Искуство учиться - Джош Вайцкин

Давайте на минуту вернемся к напряженной сцене, в которой сломанная рука помогла мне понять, что делать дальше. Восприятие окружающего в ту минуту обострилось настолько, что я видел все вокруг как в замедленной киносъемке. Казалось, соперник застыл в какой-то вязкой субстанции, тогда как я мог двигаться на полной скорости. Это был очень вдохновляющий опыт; именно он стал моей путеводной звездой в изучении боевых искусств на несколько последующих лет. Но когда уровень адреналина в крови упал, обнаружилась неприятная проблема. Оставалось семь недель до чемпионата США по боевым искусствам, а у меня была сломана рука.

На следующий день я пошел к врачу, надеясь, что все не так страшно. Однако, сделав рентген, он сообщил, что никаких шансов на участие в чемпионате нет, поскольку у меня обнаружился спиралевидный перелом пястной кости. В самом лучшем случае кость срастется через шесть недель, но мышцы руки к тому времени атрофируются, поскольку на руку от локтя до кисти придется наложить гипс, чтобы полностью обездвижить ее. После снятия гипса у меня будет всего несколько дней для проведения физиотерапии; в такой ситуации планировать колоссальную нагрузку спортивного турнира просто безрассудно. Тем не менее из кабинета врача я вышел исполненным решимости сражаться и уже через день после получения травмы приступил к тренировкам.

В первые несколько дней, работая только одной рукой, я чувствовал себя уязвимым. Кроме того, были опасения, что кто-нибудь случайно ударит по поврежденной руке и усугубит травму. Правую руку приходилось держать сзади и тренироваться только с теми партнерами, которым я доверял. Мы двигались медленно, работали только в стойке, избегая бросков. В основном это были классические упражнения туйшоу, когда соперники стараются почувствовать центры равновесия друг друга, нейтрализовать атаку и заставить потерять равновесие. Такие упражнения отличаются от классических противоборств, но тоже служат важным методом развития способности чувствовать назревающую атаку или силовое воздействие — чем-то они напоминают вспомогательную медитацию в боевых искусствах.

Спортсменам очень важно практиковать упражнения по визуализации, соответствующие особенностям конкретного вида спорта, но зачастую в горячке соревнований и тренировок им просто не хватает времени на работу над собой. Мне очень хорошо знакома такая ситуация. Иногда, готовясь к большому турниру, я замечаю, что месяцы проносятся мимо, наполненные жесткими спаррингами, постоянной болью, сотнями падений на маты за один вечер, когда отрабатываешь броски. А потом оказывается, что ты потихоньку отходишь от того, что составляет суть боевого искусства. Тогда я переключаюсь и примерно неделю посвящаю спокойной сосредоточенной работе по восприятию, осознанию и контролю ритмов дыхания соперника и моих собственных ощущений, мягким дестабилизирующим толчкам, которые предваряют эффектные броски, неминуемо привлекающие к себе внимание публики. После таких периодов самоанализа мои возможности и техника практически всегда существенно улучшались, поскольку новые физические навыки встраивались в общую ментальную систему.

Важность проведения различий между внешней и внутренней (или конкретной и абстрактной, технической и интуитивной) подготовкой несомненна в любом виде спорта, и, к несчастью, именно внутренняя часть этой подготовки обычно игнорируется. Самые интеллектуальные игроки НФЛ, например, используют период межсезонья, чтобы со стороны взглянуть на свою игру, изучить видеозаписи матчей, распечатать кадры аэрофотосъемки полей, анализируют схемы нападения и обороны. От нескольких квотербеков НФЛ, получивших незначительные травмы и вынужденных в силу этого пропустить одну-две игры, я слышал, что этот принудительный отдых они считают ценной возможностью сконцентрироваться на ментальной стороне игровой подготовки. После возвращения в строй они обычно играли гораздо лучше. Во всех видах спорта именно внутренняя подготовка и есть тот фактор, который выводит на следующий уровень физическую составляющую, но об этом легко забыть в постоянной рутине соревнований.

Поскольку я сломал руку, пришлось работать над преодолением возникшей из-за этого уязвимости. Быстро стало ясно, что существуют боевые приемы, которые можно проводить и одной рукой, так что теперь мне предстояло их освоить. День за днем я отрабатывал новые приемы для левой руки, начиная с отражения нападения и выведения соперника из равновесия, атакуя его с неожиданной стороны, и заканчивая навыками еды китайскими палочками. После двух недель упорной работы поврежденная правая рука уже начала понемногу действовать. Я привык защищать ее, держа за спиной, и орудовать при этом только левой. Пришлось научиться падать на пол и перекатываться, не дотрагиваясь травмированной рукой до пола. Мои боевые возможности понемногу росли. Затем мастер начал ставить меня в пару с несколько более агрессивными, но менее обученными и не обязательно полностью контролируемыми партнерами. Кое-кто из них был не прочь что-то доказать. В нашей школе я был заметной личностью, и теперь им подвернулся удобный случай продемонстрировать свое превосходство. У них были две здоровые руки, а у меня только одна, и теперь они определенно собирались использовать свое преимущество. Конечно, я не мог закрывать глаза на возможность потерпеть поражение. Если я не готов инвестировать в проигрыш, то вряд ли можно будет добиться успеха. Поразительно, как отреагировало на такую возможность мое тело. Вместо левой руки у меня будто выросло две; локоть блокировал правую руку соперника, а кисть — контролировала его левую руку. Не имею представления, как тело могло так отреагировать, но уже через несколько дней тренировок ощущение того, что я борюсь в неравных условиях, исчезло. Я чувствовал себя вполне комфортно, действуя одной рукой против здоровых противников, тем более что по уровню подготовки превосходил большинство из них.

Опыт этих тренировок позволил мне сформировать совершенно новый взгляд на боевое взаимодействие. Я понял, что, поскольку мне удается контролировать две руки противника моей одной, свободную руку можно использовать для других действий. Сегодня приемы, базирующиеся на этой идее, стали основой моего боевого стиля на соревнованиях. Если в мгновение ока вы способны контролировать обе руки противника своей одной, либо уходя в сторону, либо за счет скорости реакции, либо с помощью разнообразных захватов, то вашему сопернику придется очень нелегко. Свободной рукой вы можете разорвать его на части. Этот принцип применим практически к любому контактному виду спорта: баскетболу, хоккею, борьбе, футболу, боксу — список можно продолжить. В шахматах он тоже применим. В любой момент, когда одна ваша фигура может контролировать две и больше фигур соперника, на остальной части доски возникает дисбаланс сил в вашу пользу. В более широком смысле этот принцип можно применить к любому случаю столкновения противодействующих сил. Идет ли речь о коммерческих переговорах, соперничестве в суде и даже реальном военном конфликте, если вам удалось энергетически или качественно связать больше сил противной стороны, чем можно было рассчитывать, то вы получаете большое преимущество. Весь секрет в том, чтобы выработать навыки, с помощью которых можно было бы применить эту идею к интересующей вас сфере деятельности.

Этот принцип спортивной борьбы был мне известен еще со времен шахматной карьеры, но я не мог осознать всех последствий его применения к боевым искусствам до тех пор, пока не пришлось тренироваться, располагая лишь одной действующей рукой. Мне никогда и в голову не приходило, что можно контролировать обе руки соперника одной своей в свободном обмене ударами; но, честно говоря, через три-четыре недели это стало казаться само собой разумеющимся. Мысль о том, что рано или поздно правая рука заживет и можно будет опять ею пользоваться, уже казалась несправедливым преимуществом. Да уж, эта травма действительно стала бесценным источником нового опыта.

Кроме того, в моем выздоровлении присутствовал весьма необычный физический аспект. Я очень хотел выступить на чемпионате страны по боевым искусствам, но ничуть не меньше мне хотелось не допустить атрофии мышц травмированной руки. На тот момент моей жизни я глубоко погрузился в постижение тонкой внутренней механики тела посредством медитации туйшоу. Мне даже представлялось, что можно реабилитировать пострадавшую руку интенсивными упражнениями по визуализации. В частности, этот метод выглядел следующим образом: рутинные упражнения я выполнял с помощью левой руки и после каждой их серии визуализировал их выполнение правой. Эта рука по-прежнему находилась в гипсе, поэтому естественно двигать ею было невозможно, но я чувствовал энергию, струящуюся по обездвиженным мышцам. Понимаю, что эта идея может показаться по меньшей мере странной, но она сработала! Я чувствовал себя сильным и здоровым, и когда врач наконец снял гипс, то был поражен. За четыре дня до начала чемпионата США по боевым искусствам рентген показал, что кость полностью зажила и мышцы ничуть не атрофировались. Доктор разрешил мне принять участие в соревнованиях. В среду я провел первую за семь недель тренировку с полноценной нагрузкой на правую руку, в пятницу вылетел в Сан-Диего, а в среду, лишь чуть-чуть помогая себе здоровой рукой, выиграл национальный чемпионат.