Цветы на снегу - Дмитрий Грунюшкин

— Ну, тебя-то всяко на улице узнают, — поддержал переход Кирилл.

— Я — другое дело. Во-первых, я большей частью киноактер. И кинорежиссер. С театром тоже многое связано, но все же большая часть славы на меня пролилась из кинопроектора. А во-вторых, я и сейчас активно занимаюсь кино, но уже больше на общественном уровне — фестивали там всякие, жюри и прочая публичная деятельность. Я постоянно мелькаю в «ящике», поэтому и узнаваем. Анечка же — служительница Мельпомены. А зрителей-театралов значительно меньше, чем любителей кино. Смешно сказать, я знаю в театрах потрясающих, просто гениальных актеров, перед которыми преклоняются их знаменитейшие коллеги, но которые совершенно неизвестны широкой публике, потому что никогда не снимались — и не хотят! — в кино. У Анечки в кино были яркие роли, но немного и нечасто. И, кроме того, она очень домашний человек. Это редчайший случай в нашей профессии. Ведь актер, и особенно актриса, — это человек, помешанный на славе. Именно за ней и идут на сцену. И Анечка очень любит славу, цветы, аплодисменты, поклонников, в конце концов! Но только на сцене! Мне кажется, в обычной жизни ее все это жутко тяготит. Уникальный человек!

— Так! — раздался сердитый окрик с крыльца. — Уже спелись? А ну быстро выбросили свои… вонючие раковые палочки! — Анна Петровна не удержалась от смеха, вспомнив, как называл свои папиросы Кирилл. — Быстро за стол!

— Анечка! — засуетился импозантный Борис. — А Кирилл, оказывается, не знал, кто ты такая! Представляешь себе!

— Когда на сцене появляется Борис, — сурово нахмурила брови Анна, — то все быстро всё узнают. Клинический случай недержания информации.

— Ну, прости, дорогая, я же не знал, что ты выступаешь инкогнито.

Анна загнала Бориса в сени, а сама виновато посмотрела на Кирилла.

— Извините меня, у меня и в мыслях не было скрывать.

— Бросьте, Анна, — улыбнулся Кирилл. — Может быть, так даже и лучше. Во всяком случае, у вас точно не будет подозрений, что старый ловелас решил приударить за известной актрисой.

В доме тем временем царила суматоха. Майя как заводная носилась по комнатам, разглядывая интерьер и экспонаты домашнего музея, поминутно ахая, узнавая кого-то на фотографиях. В качестве консультанта она использовала Николая.

Инна уже чинно восседала возле накрытого стола, горящими глазами разглядывая продовольственное изобилие. Борис искал, куда бы ему пристроить свое пальто, пока Кирилл не забрал его и не повесил в гардероб.

— Боря! — раздался озадаченный возглас Николая. — Ты не поверишь! Знаешь, к кому нас сегодня попутный ветерок занес?

Кирилл только крякнул.

— Ну и к кому же? — Борис подошел к Николаю, разглядывающему какой-то диплом в деревянной рамке.

— Это же сам Кирилл Скрынников!

— Кто? — не понял сразу Борис. — Скрынников? Что? Тот самый? — он был откровенно поражен. — Не может быть!

Он даже вынул из кармана очки, чтобы удостовериться.

— Вот тебе и «не может быть»! — засмеялся Николай. — Похоже, число знаменитостей на один квадратный метр этого дома превышает все приличные нормы!

Анна, ничего не понимая, переводила растерянный взгляд со своих охающих и ахающих друзей на смущенного Кирилла.

— Что тут происходит? — деловито осведомилась Майя.

— Анька, а ты серьезно не знала, с кем связалась? — веселился Борис.

— Да в чем же дело? Объясните мне, наконец? Это внебрачный сын последнего императора?

— Бери выше, Аня! Это сам «летучий» Кирилл Скрынников! Настоящая звезда советских автогонок! В нашей стране не очень афишировались его подвиги, да и сами автогонки были в тени хоккея и бокса, но для понимающих людей его имя значит не меньше, чем имя Яшина в футболе!

— Да ну, бросьте, — совсем уж смутился Кирилл.

— Нет, не бросим! Да ваши подвиги на европейских ралли изучают все гонщики мира! А что вы творили в Монголии и Африке — даже не изучают, а рассказывают как легенды! Так получилось, что мы с Колей увлекались автогонками, поэтому среди нас вам скромно отмолчаться не получится.

— Так вы гонщик? — наконец сообразила Анна Петровна.

— У нас такой профессии не существовало, — поправил ее Кирилл. — Официально я был водителем-испытателем, последнее время числился на «АЗЛК».

— Кстати, он не только гонщик, — продолжил ликбез Борис. — Он и к кино некоторое отношение имеет. Профессии каскадера у нас тогда тоже не существовало, зато были так называемые исполнители трюков. Заполучить на съемки Кирилла Скрынникова было архисложным делом! Мне, например, так это ни разу и не удалось.

— Да уж, вырвать время в плотном графике гонок, тренировок и испытаний было непросто, — согласился Кирилл. — К тому же вы, киношники, народ довольно необязательный. Назначат съемку трюка на понедельник, а снимать его будут ближе к следующему воскресенью. И машину норовят дать постарее, чтоб не жалко было бить. А в ней, между прочим, человек сидит!

— Все! Хватит препираться! — подала голос Инна. — Я уже не могу смотреть на это изобилие! Я есть хочу!

Мужчины быстро разместились за столом. Анна Петровна с интересом поглядывала на Кирилла. Ей почему-то было очень приятно, что он оказался такой неординарной личностью с богатым прошлым. Ей всегда плевать было на регалии и звания, лишь бы, как говорится, человек был хороший. Но то, что Кирилл оказался настоящей «звездой» и за все время знакомства ни полунамеком этого не показал, ей чрезвычайно импонировало. Ну, чинил пару раз Высоцкому машину — подумаешь, подвиг! А оказался совсем не так-то прост.

— Друзья! — поднял свою рюмку с водкой враз посерьезневший Борис. — Не секрет, что мы собрались сегодня по печальному поводу. Как-то так получается, что с возрастом все чаще встречи происходят по таким грустным причинам. Давайте просто, без витиеватых слов, помянем наших ушедших друзей и близких. Леночку, Матвея, Сашку…

Он виновато посмотрел на Кирилла, но тот покачал головой:

— Мне есть кого помянуть, не обращай внимания.

Собравшиеся молча, не чокаясь, выпили.

— Удивительно, — задумчиво сказала Анна, — когда я пью за ушедших — мне совсем не грустно. В другие дни, когда я их вспоминаю, слезы наворачиваются. А вот в такие дни мне спокойно. Мне кажется, что они сейчас где-то тут, рядом, слышат нас, видят, улыбаются, зная, что мы их помним…

— Только переживают, что не могут попробовать твоих пирогов, — вставила озорная Майя.

— Да уж, с пирогами обратно на тот свет из увольнительной не заявишься, — подтвердил Николай.

— На таможне у Петра отберут и сами стрескают, — захохотал Кирилл.