Записки озабоченного (Гормональный репортаж) - Александр Ермак

Войдя в номер, Маша сразу же закрутила головой:

- Какие-то маленькие апартаменты. В кино они больше...

Я сознался:

- Это не апартаменты, - и, чтоб не разочаровывать ее, добавил, - их здесь бронируют за год вперед. Мне и этот номер едва удалось добыть. Знаешь, сколько он стоит?

- Сколько? - тут же поинтересовалась она.

- Кучу денег, - решил я не уточнять.

Ее стремление к дорогому начало меня раздражать. Но я сдерживался: все женщины любят, чтоб на них тратились. Чем больше, тем они себя более ценными ощущают.

"Но на столько ли ценными?" - спрашивал я себя, пересчитывая оставшуюся после ужина наличность. Маша заказывала блюда не по их названиям, а по стоимости в меню - все самое дорогое. Это было и накладно, да и просто глупо.

Секс с ней меня уже совсем не радовал. Она как будто отрабатывала потраченное на нее - расчетливо-механично. Как проститутка. Я подумал о стоимости номера и ужина, и вздохнул: как дорогая проститутка.

Под утро вышел на балкон покурить. Стоял на утренней прохладце и выслушивал долетающие из комнаты новые фантазии Маши:

- Давай рванем куда-нибудь за границу. Хотя бы на недельку, а? В теплые края. Я специально возьму на работе небольшой отпуск. Жанка с Анькой обзавидуются...

Как ее понесло... Все стало понятно. Я для нее всего лишь средство. Девушка хочет получить от жизни многого. Но при этом не быть откровенной проституткой. Замаскировать под флирт обмен своего тела на мирские удовольствия.

М-да... Маша была разгадана. И мне стало ужасно скучно. Дальше я слушал ее, не слыша, и мечтал об одном: чтобы мы быстрее вернулись в Москву.

Проводил до дома. Вернулся к себе и позвонил:

- Знаешь, Маша, я больше не приду.

- Почему, - в ее голосе было настоящее неподдельное беспокойство.

- Думаю, ты знаешь...

- Нет, не знаю. Не понимаю...

- Ну, подумай немного.

Она тут же заподозрила:

- У тебя другая женщина?

Я вздохнул:

- Пусть будет так...

И повесил трубку. И включил "Битлз". И запел вместе с ними:

- Let it be. Let it be. Let it be.

Весело так. Потому что свободно.

И тут же взялся за работу. В "Форуме" нашли новую тему:

"Самое страшное, ребята, это когда у тебя не стоит. Поверьте мне, импотенту. Ни себе радость доставить, ни ей. Хоть застрелись. Д.Л."

"Да, не дай бог. Потому парни торопитесь. Е... их, е... Впрок, чтобы было что вспомнить, когда опадет навсегда. Сурик".

"И чего так бояться. Нормальный мужчина, если сам себя пьянкой и прочей гадостью до ручки не довел, может этим делом и до смерти заниматься. Главное, заботиться о своем здоровье и не делать больших перерывов в интиме. Тогда и в 70, и даже в 80 лет, будет все получаться. По статистике всего 30 процентов людей в возрасте 65-70 лет не занимаются сексом. Более 40 процентов продолжают вести активную сексуальную жизнь. И остальные не теряют интимного тонуса до конца жизни. Безо всякой виагры! Будьте здоровы, врач Антон Сергеевич Васильев. Мой телефон ..."

"Точно, у меня тесть 79 лет, жуткий бабник. Сергей".

"А у меня дед был такой. Каждый день по старушкам-соседкам прохаживался. Так у одной в койке и умер. Она его на тридцать семь лет была моложе. Ур..."

"А я уже никакой, как Д.Л., сам виноват. Запустил болезнь. Надо было к врачу идти, как почувствовал, что там что-то неладно. А теперь поздно. Алексей..."

"Спортом надо заниматься. Мужчина, который не двигается, и двигать ничем не может. Занятия в тренажерном зале приводят к повышению уровня мужских гормонов уже через 2-3 занятия, что усиливает потенцию быстрее, чем все новомодные лекарственные препараты... врач - Антон Сергеевич Васильев. Мой телефон..."

"А я здоров. Пру баб со страшной силой. Басов..."

"Поздравляю. Алексей..."

На этом обсуждение закончилось. Почему-то никто не продолжил.

Я зашел в "Форум" через несколько часов. Так никто ничего нового и не сказал. Значит все, кто хотел высказаться, высказались, и можно смело заканчивать статью.

Заглянул в почтовый ящик. Может, что-нибудь пришло за выходные дни. Да, есть два письма. Одно пришло в субботу, второе - в воскресение вечером. Первое от Сони: "...19 лет, рост 172, студентка..." Второе от Игры: "...28 лет, рост 162, высшее образование..."

Ответил обеим. Подумал, что наверняка с кем-то из них по какой-то причине флирта не получится.

Но я ошибся. Получилось с обеими. И мне пришлось вспомнить, что такое график. И я вновь повел весьма напряженную жизнь: встречи по расписанию с Соней и Игрой плюс моя работа.

"Вторник-Соня,

Среда-Игра,

Четверг-заканчиваю статью "Чего боятся мужчины?"

Пятница-Соня,

Суббота-Игра,

Воскресенье-Соня,

Понедельник-беру интервью для статьи об экономическом образовании (по своему отделу),

Вторник-Игра

Среда-Соня..."

Жизнь вновь усложнилась, насытилась, увлекла меня. Я расследовал двух прелестных созданий.

Соня... Мне было интересно, что нужно этой молодой и достаточно красивой девушке от меня. Дорогих удовольствий, как Маше?

Нет, Соня оказалась достаточно равнодушна к подобным утехам. Провоцируя, я сводил ее в ресторан. Потом мы катались с ней на теплоходе, и я спросил:

- Может, съездим за границу?

Но она ответила:

- Как хочешь.

Это "как хочешь" звучало каждый раз, когда я ей что-либо предлагал. Нет, она с удовольствием ходила со мной в кино, по выставкам, галереям. Но никогда никуда не напрашивалась.

Мы побывали в редакции (занес в отдел "Семья" готовую статью "Чего боятся мужчины?"). Соня вела себя очень скромно. Она определенно была не похожа на Машу.

Я долго не мог понять, чего же ей от меня надо. Просто нежности, понимания, ласки, как большинству нормальных людей? Да, конечно. Но, как оказалось, кое-чего еще. В одну из наших встреч Соня как-то вскользь упомянула, что ее всегда тянуло к парням постарше. И я тут же вспомнил, что она рассказывала про свою мать, вырастившую ее в одиночку. Соня никогда не видела отца. Но конечно же, как любой человек, хотела его иметь. И любить его. И получать от него заботу, ласку.

Да, она была согласна быть в постели любовницей. Но все остальное время ей хотелось ощущать себя любимой послушной дочкой. И когда мы шли с ней по улице под ручку, мне казалось, что Соня воображает себя рядом с отцом. Гордится им красивым, сильным, умным.

Было очень интересно наблюдать, как она засматривается на своих сверстников на улице, танцует с ними в клубах, даже флиртует. Но в постель возвращается ко мне. И лежа на моей руке, делится своими тайнами:

- Мне было пятнадцать, когда втюрилась в учителя химии. Смотрела на него все его уроки, не отворачиваясь. А он краснел, хоть и женатый был. На факультатив к нему записалась. Нас всего трое ходило. Всякие штуки смешивали и какую-то ерунду получали. Я не очень понимала, я из-за него ходила. А потом те другие как-то не пришли. И мы с ним вдвоем сидим в лаборатории. Объясняет что-то, ничего не понимаю. Он подсел, показывает. А у меня в голове все замутилась. Я его обняла сама и поцеловала. Свалились с ним на пол... А потом, потом он так испугался... Заставил меня бумагу написать, что все было по взаимному согласию... И больше у нас с ним ничего не было... А в институте мне один преподаватель понравился...

Соня жалась ко мне. И ревновала, казалось, ко всем женщинам планеты:

- Я видела у тебя в редакции много красивых женщин. А ты еще много получаешь писем?.. А почему ты так долго смотрел на ту блондинку за соседним столиком?.. Разве эта девица в телевизоре лучше?..

И мне было непонятно: ревнует Соня меня как отца или как любовника?

Я заметил, что и сам ее ревную к тем, о ком она рассказывает. Не к прошлому, но к настоящему и будущему. К ухлестывающим за ней сегодня однокурсникам, к ее завтрашним ухажерам. И тоже не мог сказать точно: ревную Соню как любовницу или как дочку, которую рано или поздно уведет из моего дома какой-нибудь лоботряс...

А вот с Игрой было все по-другому. Она оказалась вполне умудренной жизнью женщиной. Побывала дважды замужем. Сменила несколько женихов и работ в поисках интересных. Игра стремилась сделать свою жизнь увлекательной. Бежала от скуки, от серости, стремилась все превратить в игру.

Да, она вполне оправдывала свое имя Игра. Поначалу я думал, что это прозвище или "Ник", который она взяла себе для общения в интернете. Но оказывается, ее так действительно назвали родители:

- Они у меня оригиналы. Младшего братишку Мефистофелем окрестили. А я вот Игра Евгеньевна...

И мы с ней играли. Сначала - в знакомство. Договорились, что в семь вечера встретимся как бы невзначай у Большого театра, проведем ритуал заигрывания. Я выехал.

Она выслала мне фотографию, так что сразу узнал ее, как только подошла к оговоренной левой крайней колонне театра.

- На абордаж, - скомандовал я себе и двинулся навстречу.

Возле Игры остановился, спросил: