Самосожжение - Инна Тронина

– Простите, но как вам это удалось? Ведь Владимир так любил Дину…

На этот вопрос могла ответить только Владислава Ефремовна. И она ответила, моргая белёсыми ресницами; щёку её перекосил нервный тик. Я напряглась, ожидая истерики, но вопрос не снимала.

– Охотниц за лёгкой добычей в виде наивных состоятельных мужчин во все времена было предостаточно. В бизнесе сильный пол разбирается, но в любовных делах надуть предпринимателя ничего не стоит. Только скажи ему доброе слово и изобрази пламенную страсть…

Огнева тяжело вздохнула, сутулясь. И вдруг вскинула голову, взглянув мне прямо в глаза.

Я смогла отговорить сына от женитьбы потому, что доказала ему очевидное – Дина водит его за нос. Скрывает то, что ни в коем случае нельзя скрывать от будущего мужа. А Вовка был болезненно честным, и ещё со времён первого брака возненавидел даже самую мысль о таких вот пакостных мероприятиях. Использовать себя втёмную он никому не давал.

Огнева мимолётно улыбнулась – вспомнила о той своей победе, которая оказалась пирровой.

– В конце мая у одной из моих приятельниц день рождения. Она живёт на Пресне, у Зоопарка. Как раз тогда ей стукнуло семьдесят. Чем не повод собраться? Мы засиделись до утра, очень устали, но не все смогли остаться там ночевать. Иногородних Лидия устроила на гостевых диванах, а москвичам вызвала такси. Мы вышли ждать машины во двор. Солнце взошло, всё было прекрасно видно, и я не могла обознаться. С подъезда соседнего дома вышла Дина, которую я к тому времени хорошо знала. Рядом с Диной ковылял разительно похожий на неё мальчик, которому я без труда поставила диагноз – детский церебральный паралич. Я хоть и окулист, но медицинский институт заканчивала, и таких больных видела. Руки у ребёнка совсем не действовали. Ноги – тоже неважно. Говорил мальчик с трудом, и при ходьбе шатался. Тут мне стало понятно, почему на все Вовкины просьбы познакомить его со Стасиком Дина отвечает отказами, лжёт и изворачивается. То он у тёти живёт, то у родственников в деревне, то болен ангиной, и ещё целая куча причин. Гуляла она с ребёнком всегда рано утром или поздно вечером, чтобы как можно меньше народу его видело. Как только я вернулась домой, сразу же рассказала обо всём Гоше. Дина меня вряд ли заметила. Я шагнула за спину полного мужчины и оттуда наблюдала за кошмарной походкой ребёнка. Тогда я считала, что Бог нас спас. Ведь если бы они официально поженились, избавиться от Дины было бы невозможно. Она получала первоочередные права на Володю как супруга, а к родителям наши законы немилостивы, если их дитя состоит в законном браке. Я дождалась сына из-за границы, откуда он привёз очередную кучу подарков для Дины. Я усадила его перед собой и рассказала всё, как на духу. Я знала, что Вовка не захочет иметь ТАКОГО приёмного сына. Он даже к нормальным детям относился с прохладцей, так как никогда не имел братьев и сестёр. Очень боялся, что мы с отцом заведём второго ребёнка. Я не давила на сына, нет! Только затронула самые чувствительные струны в его душе. Несколько раз подчеркнула, что Дина считает его дураком и рохлей. Видит Бог, сыну невероятно трудно далось решение покончить с этой связью. Он сутки не выходил из своей комнаты, а потом позвонил Дине и попросил о встрече. Задал вопрос в лоб и получил прямой ответ. Да, Стасик болен. Но какое это имеет значение, если мы любим друг друга? Володе, дескать, нянчиться с ним не придётся. Сын ответил, что дело не в болезни мальчика, а в попытке скрыть её, то есть начать семейную жизнь со лжи. Он не может жить с женщиной, не доверяя ей. И лучше расстаться друзьями сейчас, чем потом скандалить, задыхаясь от ненависти.

Владислава помассировала виски подушечками пальцев, болезненно поморщилась, глядя на заходящее солнце.

– Вовка с кровью вырвал из себя это решение. Дина имела на него куда большее влияние, чем я думала. И он готов был её простить, но понимал, как мне будет больно. А я тоже имела власть над ним. Дина была хваткой, цепкой, очень сильной личностью. Мы с ней как бы разорвали сына на две части. И он не смог жить разорванным, понимаете?.. Заявление они забрали и договорились, что Дина больше не будет нам звонить. Она легко согласилась, из чего я заключила, что Вовка моментально перестал её интересовать, и нужно немедленно отправляться на поиски новой жертвы…

– Больше Дину вы не видели? – Я старалась голосом и интонациями успокоить несчастную мать.

– Нет. Она, видимо, решила, что иномарки и квартиры на Тверской хватит для возмещения морального ущерба от несостоявшегося бракосочетания. Мы с отцом убедили Володю подать другое заявление в тот же Дворец. Свадьбу с Ниной назначили на пятнадцатое августа. После гражданской церемонии сын с Ниной обвенчались по первому разряду в Елоховском соборе. В двадцатых числах хотели ехать во Францию. Их ждали Париж, Ницца, Канны, Монте-Карло, Замки Луары. Осенью ему нужно было много ездить по служебным делам, и он не мог уделять супруге максимум внимания. Не получилась та поездка…

Огнева, против моего ожидания, не заплакала. Глаза её были сухие и горькие, спина – прямая. Потом Владислава опять вытащила сигареты из ридикюля.

– Это невероятно, но сын, получается, женился на Нине, не собираясь с ней жить! Восемнадцатого августа, всего через три дня после свадьбы, он помрачнел, стал раздражительным, даже злым. Мы были на десятом небе от счастья и не обратили на перемену настроения должного внимания. Вечером того же дня сын объявил, что хочет порыбачить в полном одиночестве – для успокоения нервов. Отец и Нина предлагали ему свою компанию, но Вовка не согласился. Только один, иначе сеанс психотерапии не достигнет цели! Тишина и покой, полнейшее безмолвие – больше ему ничего не нужно. Мы не возражали, так как не могли даже предположить, чем эта рыбалка закончится.

Огнева протянула руку и нежно погладила крест – словно головку маленького Вовки.

– Даже охранника не захватил, наплевал на безопасность. Нам бы насторожиться! А-а, да что теперь! – Владислава безнадёжно махнула рукой. – Он ведь всегда в мужской компании рыбачил. Очень редко брал женщину, с которой на тот момент встречался. Для чего ему потребовалось остаться одному? Только для того, чтобы без помех убить себя. Рыбак, сообщивший нам о несчастье, видел, как Володя отталкивал лодку от берега. Он был один. И эту лодку, уже пустую, потом прибило к пляжу. Другие рыбаки подняли тревогу, и через два дня тело обнаружили. Оно зацепилось за корягу, и поэтому не было унесено течением.

Огнева говорила теперь тихо, устало, будто в её душе всё перегорело.

– Визуальный осмотр признаков насилия не выявил. После оказалось, что сын принял цианистый калий, находясь в лодке. Он завтракал хлебом, яйцами, помидорами. Наверное, вот так, с пищей, ему проще было… Уже потеряв сознание, сын упал в воду, а лодка не перевернулась. Только сильно качнулась и бортом зачерпнула воду. Появилась версия о самоубийстве на почве депрессии. Я, в отличие от мужа, согласилась с таким выводом. Поскольку на службе у сына всё было в порядке, заставить его принять кошмарное решение могла только история с Диной.

Владислава о чём-то вспомнила, достала из сумки креповую ленточку, привязала её к кресту. Обняла холодную мраморную перекладину, прижалась к ней лицом.

– Скоро уже два года, как мы одни… Созовём сюда всех знакомых, друзей – на панихиду. Я почти каждый день привязываю ленточку, но она тут же исчезает. Воруют, мерзавцы, даже у мёртвых… – Огнева, не меняя позы, перевела взгляд на меня. – Я гордилась сыном, обожала его. Золотая медаль в школе, «красный» диплом в Университете, успешная карьера – всё это, оказывается, не имеет значения. Получается, что я не знала Вовку. Совсем не знала. Не сообразила, что для него главное в жизни. Я потеряла свою кровинку в наказание за то, что побрезговала чужим ребёнком. И буду страдать столько времени, сколько ещё проживу на свете…

– Получается, что ко времени подачи заявления Владимир был знаком с Диной больше года? И ничего не знал о болезни Стасика?

– Не знал. Это совершенно точно, – подтвердила Огнева.

– И Проваторов не знал? Так, кажется, фамилия его друга?

– Не могу вам сказать, – пожала плечами Владислава. – Или тоже был не в курсе, или забыл предупредить Вовку. Тем более что в последнее время их отношения расстроились, и Саша перестал бывать у нас на Рябиновой. Оксана, я сейчас иду в церковь, – Огнева оторвалась от креста, поправила волосы и снова замотала голову платком. Собрала вещи и ещё раз оглядела могилу. – Не проводите меня? Если ещё есть вопросы, я отвечу.

– Когда в последний раз вы видели Проваторова?

Мне почему-то захотелось побольше узнать про этого человека – ведь он мог кое-что рассказать о Дине Агаповой. Огнева, судя по всему, больше ничего интересного не вспомнит.

– Не касались ли их разногласия с Владимиром личных дел? На последний вопрос можете не отвечать.