Куколки - Джон Уиндем

— Не пойму, почему они не дадут нам спокойно уйти?

— Боятся. Они хотят поймать вас, чтобы как можно больше узнать. Потому и награда назначена. Дело не только в соответствии облику и подобию, хотя теперь они кричат об этом. Они поняли, что мы, представляем для них опасность. Представьте себе, что нас много и мы все делали сообща, не путаясь в неуклюжих словах, как они. Мы ведь обгоним их во всем. Им это не нравится. Вот нас и хотят стереть с лица земли, прежде чем наше число увеличится. Они считают, что иначе не выживут, — может, они и правы.

— Салли и Кэтрин убьют?

Вопрос нечаянно выскользнул у Розалинды, и мы с беспокойством прислушались. Девушки не откликались. Конечно, они обе могли быть без сознания, или просто отключились, или мертвы…

— Вряд ли, — решил Майкл. — Они не станут так рисковать общественным мнением. Одно дело — заявить о физических недостатках новорожденного, тут же случай деликатный. Ведь те, кто знал Салли и Кэтрин с детства, согласятся с решением объявить их нелюдьми. Если убьют, многие начнут сомневаться в правоте властей.

— Но нас они ведь хотят убить? — с горечью спросила Розалинда.

— Вас пока не схватили, вы далеко ушли. Для чужих вы попросту Отклонения, бежавшие от закона. Отвечать было нечего. Майкл спросил:

— Куда вы сейчас?

— На юго-запад, — ответил я. — Хотели бы укрыться лесу. Но раз любой охотник готов пристрелить нас, придется уходить в Окраины.

— Пожалуй, так лучше. Попытайтесь на время спрятаться там, а я попробую добыть фальшивые свидетельства о вашей смерти. Завтра я выезжаю с поисковым отрядом на юго-восток. Буду сообщать вам все новости. Не забудь Дэвид: наткнетесь на кого-то — стреляй первым!

И мы отключились. Розалинда оседлала коней, мы навьючили на них поклажу и вскарабкались сами. Я снова сидел слева, а Розалинда с Петрой — справа. Розалинда перегнулась, шлепнула по гигантскому боку, и кони тяжело двинулись вперед.

До сих пор Петра молчала, но тут она разрыдалась, так и излучая огорчение. Шмыгая носом, она объяснила нам, что не хочет ехать в Окраины, ведь там живут и старая Мэгги и волосатый Джек, и прочие чудища, о которых ей рассказывала мать.

Нам легче было бы успокоить ее, если бы мы сами не страдали от подобных страхов, или если бы мы точнее представляли себе, куда направляемся. Но мы мало что могли сказать об Окраинах и потому молча терпели ее переживания. Правда, теперь Петра уже научилась немного сдерживаться, да и мы постепенно привыкли воздвигать нечто вроде мысленного барьера. Но все же было очень тяжко. Прошло чуть не полчаса, прежде чем Розалинде удалось уменьшить боль, терзавшую и девочку, и нас. Тотчас возник раздраженный, обеспокоенный Майкл:

— Ну что там у вас опять?

Узнав, в чем дело, он тотчас забыл о собственном раздражении и обратился прямо к Петре. Медленно, терпеливо он начал посылать ей мыслеобразы, объясняя, что Окраины — совсем не такое место, как говорится в сказках. Просто многие из живущих там не особенно счастливы. Их выгнали из дома, когда они были совсем еще маленькими, — а некоторым приходилось убегать, потому что они не во всем походили на обычных людей. Им приходилось жить в Окраинах — в других местах люди постоянно с ними ссорились. Конечно, некоторые из них выглядели довольно странно, но они же не виноваты. Их нужно пожалеть, а бояться тут нечего. Например, если бы у нас случайно обнаружились лишние пальцы или там ухо, нас бы тоже сразу выслали в Окраины, а ведь внутри-то мы такие же, как сейчас. Неважно, как человек выглядит, к этому можно привыкнуть…

Но тут Петра прервала его:

— А другая-то кто?

— О чем ты?

— Ну, там кто-то еще посылает мне картинки-мысли, и я тебя плохо слышу, ответила Петра.

Настала пауза. Я вслушался, но ничего не уловил, никаких «картинок-мыслей». Потом: «Ничего», — от Майкла, Марка и Рейчел. Петра мысленно приказала: «Помолчите!»

Мы замолкли и стали ждать.

Я заглянул в соседнюю корзину. Розалинда сидела, обняв Петру, и с беспокойством смотрела на нее. Петра закрыла глаза, внимательно к чему-то прислушиваясь. Наконец она слегка расслабилась.

— Ну, что там? — спросила Розалинда. Петра открыла глаза и недоуменно ответила:

— Меня кто-то расспрашивает. Она далеко-далеко и говорит, что раньше уже улавливала мои мысли-страхи. Она хочет знать, кто я и где. Отвечать?

Мы не знали, что делать. Потом Майкл чуть возбужденно спросил, не считаем ли мы… Мы согласились, и он четко передал:

— Давай, Петра!

— Мне придется громко, — сказала Петра. Хорошо, что она нас предупредила: мы успели закрыться а то бы она попросту выжгла нам мозги. Я пытался сосредоточиться на дороге, но и это не помогало. Все мысленные образы были очень просты, как и следовало ожидать от ребенка. Но передавала Петра их настолько мощно, что я ослеп и оглох.

Во время паузы Майкл невольно вскрикнул:

— Ох!..

Но Петра снова попросила нас не мешать — и продолжила.

— Где она? — спросил потом Майкл.

— Вон там, — ответила Петра.

— Где?

— Она тычет рукой на юго-запад, — пояснил я.

— Ты не поинтересовалась у нее, как называется место, детка? — спросила Розалинда.

— Да, но я такого слова не знаю. Там две части и много воды. Она тоже не поняла, где я. Розалинда предложила:

— Пусть она передаст тебе по буквам.

— Но я же не умею читать! — со слезами возразила Петра.

— Ох, и в самом деле… Зато ты можешь передавать сама… Давай-ка я покажу тебе мысленно нужные буквы, ты попробуешь передать их для нее. — ну, картинками. Попробуем?

— Давай, — неуверенно согласилась Петра.

— Начинаем. Поберегитесь! — передала нам Розалинда. Она представила в уме «Л», и тут же Петра с оглушающей силой переслала образ неведомо куда. Розалинда Продолжила: «А», «Б» — и так далее, пока не получился слово «Лабрадор». Петра вслушалась и вслух произнесла:

— Она поняла слово, но не знает, где это. Она попробует узнать. Она хочет послать нам свои буквы, но я ответила, что не умею читать.

— Милая, давай попробуем! Ты примешь букву, а потом покажешь нам, только полегче, чтобы мы уловили. Первая буква была «Z». «ZEALAND».

— Что же это такое? — спросили все хором.

— ЗЕЛАНДИЯ. Что это?

— «З» — как пчела, з-зз, — пояснила Петра.

— Ты уверена? Может, ты неверно поняла?

— Нет, я все поняла правильно, — упрямо повторила Петра.

— Дядя Аксель говорил, что воды гораздо больше, чем мы думаем. Может, это «S», Sealand — морская земля, приморье?..

— Да, она говорит, там много воды, везде, и еще там светит солнце, там светло, она показала мне. Это очень большое место, и там большие дома, в Вакнуке таких нет. И еще там есть повозки, они ездят без лошадей, и еще такие штуки, они летают…