Игрушка судьбы - Мэри Дехейм

– Молю Богородицу, чтобы у тебя не оказалось грязных намерений по отношению к леди Тодд! – проревел Шон с сильным ирландским акцентом. – Поклянись, Ричард Гриффин, что никогда не касался ее с греховными помыслами. Что не уводишь чужих невест.

Ричард поднялся, отряхнул свой охотничий костюм.

– Слезай с коня, Шон О’Коннор, и повтори то, что ты сказал. – Ричард говорил спокойно, но взгляд его не предвещал ничего хорошего.

Шон соскочил с лошади.

– Одного раза вполне достаточно. Защищайся, если не готов отвечать.

Ирландец и валлиец яростно уставились друг на друга.

Морган с трудом поднялась, ноги ее дрожали.

– Успокойся, Шон. Это не то, что ты думаешь. Я упала с лошади…

Шон знаком велел ей молчать. Мужчины продолжали сверлить друг друга глазами. Ричард был на три дюйма выше и стоуна на четыре тяжелее Шона и имел репутацию драчуна, дуэлянта и прекрасного мастера клинка.

Но первое движение сделал Шон, бросившись на Ричарда, который едва удержался на ногах, когда они сцепились. Шон резким движением ударил Ричарда коленом в живот. Тот, задохнувшись, рухнул на землю. Оба тут же вскочили, и кулак Шона устремился прямо в челюсть Ричарда. Но следующий удар не попал в цель, и Ричард сумел с левой руки достать противника. Тоненькая струйка крови потекла из угла рта Шона. Он пошатнулся. Ричард ударил еще раз и попал в подбородок.

– Прекратите! – закричала Морган, бросаясь на Ричарда. Она схватила его за руки, но он оттолкнул ее. Оступившись, Морган привалилась к дереву.

Но ее попытка дала возможность Шону прийти в себя. И он снова набросился на Ричарда с удвоенной яростью. Мужчины повалились на землю. Сначала сверху оказался Шон, затем Ричард, затем опять Шон.

Морган беспомощно наблюдала за этой сценой, прижав ладонь ко рту и едва не прокусив свою кожаную перчатку. Но тут она подняла глаза и заметила трех всадников, показавшихся в просвете между деревьями.

– Господи Боже! – воскликнул Гарри Норрис, стремительно спешившись. – Остановитесь! Вы убьете друг друга!

За ним соскочили с коней Нед Сеймур и граф Суррей. Втроем им удалось разнять Шона и Ричарда, покрытых с головы до ног пылью, грязью и кровью.

– Что здесь происходит? – спросил Нед Сеймур разгневанно.

Запыхавшиеся драчуны не в состоянии были говорить, и Морган попыталась ответить за них, обращаясь непосредственно к Неду:

– Это просто недоразумение. Я упала с лошади, и Ричард пытался посмотреть, все ли со мной в порядке. А тут появился Шон и подумал…

Нед махнул рукой Морган:

– Уверен, вы можете все объяснить. Но мы должны проводить этих джентльменов туда, где они смогут сменить одежду и согреться глотком эля.

Суррей предложил Шону сесть верхом позади него. Ричард взобрался на лошадь без посторонней помощи, но было заметно, как трудно ему держаться в седле. Морган предпочла возвращаться на своей лошади. Едва ли сейчас было уместно жаловаться на собственные синяки и шишки. Закусив губу, чтобы не вскрикнуть от боли, она позволила Норрису усадить себя в седло. Всадники следовали до самых ворот парка и полном молчании.

В этот день сам король Генрих сидел во главе стола за ужином, но Шона О’Коннора не было среди гостей. Морган, стараясь не замечать насмешливого взгляда Ричарда Гриффина, не сводила глаз с двери. Сейчас Ричард воспринимал все случившееся как забавную шутку – это было видно по его лицу. Она заметила, как Уилл Бриртон, Джордж Болейн, еще кое-кто из придворных останавливались у стола Ричарда и, обменявшись с ним несколькими словами, бросали быстрый взгляд в ее сторону. Морган с застывшим лицом сидела между Френсисом Уэстоном и Сурреем, коротко отвечая на их вопросы.

После ужина Морган подошла к королеве попросить разрешения удалиться. Анна, довольная тем, что Генрих в хорошем настроении, отпустила девушку легким взмахом руки. Морган поспешила удалиться. Она направилась в западное крыло дворца, в импровизированную художественную студию, где, как подсказывала ей интуиция, можно было найти Шона.

Она вошла без стука. Шон действительно оказался здесь. Стоя спиной к двери, он напряженно работал над наброском портрета, по всей видимости, сэра Томаса Мора.

– Шон? – дрожащим голосом позвала Морган.

Он медленно приподнял голову и весь напрягся. Но не обернулся.

Морган глубоко вздохнула:

– Я люблю тебя, Шон. – И закрыла глаза, боясь его реакции.

Внезапно он бросился к ней и заключил и объятия:

– О, Морган! Каким глупцом я был! До сегодняшнего дня я не понимал, как сильно тебя люблю! Я чуть с ума не сошел от ревности. И от любви!

Он прижимал ее к себе все крепче, стараясь найти ее губы. Она чувствовала его тело, голова кружилась, казалось, комната вращается. Наконец он отпустил ее и виновато улыбнулся:

– Я испачкал краской твое платье.

– Пустяки. Но, Шон, как ты здесь оказался?

Подобрав тряпку, Шон принялся вытирать руки.

– Я думал, ты мне это объяснишь. – Он вопросительно посмотрел на Морган, но, видя ее недоумение, продолжил: – Я получил записку, которую доставили два моряка королевского флота с судна, зашедшего в гавань Дандолка. Мне предложили вернуться ко двору, в свиту королевы, дабы вновь исполнять обязанности «подмастерья мастера Гольбейна». Я хотел было разорвать ее, швырнуть в лицо этим людям и приказать им убираться прочь. – Он вытер руки, положил тряпку и улыбнулся Морган: – Но подумал о тебе, о письме, которое получил, когда отец лежал при смерти. О том, что не успею помешать твоей свадьбе с этим типом из Нортумберленда. Это был мой шанс. Поэтому я сел им первое же судно и прибыл в Портсмут два дня назад. Вчера ночью я уже был здесь, но не мог встретиться с тобой в такой поздний час.

Морган нахмурилась:

– Так это королева послала за тобой?

– Я был уверен, что это розыгрыш, как вдруг застаю тебя сегодня утром с этим Ричардом Гриффином в лесу. Я вышел прогуляться, пока шла королевская охота, нашел лошадь без седока и понял, что произошел несчастный случай. Я успокоил животное и позволил ему отвезти меня к его хозяину. И встретился с тобой.

Морган сразу поняла, что произошло. Королева действительно послала за Шоном – это была награда Морган за флирт с королем. Но Морган ни словом не обмолвилась о планах Анны Болейн. Подошла к Шону и положила руки ему на плечи.

– Я так рада, что ты приехал, надеюсь, ты не расстроен тем, что оказался здесь?

Приобняв Морган, Шон ответил:

– По правде говоря, огорчений предостаточно. Во-первых, Акт о престолонаследии; теперь еще и Акт о супрематии, который делает Генриха главой английской церкви. Это дьявольская ересь.

Морган тщетно пыталась найти аргументы, которые могли бы остановить поток обвинений. Но Шон был прав, король действительно объявил себя вне юрисдикции папы. Генрих создал свою собственную церковь, независимую от римского престола.