Чеченский детектив. Ментовская правда о кавказской войне - Константин Закутаев

— Пойдём спокойно… Чаю попьём, Сулейман здесь в уважухе, — Рябинин наклонился к лобовому стеклу, — во, кажись, приехали…

Машина остановилась на небольшой, тихой, почти деревенской улочке. Справа растянулся высокий забор зеленого цвета, за которым, казалось, должен располагаться целый жилой комплекс. На другой стороне улицы забор был скромнее, за ним виднелись черепичные крыши двух домов.

— Я пошёл, — Сергей, не взяв автомат, вылез из машины, — можете около машины потусоваться, поосматривайтесь…

По привычке рассредоточившись друг от друга, контролируя улицу, опера вышли дожидаться Рябинина.

Сергей, постучав в калитку, что-то сказал ответившему женскому голосу. Потом сказал что-то ещё. В ожидающей позе, он прислонился к воротам. На вопрос Долгова кивнул головой: «Всё в порядке».

— Сэргэй, дарагой! — густой бас загудел, и калитка распахнулась, выпуская мужчину лет шестидесяти, с загорело-кирпичной кожей лица и контрастирующей на её фоне седой шевелюрой. Мохнатостью бровей он мог бы поконкурировать с Брежневым. Они с Рябининым обнялись как участники передачи «Жди меня».

— Сейчас заплачу, — покривился Бес, — возвращение блудного Будулая.

Тем временем, Сергей, обменявшись со своим знакомым какими-то фразами, замахал парням рукой.

— Костян, заводи машину, сейчас ворота откроют — заедешь!

— Рябина решил нас впарить вместо «чехов», — чернушно пошутил Костя, но за руль полез.

Широкие металлические ворота медленно открылись и Катаев только сейчас увидел напрягшуюся в упоре немолодую женщину. Он запустил «движок» и въехал во двор. Слева возвышался домина коттеджного типа в два этажа с цоколем, прямо за ним запарковался «Икарус», рядом притулились белая «шестёрка» и пятидверная «Нива». С правой стороны двора расположился небольшой, на манер крепенькой дачи, домишко, за ним торчали хозяйственные постройки. Весь двор с его домами, машинами, сараями заканчивался цветущим вишнёвым садом такого размера, что ограждения за ним лишь угадывались, но не просматривались.

Катаев, всё ещё внутренне напрягаясь, — не каждый день ходишь в гости к «чехам» маленькой компанией — выпрыгнул из-за руля. По деревянным мосткам, всем своим видом, излучая гостеприимство, хозяин повёл оперов к веранде.

— Сэйчас чай-май будэм пит, нэмного пагади… Отдахнитэ… — приговаривал он.

Бескудников с Долговым, видимо тоже были не в восторге от приглашения, чувствуя себя не в своей тарелке. Рябинин же, напротив, абсолютно без оружия, лыбился во все свои 32 зуба и кивал чеченцу.

— Вот Сулейман, это Константин, — представил он Катаева хозяину дома.

— Костя, да? Нэ бойся, — пожал руку Сулэйман, — зыдэс вы в безопасности… А то сматрю трэвожисься.

— Это я от сакуры впечатлений набрался, — ответил Костя, мысленно ругая себя за проявление эмоций.

— Да… Сад хароший у нас… Ну, прашу за стол.

На веранде стол уже пестрил вазочками с вареньем, подносами с пряниками, печеньем, нарезкой фруктового кекса. Литровый фарфоровый чайник выстроил вокруг себя пять сервизных чашек. Как всё это оказалось на столе — никто не заметил.

— Парни, располагайтесь, я пока с Сулейманом поговорю, — Рябинин пропустил вперёд себя оперов на веранду, а сам с хозяином отошёл под тень цветущих деревьев.

Бес первым освоился за накрытым столом. Схватив чайник, разлил горячую черноту по кружкам.

— Чего зажатые-то такие? — вернув посудину на подставку, спросил он.

— Сейчас повяжут всех, уши отрежут, веселее будем, — зажимая пулемёт между ног, хмуро буркнул Долгов.

— Я так сразу деда этого хлопну, — с набитым ртом, кивнул в сторону сада Бескудников.

— Тогда ты предметом торга точно не станешь. Тебя опустят сначала, а потом голову отрубят, — негромко, чтоб не услышали домочадцы Сулеймана, пошутил Костя.

Гы-гы-гы, — Бескудников не утрачивая бодрости духа, продолжал жрать печенье с вареньем. Мальчиш-плохиш, классика жанра. Катаев с Долговым маленькими глотками пили чай, осматривая интерьер двора и дома.

— Пулемёт ничего там не отдавил? — кивнул Бес на зажатое между ног оружие Долгова.

— Нет, — Саша всё ещё не был настроен на игривый тон.

Давно забытые очертания Гудермеса шевельнули статичные картины воспоминаний десятидневного окружения и ощутимо влияли на восприятие окружающей действительности.

— А чего ты один? Где Сулейман-то? — спросил Костя Рябинина, когда тот минут через пять поднялся на веранду.

— Он с другой стороны в дом зашёл, собираться ему надо, — ответил Сергей, присаживаясь и торопливо наливая чай в кружку, — я ему вкратце ситуёвину обсказал. Времени нету практически.

— Ему интересно? — Саня Долгов, с приходом Сергея малость расслабившись, хрустнул пряником.

— Думаешь по нему понять можно, — хмыкнул Рябинин в ответ, — сказал, что до вечера их родню найдёт. Вы, кстати, закругляйтесь, уже ехать обратно надо…

Сглотав чай, оперативники спустились к УАЗу. Рябинин и Бескудников задымили. Ещё минуты через три из дома, уже со стороны веранды, облачённый в серый костюм и голубую тенниску, вышел Сулейман.

— Чай панравился, варэнье? — улыбаясь, как педофил-воспитатель, поинтересовался он.

Все дружно, как по команде, закивали головами.

— Ну, вроде всё, Сулейман. Мы поедем… — Рябинин протянул ладонь для рукопожатия, — тебя когда ждать?

— Думаю, завтра да абэда ынформация будэт, — он пожал Серёгину руку и добавил, вроде как для себя, — жаль врэмэни мало…

— Чего нет, того нет, — Сергей нырнул за руль и все остальные, раскланявшись, тоже полезли в салон.

Снова, появившаяся непостижимым образом, женщина отворила ворота и, сдав задним ходом, Сергей вывел машину на улицу.

Обратный путь до Грозного Катаев и Рябинин вяло прообсуждали перспективы затеваемого обмена. Человек, двигающийся по таким темам, не может внушать полного доверия, о чём Костя прямо и сказал Сергею.

— Понимаешь, Костян, — глядя в дорогу, ожидая препятствий, ям и ухабов, ответил Рябинин, — как раз в таком бизнесе и надо целиком доверять друг другу… Думаешь ему не страшно? Ещё как. Те к кому он с предложениями ездит тоже подставы не исключают. Да я, думаю, и мы, если он обманет, по головке не погладим…

— Значит бизнес стоит таких нервяков… Сколько интересно зарабатывает?

— Хм… В прошлый раз через него четверых махнули… Но за деньги он ни разу не заикнулся… Я, говорит, хочу мира, чтобы и ваши и наши возвращались домой…

— Пацифист, блин… — Костя не верил в этот дешёвый альтруизм, особенно, вспоминая его дома и автомобили, — а в те разы как меняли? По официалке?

— В те разы проще было… Война была, а не как сейчас, хер пойми чего… В яму посадим, попытаем, если «душара» голимый на «боевые» спишем, если что попроще, типа этих двоих, меняем… И болт забивали на прокуратуру и прочую шнягу…

— Нормально… Так ведь можно заехать в любое село да наловить там… Оптом…

— По беспределу работать нельзя. Даже здесь, — по интонации чувствовалось, что Сергей говорит искренне, — хотя беспредел каждый по-своему понимает…

Сзади, сквозь шум работающего двигателя и побрякивание подвески, донёсся голос Долгова:

— Серый, может ближе к Грозному тормознём, мяса похаваем…

— И хорошо бы! Пива! — докрикнул Бескудников. Катаев с Рябининым рассмеялись. Сергей, на секунду повернувшись, ответил:

— Пиво молоко мента!

Бес расплылся в улыбке, махнул рукой и откинулся на спинку сиденья.

— А пленные, которых меняли, как у «духов» оказывались? — продолжил Катаев тему.

— Да идиоты в основном! — ответил Сергей, — Из шестерых, ну, двоих я не через Сулеймана менял, только один с «боевого» попал. «Чехи» колонну обстреляли, он с «брони» слетел, его и прибрали… А остальные… — он в сердцах махнул рукой, — двое нажрались, баб по Гудеру пошли искать. Другой на посту уснул, ещё двое, ночью, в жопу пьяные, по-моему в Назрани, за бухлом попёрлись… Вроде, кого-то из них «чехи» поломали сильно…

— В общем, полное отсутствие дисциплины и соблюдения мер личной безопасности, — официальным тоном за него закончил Катаев.

Подъезжая к Грозному, около одного из блокпостов, Рябинин заметил в стороне от дороги, курившийся дымок мангала. Съехав на обочину, он остановил машину напротив хозяйства шашлычника.

— Эй, кишкоблуд! Приехали! — крикнул Катаев Бесу.

Тот, выпрыгнув со своего места, пошагал за Рябининым к палатке, а Долгов и Катаев, оставшись, расстелили на капоте УАЗа несколько листов ещё вологодских газет. После недолгих переговоров, шашлычник поменял четыре порции шашлыка на две канистры бензина, излишки которого присутствовали в баке. Чтобы господа офицеры не портили себе аппетит перед трапезой, услужливый торгаш сам отсосал бензин из бака в канистры. Через шланг, естественно. Бес попытался в эту цену впихнуть ещё пару пива, но продавец был непреклонен. В конце концов, Бескудников плюнул и, купив живительной влаги за свои деньги, присоединился к, расправляющимся с горячим мясом, друзьям.