перевал.Так он трудный горный путь одолевал,—Часу отдохнуть Чибару не давал.Ехал Караджан — и сердцем ликовал:Отстают его соперники-враги,К Бабахан-горе приходит первым он,Первым, может быть, прискачет он с байги!Если суд присудит первенство ему,Он жену добудет другу своему!

Достигнув подножья Бабахан-горы, дал отдых коню Караджан и стал ждать. Калмыки, шедшие в обход, уверены были, что Караджан где-то далеко позади плетется, глотая поднятую их конями густую пыль. Подъезжают они на десятый день к горе Бабахай, смотрят — Караджан сидит, их дожидается. Удивились калмыки, а батыр Кокальдаш говорит младшему брату своему — Караджану-батыру:

— Э, Караджан, видно, отрекся ты от латманата, мусульманство принял и колдуном стал. Как же иначе мог ты опередить нас на этом своем паршивом Чибаре? Э, смотри, Караджан, попадешь ты в беду!

Отвечает Караджан Кокальдашу:

— Э, Кокальдаш-ака, дело было так: доехал я с вами до Зиль-горы. Очень устал мой конь, и много горя претерпел я, не зная как быть. Рассердился я на судьбу свою, связал коня за четыре ноги, взвалил его на спину себе, по тропинке горной хребет перевалил, — и только что прибыл я сюда.

Говорит ему снова Кокальдаш:

— Сам ты, Караджан, вредишь своим делам. Лучше бы зарезать Байчибара нам, —

Голову коня тебе тогда подам.[23]Сколько бы досталось мяса даром нам!Спутался с узбеком! Это ли не срам!Говорю с тобою — сердцем чист и прям, —Дай, коня зарежем, — зря не будь упрям.Об одной узбечке мы мечтаем все,Нас пятьсот калмыков и страдаем все.Может быть, тебе достанется она —Будет у тебя красавица жена, —Значит остальным она не суждена.Как нам быть с тобой, — мы думаем давно.Люди мы свои — калмыки все равно,—Так давай стоять мы будем заодно.Что тебе приезжий тот чужак-узбек?Дай, коня его съедим, Караджанбек, —Досыта конины все мы поедим.Мы тебе добра, Караджанбек, хотим!..

Караджан в ответ Кокальдашу такое слово говорит: