Улица Светлячков - Ханна Кристин

Он отлично знал, зачем она здесь: лучшая подруга пришла спасти девушку, которая совершала ошибку, встречаясь не с тем мужчиной.

– Вы, должно быть, Чад, – сказала она.

– А вы, должно быть, Кейти.

Ей стало не по себе от того, что он употребил ее уменьшительное, домашнее имя. Этим Чад как бы подчеркивал свою близость с Талли.

– Садись, – распорядилась Талли. – А я пойду поищу официантку.

И она исчезла, прежде чем Кейт успела открыть рот.

Кейт посмотрела на Чада.

– Интересное место, – сказала она, чтобы поддержать разговор.

– Похоже на огромный пивной паб, только пива не наливают, – сказал Чад. – Одно из тех мест, где можно изменить себя.

– А я всегда думала, что изменения начинаются изнутри.

– Иногда. А иногда их навязывают.

При этих словах глаза его потемнели, отразив непонятные Кейт эмоции. Она вдруг вспомнила историю этого человека, разрушившего свою успешную карьеру.

– Вас ведь уволят из университета, если узнают о вас с Талли, не так ли?

Чад Уили опустил вытянутую ногу и сел прямо.

– Предпочитаешь общаться вот так? Хорошо! Я уважаю прямоту. Да. Я потеряю и это место.

– Вы из тех, кому важнее всего в жизни риск?

– Нет.

– И вы, конечно, уже спали со своими студентками.

Он рассмеялся:

– Вряд ли.

– Тогда почему?

Чад искоса взглянул на Талли, стоявшую у барной стойки и пытавшуюся сделать заказ.

– Вот уж от тебя не ожидал услышать такой вопрос. Талли ведь твоя лучшая подруга.

– Она особенная.

– Вот именно.

– Но как насчет ее карьеры? Она ведь будет разрушена, если узнают о связи Талли с вами. Все будут говорить, что она дошла до диплома через постель профессора.

– Очень мило с твоей стороны, Кейти. Ты должна за ней приглядывать. Она нуждается в этом. Она… такая хрупкая, наша Талли.

Кейт не знала, что расстроило ее больше: что Чад считает Талли хрупкой или что говорит о ней «наша Талли».

– Да она как паровой каток. Я не зря зову ее «тропический ураган Талли».

– Это все внешнее. Для окружающих.

Кейт откинулась на спинку стула. Удивлению ее не было предела.

– Так вы действительно неравнодушны к ней.

– Во мне скорее говорит жалость. И что же ты намерена ей сказать?

– О чем?

– Ты ведь пришла сюда в поисках нужных слов, чтобы убедить Талли больше не встречаться со мной, так? Ты можешь, конечно, сказать, что я слишком стар. И аргумент про преподавателя – всегда беспроигрышный вариант. И кстати, просто для сведения, еще я слишком много пью.

– И вы хотите, чтоб я все это сказала Талли?

Чад внимательно посмотрел на нее:

– Нет, я не хочу, чтобы ты все это говорила Талли.

За их спиной лохматый юноша в потрепанных штанах подошел к микрофону. Он представился Кени Гореликом и начал играть на саксофоне. Джазовая композиция оказалась такой невероятно романтичной, что на несколько секунд стихли все разговоры в переполненном зале. Кейт почувствовала, что музыка словно уносит ее куда-то прочь отсюда. Однако постепенно музыка снова стала восприниматься как фон, и Кейт взглянула на Чада. Он внимательно изучал ее лицо. Кейт понимала, как важен для него этот разговор и как много значит для этого человека ее подруга Талли. И это вдруг все изменило. Кейт оставалось только поражаться тому, как быстро изменилось ее отношение к Чаду. Теперь, сидя напротив, она уже волновалась по иному поводу: ей пришло в голову, что Талли может разрушить жизнь Чада Уили, который, по мнению Кейт, был явно не готов перенести еще один удар судьбы. Прежде чем она успела ответить на заданный Чадом вопрос, появилась Талли, за ней следовала официантка с лиловыми волосами.

– Ну что? – спросила Талли, хмурясь. – Вы уже друзья?

Чад отозвался первым:

– Мы друзья.

– Отлично! – Талли уселась к нему на колени. – А теперь – кто хочет яблочного пирога?

Чад высадил девушек в двух кварталах от общежития, на улице с потемневшими от времени строениями, в которых жили студенты, не обращавшие внимания на то, что так ценили девушки из студенческих клубов.

– Приятно было познакомиться, – сказала Кейт, выходя из машины. Она остановилась на тротуаре, ожидая, пока Талли закончит прощаться с Чадом.

Наконец Талли вылезла из машины и помахала ему рукой. «Форд-мустанг» умчался прочь.

– Ну как он тебе? – требовательно спросила Талли, резко повернувшись к подруге. – Красавчик, правда?

– Правда, – кивнула Кейт.

– И клевый, аж жуть.

– Клевый. – Кейт направилась в сторону общежития, но Талли вдруг дернула ее за руку и развернула к себе.

– Он тебе понравился?

– Ну конечно, он мне понравился. У него отличное чувство юмора.

– Но?

Кейт закусила губу, выигрывая время. Ей не хотелось задевать чувства Талли или злить ее, но что она будет за подруга, если солжет? А правда была в том, что ей действительно понравился Чад и она верила теперь, что он искренне неравнодушен к Талли, но в то же время Кейт мучили тревожные предчувствия по поводу будущего их отношений, и знакомство с Чадом Уили только усилило ее опасения.

– Ну же, Кейти, ты пугаешь меня.

– Я ничего не хотела говорить, Талли, но ты меня вынуждаешь… Я не думаю, что тебе стоит появляться с ним на людях, – осмелившись, Кейт уже не могла остановиться. – Ему тридцать один год. Он разведен, у него четырехлетняя дочь, с которой он не видится. Если о ваших отношениях узнают, его уволят. Ну что это за отношения? Ты зря тратишь студенческие годы.

Конец ознакомительного фрагмента.