Обратный отсчет: Равнина - Токацин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Скажи Скогнам, чтобы пока вниз не лезли, — буркнул Гедимин, высматривая среди шатров жёлтые комбинезоны мелких сарматов. «Трое Текк’тов. Двоих — вниз, одного — на тектон. Камни надо будет поднять…»
— Скогны видят, кто лежит в долине, — отозвался Руниен, и Гедимину почудилась скрытая усмешка. «Чего он их сразу оттуда не выгнал?» — думал сармат. «Видно же, что давно тут стоит. И Текк’тов наверняка услышал издали…»
Гигантский змей приподнял голову и издал протяжный гудящий звук. По лицу Руниена пробежала волна.
— Только равные Куэннам… — пробормотал он, странно дёрнув плечом, и повернулся к Гедимину. — Текк’ты говорят — они будут здесь, пока не разгорится Пламя, и тогда покинут долину Эл-лид до следующего рассвета.
«Часа четыре эффективной работы,» — быстро прикинул Гедимин, покосившись на часы. «Половина смены… Ну ладно, лучше, чем ничего.»
— Пусть двое спускаются и копают, а один месит камень, — распорядился он. — Каждый кусок нужно умять втрое. Пусть работает, сколько может.
Двое Текк’тов с места нырнули в скалу. Третий толкнул головой крышку главной шахты и переполз на горку валунов, вчера поднятых из-под земли. Через несколько секунд он, свиваясь спиралью, поволок сырьё ближе к штабелям заготовок. Защитное поле над разобранным подъёмником, недавно выставленное Гедимином, зарябило, но выдержало.
По опустевшему ущелью неспешно прошёл плоский зверь — уже без груза, с мотком троса на спине. Аборигены наверху молча ждали, когда он поднимется — ускорить его шаги не смогло даже присутствие гигантского змея в считанных метрах от тропы.
— Куда уползут Текк’ты? — спросил Гедимин, оглянувшись на Руниена. — Не на этот же… как его… ритуал конца месяца?
Про ритуал он брякнул просто так — и угрюмо сощурился, увидев серьёзное, даже торжественное лицо стража.
— Дни металла заканчиваются, — склонил голову Руниен. — Все прощаются с ними. Это благодарность, мастер Дим-мин. Даже нергоны не лишены благодарности.
Гедимин еле слышно фыркнул. «Благодарность кому? Отрезку календаря?»
— Не вовремя они уходят, — пробормотал он, досадливо щурясь на открытую шахту. — Работы много, а работать некому. Праздники у всех…
Руниен смотрел на него, укоризненно сдвинув брови, — он очень хорошо понимал иноземный язык, и слух у него был отличный. Гедимину стало слегка неловко, но раздражение было сильнее.
— Я должен планировать работы, — угрюмо сказал он. — Как можно что-то спланировать, когда я сегодня не знаю, что будет завтра⁈ Все ходят, куда хотят, делают, что им вздумается. Никакой дисциплины…
Брови Руниена соединились над переносицей.
— Текк’ты проявили огромное уважение, — сказал он. — Ты узнал заранее, куда они собираются. Я не слышал, чтобы они так делали. Никого они не предупреждают о своих делах. Только вас, равных Куэннам. Это очень большое уважение.
Гедимин хотел фыркнуть, но сдержался. «Ладно, четыре часа работы — больше, чем ничего,» — подумал он, оглядываясь по сторонам. «Надо найти филка и посадить на подъёмник. Вытащим часть камней для тектонщика…»
…Вереница вьючных зверей с деревяшками внезапно прервалась. Гедимин повернулся туда, откуда они приходили, и увидел световой гейзер на полгоризонта — Пламя разгоралось. Аборигены, забравшись на волокуши и бочонки, выставляли навстречу свету пустую посуду и плошки с ягодами курруи. Несколькими секундами позже все сели на повозку и принялись набивать ягодами рот. Гедимин удивлённо мигнул — и тут же поморщился и отвернулся: едва прожевав пищу, карлики сплюнули её обратно в плошки. Бронн обошёл их, собирая «отходы» в кувшин.
«Из этого, кажется, что-то готовят,» — Гедимин вспомнил часы, проведённые за изучением записей сигма-сканера. «Вроде бы раньше жевали корешки или зёрна… Тьфу ты! И тогда не вглядывался, и сейчас — незачем.»
Аборигены, отплевавшись от ягод, слезли с повозки; из гравия поднялся плоский зверь, и его повели за шатры — туда, где ещё оставались расколотые стволы. Гедимин, одобрительно хмыкнув, пошёл в ту же сторону. Рядом послышался сердитый крик, и мимо сармата, едва не попав ему под ноги, проскакал крылатый «трилобит». Крылья из-под щитков торчали наполовину, одного не хватало.
— Вот так он и летает, — вздохнул Вепуат, поравнявшись с Гедимином. Ремонтник протянул ему перехваченные шлейки. «Трилобит» затрепыхался, почувствовав, что его поднимают в воздух, но в этот раз вырваться ему не удалось.
— Плохо летает, — признал Гедимин. — А чего крылья не вытягиваются? Что-то внутри не работает?
Вепуат пожал плечами.
— По сканеру всё на месте… И спросить ведь не у кого!
За шатром мелькнул силуэт в жёлтом комбинезоне, и Гедимин, временно забыв о покалеченном «трилобите», повернулся к лагерю.
— Эй, Кириг! Иди сюда!
…Бласко всю дорогу молчал и дулся. Гедимин недовольно щурился. «Сделать им нашивки с именами, что ли? Так и буду всю дорогу их путать…»
Подъёмник он собирал в одиночку, отогнав филка к открытой шахте — гигантские змеи, уползая, не задвинули крышку. «После часа выпаривания этот жир ложится лучше,» — довольно хмыкнул Гедимин, покрывая нужные узлы смазкой и проверяя лёгкость хода. Подъёмник работал почти бесшумно — громче всего гудела поршневая машина, выдувая под давлением горячий газ.
— Что-то тихо, — заметил Бласко, отойдя от шахты. — Будто все поуползали. Я вроде видел их на кухне… они точно после этого вернулись?
Гедимин качнул головой.
— Никого тут нет. Работаем вдвоём…
Он оглянулся на соседний холм и угрюмо сощурился.
— Если в той стороне хоть кто-то шевельнётся, ори во весь голос!
Он проверил крючья подъёмника и осторожно ступил на них, держась за трос.
— Майна!
— А я тебя подниму потом? — засомневался Бласко, занося руку над рычагом. Гедимин нетерпеливо мотнул головой.
— Машина поднимет. Майна!
Внизу было тихо, по пальцам тянуло прохладой, — кто-то из пробегавших
