Сокровища Ирода - Наталья Александрова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тем не менее это была хоть какая-то крыша над головой, единственное место, где она могла побыть одна. Только теперь она осознала окончательное крушение своей мечты. Все рухнуло, у нее по-прежнему ничего нет.
Ольга остановилась перед дверью, достала ключи.
За связку ключей что-то зацепилось…
Она удивленно уставилась на этот предмет.
Это было кольцо из какого-то странного, тускло поблескивавшего металла.
Как оно сюда попало?
Ольга открыла дверь, прошла на кухню, удивленно разглядывая кольцо.
Странный перстень, очень тонкой работы, представляющий собой свернувшегося кольцом гибкого маленького зверька – горностая? А может быть, ящерица? Маленькие глазки зверька казались живыми, они как будто смотрели прямо в душу Ольге…
Все же как это кольцо оказалось в ее сумке?
Видимо, оно зацепилось за ключи там, в темном теткином подъезде, когда она выронила их, доставая мобильник. А как оно оказалось на полу подъезда?
Тут Ольга вспомнила картонную коробку на плече грузчика, вспомнила, как оттуда что-то выпало.
Теперь она не сомневалось, что это было то самое кольцо.
Оно прокатилось по ступеням до самого низа лестницы, и там Ольга подобрала кольцо вместе с ключами.
Как будто оно, это кольцо, караулило ее там, словно хотело попасть в ее сумку!..
Бред какой! Лучше всего его выбросить, тем более что оно уже лежало среди вещей, предназначенных для помойки.
Снова зазвонил мобильник.
Ольга схватила его, поднесла к уху.
В трубке молчали.
– Кто это? – выкрикнула она раздраженно.
Из трубки по-прежнему не доносилось ни звука.
Она снова взглянула на дисплей. На нем был тот же самый незнакомый номер.
И тут с удивлением Ольга заметила, что кольцо со зверьком надето на ее безымянный палец.
Когда она это сделала? Она совершенно не помнила, когда надела его. Может быть, случайно сунула палец в кольцо, когда доставала мобильник?
Но она не могла отделаться от безумной мысли, что кольцо само наделось на ее палец, как само подкараулило ее в подъезде и забралось к ней в сумку…
Гибкий зверек на кольце ловко изогнулся, припал к ее пальцу, он казался довольным, и маленькие блестящие глазки смотрели прямо в глаза Ольге.
Наверное, это кольцо все же принадлежало Галине Тимофеевне. Ольге совершенно не хотелось вспоминать о ней после той ужасной сцены перед дверью квартиры.
Эта мерзкая, наглая баба в розовом халате!.. Как все-таки несправедливо устроена жизнь! Таким наглым и бессовестным всегда достается самое лучшее. Не зря говорят: нахальство – второе счастье. Правда, кое-кто считает, что за все злые дела человеку непременно воздастся, но когда и где? Вот если бы за такое воздавалось здесь и сейчас, в этой жизни!
Она вспомнила, как орала на них с Ликой наглая баба, как топорщились ее волосы, завитые мелкими бараньими колечками, вспомнила розовый халат и тапочки с собачьими мордами и передернулась от отвращения.
– Чтоб она сгорела! – в сердцах проговорила Ольга и вздрогнула от звука собственного голоса.
Что это, она уже разговаривает сама с собой… так недолго и свихнуться!
И вдруг ей показалось, что глаза зверька на ее пальце тускло блеснули и стены кухни плавно качнулись. Воздух зыбко задрожал, как это бывает в очень жаркий день, и поплыл радужными пятнами…
Ольга схватилась за стол, перевела дыхание.
Нет, хватит с нее на сегодня, слишком много событий…
Валентин Сорокин сидел за своим столом, как всегда, заваленным старинным оружием, шкатулками, чашами и прочими восточными редкостями, и внимательно разглядывал богато инкрустированные кинжальные ножны.
– Привет, Дима! – проговорил он, не поднимая головы. – Чем могу помочь?
– Очень даже можешь. – Старыгин подошел ближе к приятелю. – Расскажи мне про тот перстень, который ты мне дал прошлый раз. Ну, тот, в форме виноградной лозы или ветки растения. Какого он времени, из какой страны происходит… все, что можешь!
Сорокин отложил ножны, поднял глаза на коллегу. Рыжеватые волосы его были всклокочены.
– Ты знаешь, это очень странно!.. – проговорил он с какой-то неуверенностью в голосе. – После твоего ухода я стал искать тот перстень в описях отдела, среди единиц хранения, и ничего не нашел. Он у меня не числится…
– То есть как – не числится?
– Очень просто: не числится – и все. Такой перстень не упомянут ни среди единиц постоянного хранения, ни в актах новых поступлений. Не представляю, как такое может быть. Так что, когда ты его вернешь, мне придется заново его оформлять, как новое приобретение. Та еще головная боль…
Старыгин в это время подошел к окну, где стояло принесенное Татьяной экзотическое растение… кажется, юкка.
– О, да ты его засушил совсем! – воскликнул он и вылил в горшок полбутылки воды, что стояла на окне.
– Слушай, я вообще-то эту воду для кофе принес! – возмутился Сорокин.
– Ничего, сходишь еще раз, растению тоже попить надо… – усмехнулся Старыгин, ему показалось, что острые жесткие листья помахали ему благодарно.
– Слушай, ты про кольцо пришел узнать или цветочки поливать? – рассердился Сорокин.
– А что про него спрашивать, если ты все равно про него ничего не можешь рассказать? – поддразнил Дмитрий Алексеевич. – Ты же все равно про него не знаешь!
– Точно! – со вздохом подтвердил Валентин. – Единственное, что могу тебе посоветовать, – сходи к Тизенгаузену, он в таких вещах разбирается, как бог. Если уж он ничего тебе не расскажет – значит, и никто другой… только ты ведь знаешь, с ним трудно иметь дело, он человек увлекающийся, заговорит тебя до полусмерти…
Дмитрий Алексеевич поблагодарил приятеля за дельный совет и задумчиво побрел по коридору.
Кабинет Карла Антоновича Тизенгаузена находился на этом же этаже, через несколько комнат от Сорокина. Он считался самым крупным специалистом по старинным украшениям, и если Старыгин сразу же не направился к нему со своими вопросами, то как раз по той причине, о которой сказал Валентин: Карл Антонович и впрямь был человек со странностями.
Он принадлежал к старинному прибалтийскому дворянскому роду и унаследовал от своих благородных предков вспыльчивый характер и удивительное многословие, поэтому коллеги старались по возможности избегать общения с ним.
Старыгин остановился перед нужным кабинетом и осторожно постучал.
– В чем дело? Кто там? Зачем? – раздался из-за двери раздраженный голос. – Я занят!
Несмотря на такой обескураживающий прием, Старыгин приоткрыл дверь и заглянул в комнату.
В отличие от большинства рабочих кабинетов сотрудников Эрмитажа здесь царил просто идеальный порядок. Ни разбросанных по полу папок с рукописями и старинными документами, ни заваленного редкостями стола – в общем, ничего, что в представлении Старыгина олицетворяло собой рабочий беспорядок.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});