Крылатый человек - Альфред Ван Вогт

Гросвенф вытянул шею, чтобы лучше видеть, но поднятой руки не заметил. Он вернулся на сиденье и был несколько ошеломлен, обнаружив, что взгляд директора уперся именно в него.

— Мистер Гросвенф, была ли некзиальная наука в состоянии предсказать, что данное существо способно переносить свое тело сквозь стены?

— Нет, не могла, — четко ответил Эллиот.

— Благодарю вас, — кивнул Мортон.

Казалось, он удовлетворился этим ответом, поскольку никого больше ни о чем не спросил. Гросвенф уже догадался, что директор пытался оправдать собственную позицию. То, что он ощутил необходимость подобного шага, было печальным фактом политической жизни на корабле. Гросвенфа особенно заинтересовало то, что директор обращался к некзиализму как к высшей инстанции.

— Сидл, — снова заговорил Мортон, — дайте нам психологическую оценку случившегося.

Глава психологического отдела поднялся и сказал:

— Приступая к вопросу о поимке чудовища, мы должны прежде всего уяснить его суть. У него есть руки и ноги, но он плавает в пространстве и остается живым. Он позволил поймать себя в клетку, зная, что она его не удержит. Потом он выскальзывает через дно клетки, что очень глупо с его стороны, если только он не хотел, чтобы мы знали об этих его способностях. Имеется причина, по которой разумное существо делает ошибку, веская причина, которая может предоставить нам возможность для остроумной догадки, откуда он происходит и, конечно, анализа его пребывания здесь. Скит, проанализируйте его биологическую сущность.

Поднялся мрачный и долговязый Скит.

— Мы уже обсуждали планетарное происхождение его рук и ног. Способность жить в пространстве, если это вообще имеет отношение к эволюции, сама по себе — замечательное явление. Я предполагаю, что мы имеем дело с представителем расы, разрешившей конечные тайны биологического начала, и если бы я знал, как надо хотя бы взяться за поиски существа, которое может убегать от нас коварным путем, даже сквозь стены, мой совет был бы таким: выгоните его и убейте.

— Э — э — э… — промямлил социолог Келли. Это был лысоголовый сорокапятилетний человек с большими умными глазами. — Э — э — э… любое существо, могущее жить в безвоздушном пространстве, должно бы стать богом Вселенной. Такое существо может жить на огромных, беспредельных просторах Вселенной на любой планете, и добираться до любой галактики. Но наверняка нам неизвестно, что его раса населяет территорию нашей галактики. Парадокс, который стоит исследовать.

— Я не совсем понимаю, Келли, что вы имеете в виду, — произнес Мортон.

— Просто… э… раса, которая разрешила конечную проблему биологии, должна быть на века впереди людей, обладая способностью адаптироваться с поражающей нас легкостью в любой окружающей среде. Согласно закону жизненной динамики, оно бы стремилась к дальним пределам Вселенной, точно так же, как это делает человек.

— Да, но тут имеется противоречие, — заявил Мортон, — и оно, кажется, доказывает, что это не суперсущество… Корита, какова ваша точка зрения?

Японец учтиво поклонился, встал и сказал:

— Боюсь, что не смогу оказать сообществу большой помощи. Вам ведь знакома превалирующая теория — жизнь развивается по вертикали — что бы ни имели в виду под понятием «вертикаль». Имеется серия циклов… Каждый цикл начинается с крестьянина, обрабатывающего свой участок земли. Крестьянин идет на рынок, и место рынка медленно преобразуется в город, с уже меньшей внутренней связью с землей. Потом мы имеем города и нации и, наконец, лишенные почвы огромные города и разрушительную борьбу за власть, серию разрушительных войн, переносящих людей в феллаханскую эпоху и снова к примитивизму, в новую эру развития крестьянства.

— Но он уже совершил ошибку! — угрюмо выпалил Ван Гроссен. — Он самым глупым образом провалился сквозь пол клетки. Это не того рода ошибка, которую бы мог сделать крестьянин!

— А если предположить, что он находится на крестьянской стадии развития? — предположил Мортон.

— Тогда, — ответил Корита, — его основные импульсы были бы гораздо проще. На первое место выступило бы желание воспользоваться активным размножением, иметь сына и знать, что его кровь будет продолжать жить в потомках. При наличии огромных умственных способностей, этот импульс мог бы у суперсуществ принять форму фантастического стремления к расовому превосходству. Это все, что я хотел сказать.

Мортон стоял на ярусе контрольного мостика и уверенно смотрел на собрание специалистов. Его взгляд остановился на Гросвенфе, и директор сказал:

— Недавно я пришел к выводу, что некзиализм как наука может нести в себе новый подход к решению проблемы. Поскольку это всеобъемлющий подход, основанный на совокупности знаний, он может помочь нам принять быстрое решение в обстановке, когда быстрота решения особенно важна. Гросвенф, сообщите нам, пожалуйста, вашу точку зрения на существо вопроса.

Гросвенф быстро встал и обратился к присутствующим:

— Я могу дать вам заключение, базирующееся на моих наблюдениях. Я мог бы предоставить вам маленькую собственную теорию относительного того, как мы вошли в контакт с чудовищем — каким образом реактор, подчеркиваю, атомный реактор, оказался лишенным энергии, в результате чего нам пришлось чинить внешнюю стенку аппаратной. Тут было некоторое количество дающих указание временных интервалов, но чем развить эти основные положения, я предпочел бы рассказать вам о том, как нам следовало бы прикончить чудовище…

Неожиданно его прервали. Полдюжины людей проложили себе путь через толпу у дверей. Гросвенф умолк и вопросительно взглянул на Мортона, который, в свою очередь, посмотрел на капитана Лича. Капитан направился навстречу прибывшим, и Гросвенф увидел, что одним из них был Пеннос, глава инженерного отдела.

— Кончено, мистер Пеннос? — осведомился капитан Лич.

— Да, сэр, — кивнул тот и добавил: — Необходимо, чтобы каждый человек был одет в прорезиненный костюм, перчатки и обувь.

Капитан Лич обратился к присутствующим и объяснил:

— Мы пропустили ток через стены, окружающие спальни. Могли возникнуть промедления в поимке чудовища, и мы хотели бы исключить возможность быть убитыми в постелях… Мы… — запнулся он и быстро спросил: — Что это, мистер Пеннос?

Пеннос посмотрел на маленький прибор в своей руке и спросил:

— Здесь все, капитан?

— Да, кроме охраны в моторной части и в аппаратном отсеке.

— Тогда… тогда в заряженных стенах что-то поймано. Быстро! Мы должны его окружить!

Глава 11

Для Икстля, вернувшегося к верхним этажам после об следования нижних, удар оказался неожиданным и опасным. Он только что самодовольно думал о металлических основаниях трюма корабля, где можно спрятать свои гуулы, а в следующей момент он уже был захвачен яростно искрившимся экраном энергии.

Агония помутила его разум. Масса электронов внутри его тела вырвалась на свободу. Они катились от системы к системе, нарушая их единство, с силой сталкиваясь с атомными системами, упорно остающимися устойчивыми. В течении этих бесконечных роковых мгновений, удивительно уравновешенная, податливая его структура почти нарушилась. Его спасло то, что даже эта опасность, в конечном счете, была предусмотрена выдающимся гением его расы. Производя искусственную эволюцию в его теле и в своих собственных, они не забыли о возможности внезапного проникновения жесткой радиации. С быстротой молнии его тело вывернулось — перевернулось, и каждая вновь возникающая комбинация проделывала непостижимую работу в мельчайшие доли секунды. А потом он резко оттолкнулся от стены и оказался вне опасности.

Затем Икстль сконцентрировал разум на мгновенных возможностях. Защитная силовая стена должна иметь связанную с ней систему тревоги. Это означало, что люди оцепили все ближайшие коридоры и предпримут попытку загнать его в угол. Глаза Икстля вспыхнули, как чаши с огнем, когда он осознал эту возможность. Они должны будут рассыпаться в разные стороны, и тогда он сможет схватить одного из них и исследовать на предмет нужд гуула. Потом можно будет использовать его для создания первого гуула.

Нельзя было терять время. Он нырнул в ближайшую незаряженную стену в обличье большого яркого неуклюжего существа. Не останавливаясь, он пронесся по комнатам, строго придерживаясь направления параллельного оси главного коридора. По пути его чувствительные глаза следили за неясными очертаниями человеческих фигур. В этом коридоре их было — один… три… пять. Пятый находился на некотором расстоянии за другими. Это было сравнительно маленькое преимущество, но Икстль и не нуждался в другом.

Как бесплотный дух, он скользил через стену и выскочил прямо перед последним человеком, послав вперед сильный заряд. Теперь он был уставшим, но ужасным чудовищем с горящими глазами и оскаленной пастью. Икстль протянул вперед четыре руки и с огромной силой сжал человека. Тот рванулся в последнем усилии и упал, потрясенный. Он лежал на спине, и Икстль видел, как открывался и закрывался его рот в серии неровных движений. Всякий раз, когда рот открывался, Икстль ощущал резкое пощипывание в ногах; Определить природу этого пощипывания было нетрудно. Это был зов клеток о помощи. Икстль с ревом рванулся вперед и ударил одной рукой по рту человека. Тот мгновенно обмяк, но все еще был жив и в сознании, и Икстль запустил в него две руки.