На каждом шагу констебли - Найо Марш

— Он не так уж плохо сохранился.

— Допустим. Но когда дневник упал, он раскрылся в воде, и, хватая его, падре вполне мог вырвать какой-нибудь лист или два.

— Но ведь я не предполагал ничего иного, — тихо сказал Аллейн. — Я просто поинтересовался, что мистер Лазенби сделал с ними.

— Мистер Бард прав, я их не вырвал, листки вывалились сами.

— Вы прочли их?

— Мне стыдно за вас!

— Я вот ещё о чем хотел спросить, — сказал Аллейн. — Возвращаясь в прошлый понедельник с мистером Поллоком на теплоход, вы остановились на Вейланд-стрит у тёмного подъезда. О чем вы беседовали?

Вот тут-то они оба наконец забеспокоились.

«Пытаюсь сообразить, беру я их на пушку или нет, — подумал Аллейн. — Они, конечно, понимают, что Трои об этой встрече ничего не знала, значит, я выудил что-то из дневника. Готов побиться об заклад, что Лазенби прочёл недостающие страницы, и Поллоку это известно. Они до смерти боятся, что я что-то узнал, но, увы, ошибаются. Сейчас у них остался только один выход. Дай бог, чтобы они им не воспользовались».

Но они им воспользовались.

— Ни черта я вам не буду больше отвечать, — рявкнул Поллок, — пока не повидаюсь с адвокатом. Советую всем сделать то же.

— Точно. Молодец, — одобрил мистер Лазенби. Потом, наверное, почувствовав, что такой лексикон не совсем ему подходит, добавил:

— С моей точки зрения, мы имеем полное право так поступить — это законно.

— Вот именно — законно. Вы попали в точку, преподобный, — возбуждённо подхватил мистер Хьюсон, — в самую точку.

Мисс Хьюсон, которая до сих пор украдкой утирала глаза платочком, громко всхлипнула.

— Ради бога, прекрати, сестрёнка, — сказал Хьюсон.

— Нет! Нет! — с ужасом закричала она. — Не притрагивайся ко мне. Я ухожу. Я ухожу к себе в каюту. Я лягу спать.

— Конечно же, идите, — вежливо сказал Аллейн. — Почему бы вам не принять какую-нибудь из ваших таблеток?

Она с испугом посмотрела на него, выскочила из салона и сбежала вниз по трапу.

— Ещё-один вопрос, — — сказал Аллейн — Впрочем, учитывая принятое вами решение, вы, может быть, не захотите на него отвечать… — он вопросительно взглянул на Барда.

— Я пока что ещё не намерен ни вызывать своего адвоката, — ответил тот, — ни принимать обет молчания.

— Прекрасно. Вопрос таков: мисс Рикерби-Каррик носила на тесёмочке на шее весьма ценное ювелирное изделие. Она рассказала о нем моей жене и мисс Хьюсон. Драгоценность эта не обнаружена.

— Может быть, смыло течением? — предположил Бард.

— Это вполне вероятно — мы исследуем дно реки. Кэли Бард задумался.

— Вы знаете, она была довольно рассеянная особа. Она, кажется, спала на палубе или пыталась там уснуть — она всем нам жаловалась на бессонницу. А что, если она проснулась ночью и ей вздумалось отправиться гулять по берегу в своей синей пижаме, прелестном халате и с Фаберже на шее? Как это ни смешно, но совершенно в её стиле.

— А откуда вам известно, что эта драгоценность — изделие Фаберже, мистер Бард? — спросил Аллейн.

— Господи, да она сама же мне и сказала, когда мы ловили бабочек в развалинах Кроссдайка. Думаю, она успела всем рассказать.

— Ну и что, по-вашему, было дальше?

— Предположим, она встретила на берегу грабителя, и тот вздумал отнять у неё безделушку, а когда она стала артачиться, придушил её и сбросил в реку.

— Предварительно взяв её чемодан из каюты на «Зодиаке»?

— А, черт! Вот этого я не учёл.

— И все же, — обращаясь ко всем, сказал Аллейн, — мы не можем исключить возможность участия в этом деле посторонних лиц.

— Например? — поинтересовался Хьюсон.

— Например, мотоциклиста с его девицей, которые так упорно следовали за «Зодиаком». Надо полагать, вы знаете, кого я имею в виду?

Гробовая тишина.

— Да не может быть! — воскликнул Бард — Это уж слишком! Конечно, мы знаем, о ком идёт речь. Они появлялись, словно провозвестники несчастья в ранних фильмах Кокто. — Он повернулся к своим попутчикам. — Мы ведь не раз об этом с вами говорили, что же вы молчите, черт возьми.

— Вы правы, мистер Бард, молчать нет оснований. Это парочка современных юнцов, на мой взгляд, совершенно безобидных. Кажется, они приятели юного Тома, — добавил Лазенби.

— Кто-нибудь из вас с ними разговаривал? Молчание.

— Вы бы лучше спросили цветного джентльмена, — сказал Хьюсон, и Аллейну послышалась в его голосе тревожная нотка.

— Вы думаете, доктор Натуш разговаривал с ними?

— Не думаю, а знаю. В день отплытия он подошёл к ним и что-то сказал, а те двое загоготали и укатили на своём драндулете.

Аллейн взглянул на Фокса. Тот, беззвучно шевеля губами, спросил: «Том?», и, когда Аллейн утвердительно кивнул, вышел. Аллейн поднялся на палубу и не сразу различил в тумане доктора Натуша. Тот стоял, облокотившись о перила и склонив голову.

— Доктор Натуш, можно вас на минутку?

— Конечно. Спуститься в салон?

— Да, пожалуйста.

Когда он вошёл туда, немного жмурясь от света, Аллейн, следивший взглядом за Поллоком, Хьюсоном и Лазенби, вспомнил первое письмо Трои, где-она писала, что эти трое пассажиров посматривают на доктора с какой-то опаской.

Аллейн спросил доктора, о чем шёл разговор между ним и мотоциклистами. Тот ответил, что молодой человек поинтересовался; плывёт ли он на «Зодиаке». Ему показалось, спокойно добавил Натуш, что вопрос прозвучал оскорбительно, но он просто ответил, что да, плывёт, и девица расхохоталась.

— Я отошёл, — продолжал он, — а молодой человек заорал мне вслед дурным.голосом. Такие вещи со мной случались не так уж редко.

— Вы хорошо запомнили этих людей? Кажется, они из тех, кого легко запомнить?

— Они были в чёрных кожаных костюмах, мужчина оказался несколько старше, чем можно было предположить издали. У обоих длинные тёмные волосы до плеч. У него широкое лицо, маленькие, глубоко посаженные глазки и слегка выдвинутая челюсть. У девицы болезненный цвет лица и прыщики на подбородке.

— Вот это наблюдательность! — ехидно вставил Поллок.

— Благодарю вас, нам это.очень пригодится, — сказал Аллейн.

Поллок вдруг вскочил и, подбежав к Натушу, остановился около него, засунув руки в карманы и склонив набок голову.

— Эй, вы, доктор! Что вы задумали?

— Простите, не понимаю.

— Ах, не понимаете! Я видел, как вы с ними болтали, и мне вовсе не показалось, что они вас оскорбляли. Такие, как вы, любят изображать из себя невинных жертв. Мне вот, наоборот, показалось, что вы давно знакомы с ними. А?

— Вам показалось неверно.

— Ещё у кого-нибудь создалось такое же впечатление? — спросил Аллейн.

— Пожалуй, да, — сказал Хьюсон.

— А,у вас, мистер Лазенби?

— Боюсь утверждать — ведь мы находились довольно далеко, но-мне показалось, что доктор Натуш встретил знакомых.

— Что вы скажете, мистер Бард? Тихонько ругнувшись, Бард провёл рукой по волосам.

— Мне кажется, на таком расстоянии впечатления немногого стоят. Слов не было слышно. То, что рассказал доктор Натуш, вполне возможный вариант, и почему бы ему не поверить!

— А как это, если он сроду их не видел, он запомнил выдвинутую челюсть и прыщики? — требовал разъяснения Поллок. — Это за полминуты-то? Шалишь!

— Но я полагаю, — сказал Аллейн, — что доктор Натуш, как и все вы, имел возможность рассмотреть их ещё в Норминетере перед посадкой.

— А такая вот теория не приходила вам в голову? — заорал вдруг Поллок. — Что эти трое столковались загодя, мотоциклисты её кокнули, а ваш «доктор» передал им чемодан с теплохода. Как, годится?

Он взглянул на них с победоносным и в то же время перепуганным видом. Лицо Натуша не выразило никаких эмоций.

— Мне казалось, — обратился к Поллоку Бард, — что вы решили помалкивать до встречи со своим адвокатом? Почему бы вам так и не сделать?

— Потише, вы!

В это время вошёл Фокс с заспанным Томом, который выглядел совсем юным и изрядно перепуганным.

— Прости, что разбудили тебя, Том, — сказал Аллейн. — Мистер Фокс, вероятно, объяснил тебе, в чем дело?

Том кивнул.

— Мы только хотели узнать, не можешь ли ты рассказать нам что-нибудь об этих стилягах. Это твои друзья?

Том, глядя куда угодно, только не на Аллейна, сказал:

— Не то чтобы друзья — просто знакомые. На вопросы он отвечал только односложно. Он познакомился с ними в закусочной в Норминстере. Давно? Да не очень. В начале навигации? Да. Как их зовут? Фамилий он не знает, парня звали Плагги, девушку — Гленис. Они живут в этом районе? Вроде нет. Но где они живут, он не знает.

— А тогда, в закусочной, кто из вас первым заговорил? Они с тобой или ты с ними?

— Они. Они расспрашивали меня насчёт магазинов.

— В каком городе?

— Да в разных. Тут, на реке.

— Их интересовали все магазины?

Оказалось, что не все, а только антикварные и лавчонки, где торгуют подержанными вещами. Да, он рассказывал им о лавке Джо Бэга.

С трудом вытягивая из него слова, Аллейн мало-помалу выяснил, как завязалась эта «дружба». Тому парочка казалась романтичной — в них было что-то пиратское. Иметь таких друзей было лестно. Трои обратила внимание, что при отплытии Том украдкой обменивался с ними какими-то сигналами, и Аллейн вдруг спросил, как относятся к этому знакомству родители Тома. Том смешался, покраснел и пробормотал что-то невразумительное. Похоже, что родители явно не одобряли этого знакомства.