Буддизм. Энциклопедия - Королев Кирилл Михайлович

В аспекте Внутреннего Калачакры — это одиннадцать посвящений.

В аспекте Тайного Калачакры десять составных частей мантры — это четыре внутренних чакры практикующего, позвоночный столб, центр тайного места, каналы-нади (центральный, правый, левый) и блаженство. Таково самое кратчайшее значение десятислоговой мантры Калачакры».

Подобно буддизму в целом, Ваджраяна активно впитывала в себя, поглощала и преобразовывала местные религиозные традиции и практики. Архаические демоны и бесы стали олицетворениями состояний психики, а архаические культы плодородия преобразовались в наполненные сексуальной символикой практики просветления. Европейские алхимики рассуждали о Великом Делании или Великом Браке мужского и женского начал; адепты Ваджраяны говорили о пробуждении сознания как итоге соития мужского (метода-упая) и женского (мудрость-праждня[47]) принципов; отсюда столь частые в иконографии Ваджраяны изображения «возлежащих вместе» мужского и женского божеств, каковые символизируют обретение состояния.

Кроме того, Ваджраяна трактовала блаженство, наслаждение (сукха, бхога) как важнейший атрибут природы Будды и даже выдвинула идею о тождестве пустоты и блаженства. В «Гухьясамадже-тантре» о наслаждении говорится:

«Посредством вкушения удовольствия от всех желаний, которым человек предается так, как он хочет, именно такой практикой, как эта, он может быстро достичь буддовости.

Вкушением удовольствия от всех желаний, которым человек предается, как он хочет, вкупе с избранным им божеством, человек совершает служение себе, Высочайшему.

Человек не достигает цели, посвящая себя суровой дисциплине и аскетизму, но, предаваясь вкушению удовольствий от всех желаний, он быстро достигает успеха».

Неудивительно, что оргазм последователи Ваджраяны толковали как наиболее адекватное мирское, сансарическое выражение трансцендентного блаженства. По учению Ваджраяны, оргазм предназначен для расширения сознания, избавления от субъектно-объектной двойственности и перехода на уровень переживания абсолютного блаженства нирваны.

Иными словами, тантрическое учение — вовсе не комплекс сексуальных техник, как пытаются уверить некоторые современные «гуру»-шарлатаны (сексуальные контакты практиковались в ранний период развития Ваджраяны йогинами-отшельниками, в монастырях же они были под строжайшим запретом), а «сложнейшая система работы с психикой, с подсознанием для реализации религиозного идеала махаянского буддизма, — психотехника, включавшая в себя и своеобразный психоанализ и психотерапию» (Торчинов).[48]

Предания гласят, что тантры, помимо тех двух, которые огласил сам Будда Шакьямуни, были изложены в иных измерениях реальности другими буддами, а затем принесены в наш мир людьми, обладавшими особыми качествами. Таких людей Ваджраяна называет сиддхи (успех); это также и название тех самых особых качеств. О сиддхи в сутре «Саманна-пхала» говорится так: «Спокойный сердцем, невозвышающийся, лучезарный, развитый, внимательный, освобожденный от зла, гибкий, готовый к действию, прочный и невозмутимый, он приводит и направляет свои усилия к состояниям чудесного умения. Он овладевает различными аспектами этого дара: будучи единичным, он становится многими и, будучи многим, возвращается к одному; он становится воспринимаемым и невоспринимаемым; он преодолевает стены, или холмы, или заграждения без разрушений, как воздух; он движется сквозь твердые пласты, как сквозь воду; он идет по воде, не проваливаясь, как по твердой земле; в позе лотоса он странствует в небе, как птицы, летящие по ветру; он касается даже солнца и луны, сколь бы могучи они ни были; в своем человеческом теле он поднимается выше небесного рая Бхагавана».

Среди сиддхов наиболее известен Падмасамбхава (тибет. Падмакара), считающийся проявлением Будды Шакьямуни.

Согласно его житию, Падмасамбхава родился в цветке лотоса, подчинил себе всех духов и демонов, «восемнадцать раз получил учение „Йога-тантры“ и имел видения божеств», восемь великих мудрецов (видьядхара) передали ему «все сутры, тантры и науки», обратил в буддизм царя Ашоку и утвердил того «в непоколебимой вере», за одну ночь воздвиг в этом мире миллион ступ, хранящих останки Шакьямуни, «усмирил внешних и внутренних мирских духов и нарек их защитниками Дхармы», обращал в буддизм народы и племена Индии, Монголии, Китая и Тибета, заложил знаменитый тибетский монастырь Самье и творил другие чудеса.

Автор краткого жизнеописания Падмасамбхавы говорит:

«Падмакара лично посетил двенадцать снежных гор в Нгари, двадцать одно место практики в Центральном Тибете и Цанге, двадцать пять мест в Докаме, три тайные долины и множество других мест, каждое из которых благословил стать священным местом практики. Зная, что впоследствии потомок царя будет пытаться уничтожить буддизм в Тибете, он оставил много предсказаний на будущее. Посовещавшись с царем и близкими учениками, Падмакара сокрыл бесчисленные учения-тэрма, в первую очередь восемь личных сокровищ царя, пять великих сокровищ ума и двадцать пять глубоких сокровищ. Сокрыть эти тэрма было необходимо, чтобы не допустить уничтожения учений Тайной Мантры, избежать извращения Ваджраяны или ее искажения непрактикующими теоретиками, сохранить благословения и принести благо будущим ученикам. Для каждого из этих сокрытых сокровищ Падмакара предсказал время открытия, человека, который его откроет, и тех избранных судьбой восприемников, которые продолжат передачу этих учений. Проявившись в устрашающем гневном облике безумной мудрости в тринадцати местах, называемых Логово Тигра, он связал всех мирских духов клятвой служить Дхарме и поручил им охранять сокровища-тэрма. Чтобы утвердить в вере будущие поколения, он оставил отпечаток своего тела, отпечатки ладоней и отпечатки стоп в местах практики, которым нет числа. Ныне он пребывает на уровне спонтанного присутствия в облике наместника Ваджрадхары, непоколебимого, пока остается сансара. Полный сострадания, он посылает свои эманации на благо существ. Даже после того, как погибнет учение винаи, он явится среди практиков тантры. Будет много избранных судьбой учеников, которые обретут радужное тело. В будущем, когда в этот мир придет Будда Майтрейя, Падмакара проявится под именем Дрова Кундул и даст учения Тайной Мантры всем достойным людям».

Согласно тибетской традиции, тантры, которым учил Падмасамбхава, называются «старыми», чтобы отличить их от тех, которые принесли в наш мир махасиддхи (великие сиддхи). Всего махасиддхов насчитывалось 84 человека; к их числу принадлежали, в частности, такие знаковые для буддизма фигуры, как Нагарджуна, Тилопа, Наропа, Гхандхапа, Лашкминкара (сестра царя Индрабхути, которому Будда Шакьямуни явил «Гухьясамаджа-тантру»), Шантидева. О деяниях и свершениях махасиддхов повествуют «Жизнеописания восьмидесяти четырех махасиддхов», составленные на рубеже XI–XII веков тантриком Абхаядаттой.

Махасиддха Наропа.

В этих жизнеописаниях встречаются как эпизоды вполне в духе агиографической литературы, так и такие, благодаря которым за Ваджраяной и ее адептами закрепилась репутация «недостойного учения и недостойных людей», как выразился в свое время английский востоковед XIX столетия А. Л. Уодделл. К агиографическим, например, относится эпизод из жизни Лашкминкары:

«Она сказала: „Ты не можешь быть моим учеником. У меня учился твой дворник, и он будет учить тебя. Он уже достиг сиддхи и станет твоим другом в Дхарме“. „Но как я узнаю его среди других мусорщиков?“ — спросил царь. „Это — тот, кто раздает еду нищим. Загляни к нему ночью“, — ответила Лакшминкара. Найдя дворника, царь не сразу поверил ему, но со временем убедился, что это человек незаурядных способностей. Царь получил у него посвящение, прямую передачу энергии и наставления в практике. Лакшминкара и ее ученик совершили много чудесного. Позже они в своих телах ушли в ясный свет».[49]