Мрак в конце тоннеля - Владимир Колычев

Именно в этом институте и учился Валера; во всяком случае, он сам так говорил.

– А вы говорили, что он спустился под землю?

– Это не я говорила, это его друг говорил… Ну, не то чтобы друг, так, приятель. У Валеры не было друзей, он у нас парень замкнутый, домашний. Весь в науке…

А мне он говорил, что друзей у него целая команда пейнтбольщиков. И в бункер он спустился, чтобы страх перед подземельем преодолеть… Что ж, из неточностей складывается большая ложь.

– Значит, один под землю спустился, без друзей.

– Спустился.

– А куда именно?

– Не знаю… – с болью посмотрела на меня Вика. – Коля сказал, что он на подработку устроился. Ну, где-то там, под землей…

– Что за подработка? Мешки в метро разгружать?

– Шутите? Какие в метро мешки?

– Тогда что за подработка?

– Я не знаю… Коля говорил, что там какой-то музей, он там экскурсоводом работает. Я знаю, есть музей холодной войны, на Таганке. Бункер глубоко под землей, там кинотеатр, экспонаты, экскурсии водят. Я там была, но там про Валеру никто не знает…

– Есть еще бункер связи в районе Баррикадной.

– Да, да… Там, где шесть трупов нашли, – внутренне напряглась Вика. – В Интернете информация была, по телевизору вроде бы говорили…

– В газетах писали, – добавил я.

У Мурзина были все шансы спустить следствие на тормозах. Громкое вроде бы убийство в подземном бункере очень быстро перешло из разряда сенсаций в категорию второсортных событий. То ли журналистам не интересна была эта тема, то ли кто-то отвадил их от нее; так или иначе, массмедиа не уделяли ей никакого внимания. Разве что в Интернете на диггерских сайтах и блогах муссировалось это чудовищное преступление. А ведь там не только убийства произошли, но еще и люди пропали. Личности убитых установили, но списки пропавших так и остались тайной за семью печатями. А ведь они были, эти списки.

– Вы тоже знаете? – ничуть не наигранно спросила Вика.

– Да так, слышал кое-что, – наблюдая за ней, неопределенно пожал я плечами.

Но девушка никак не показала, что знает о моей причастности к этому событию.

– Возможно, Валера был там, когда все это случилось.

– Что случилось?

– Ну, эти убийства… Я читала, что на людей напали австралопитеки, – ошарашила меня девушка.

– Кто?!

– Ну, древние люди… Очень древние люди. Они ушли под землю тысячи лет назад. Ушли, чтобы не пересекаться с современными людьми на земле…

– Сама-то ты в это веришь? – перешел я на «ты».

Я тоже слышал эту версию о людях с красными глазами, что жили на нижних уровнях московских подземелий, в карстовых пещерах. Как слышал, что эти дикари терпеть не могли запах перегара и поэтому нападали на бомжей, нашедших себе прибежище под землей… Но ведь все это байки.

– Да нет, не очень… Еще слышала про сатанистов, у которых под землей свои храмы…

– Это уже более убедительно, – кивнул я. – Хотя и не факт.

– Мне, в общем-то, все равно, кто там на кого напал, мне главное брата найти, – внимательно посмотрела на меня Вика.

Кажется, она засомневалась в моей компетентности.

– Логично. Но сначала надо узнать, где подрабатывал твой брат. Если в бункере на Баррикадной, то…

Я нарочно потянул паузу, чтобы понаблюдать за реакцией девушки. Для зомби она держалась слишком хорошо. Но, может, действует против меня в здравом уме? Может, ее цель затащить меня куда-нибудь под землю, чтобы там за меня взялись более серьезные и решительно настроенные люди. В любом случае, если она ведет против меня игру, то ей известно, что я был знаком с Валерой Полесьевым, а значит, рано или поздно это должно было проявиться в нашем с ней разговоре. Может, это будет неосторожное слово или просто подозрительное движение глаз… Но пока гостья ничем не выдавала свою осведомленность на мой счет.

– Что «то»? – с искренним переживанием за брата напряглась она.

– Среди убитых ты его видела?

– Нет… Да и нам бы сказали, если бы он там был. При нем же документы были…

– Но вам ничего не сказали, так я понимаю?

– Нет.

– А сама ты не пыталась ничего выяснить?

– Пыталась. Даже встречалась с человеком, который занимается этим делом.

– И что?

– Ничего. Как о стенку горох. Он сказал, что информация закрытая и никто мне ничего не скажет.

– Сделай официальный запрос.

– Сделала. И официальный запрос сделала. И к вам обратилась…

– Это хорошо, что обратилась… Хотелось бы знать, кто тебя ко мне направил?

Я так пристально смотрел на девушку, что она съежилась под моим взглядом.

– Я же вам сказала кто.

– Ну да, случайный человек…

– Да он к вам собирался обратиться, но не успел.

– Я его другу дочь помог найти?

– Да.

– А фамилия его Мурзин?

«Нет, Мурзин – это следователь…» Это примерно я и хотел услышать, но Вика не попалась на брошенный крючок.

– Я не знаю его фамилии.

К сомнениям в ее взгляде добавилось и откровенное недовольство. Кажется, она близка к решению отказаться от моих услуг. Но ведь это всего лишь игра. Не для того она здесь, чтобы уходить с пустыми руками.

– А кто такой Мурзин?

– Понятия не имею… Мне кажется, мы толчем воду в ступе. Если вы не хотите искать моего брата, так и скажите, я обращусь к другому детективу.

– Другой детектив денег стоит, – предостерегающе заметил я.

– Можно подумать, вы работаете бесплатно.

– Да, в логике вам не откажешь.

– А разве я похожа на дуру?

– Я бы не сказал.

– А вот вы не производите впечатления компетентного специалиста! – по живому резанула она.

– Жаль.

– И еще спиртным от вас пахнет, – добивала она.

– Ну, вчера было хорошо.

– Неправда, запах свежий. И вид у вас не похмельный. Очень даже неплохой вид… Вы всегда рабочий день с рюмки коньяка начинаете?

– Кто тебе такое сказал?

– Ну вот, снова бег по кругу, – поморщилась Вика. – Откуда я знаю, кто сказал, что да почему… Сплошные вопросы… Кстати, мы с вами на «ты» не переходили!

– Ну, я бы не возражал… Кстати, как насчет по чуть-чуть для знакомства? Коньяк отличный, из лучших домов Парижа…

– Я не знакомиться с вами пришла! – гневно отчеканила она.

– Одно другому не мешает. Ты не замужем, я холостой… Сколько тебе лет?

– Приличные мужчины такие вопросы не задают!

– Задают. Но сейчас не важно, сколько тебе лет, важно, как ты выглядишь. А выглядишь ты на все сто… Ой, извини, я хотел сказать, что выглядишь ты на все сто процентов. В свои семнадцать лет…

– Мне двадцать четыре года. И выгляжу я на двадцать четыре. И мне все равно, что вы обо мне думаете! А если вы хотели меня обидеть, то вам это удалось!

Обидеть я Вику не хотел, но, признаться, не прочь был вывести ее из себя. Хотел убедиться, что она не посмеет отказаться от моих услуг: сценарий игры не позволит.

Но девушка резко поднялась, сухо попрощалась со мной и ушла. Громко дверью хлопать она не стала, но все равно дала понять, что недовольна мной.

И я не стал хлопать дверью, когда выходил из квартиры вслед за ней. Но прежде чем сделать это, я надел парик, быстро наклеил усы и бороду, переодел рубаху. А потом и сам приклеился. К Вике. Или к девушке, которая себя за нее выдавала.

Быстрой походкой недовольной женщины она пересекла двор, вышла к троллейбусной остановке. Ни разу не оглянулась, совершенно не думая о возможной слежке. Она была настолько беспечна, что я мог бы обойтись без маскировки. Подбородок мой был выбрит так гладко, что клей раздражал и щипал кожу. Но бороду я все-таки срывать не стал.

Девушка села в троллейбус, проехала две остановки, дошла до трехэтажного здания с витринными окнами, с логотипами известного сотового оператора на крыше, вошла внутрь, предъявив пропуск охраннику возле турникета. Надо ли говорить, что я все это время следовал за ней. Только на пост охраны соваться не стал: и бесполезно это, и на грубость нарваться можно. Обзовут колхозником из Миндюкина и пошлют в Заосередье – есть такой поселок в Воронежской области. А могут и в Подсосенье отправить, это уже в Вологодской области…

Я вернулся домой, выгнал из гаража свой любимый «Форд», сунул в рот пластинку мятной жвачки, чтобы хоть как-то заглушить запах коньяка, подъехал к офису сотовой компании и занял удобное для наблюдения место.

Часа через четыре, после обеда, к зданию подошел средних лет коренастый мужчина в недорогом летнем костюме. Кислое выражение лица, расслабленно опущенные плечи, тощий портфель под мышкой, мятый пиджак, остроносые туфли с истертостями на каблуке.

Я просто наблюдал за этим мужчиной, не зная, зачем он топчется возле скамейки у входа в здание. А всерьез им заинтересовался, когда появилась Вика. Она еще не подошла к нему, а я уже понял, что именно ее он и дожидался. И взгляд его оживился, и плечи расправились, и рукоять портфеля перекочевала в ладонь.

Вика была в офисной одежде – белая кофточка, черная юбка. Значит, она действительно работала здесь, если у нее было во что переодеться. Судя по выражению ее лица, мужчину она видела впервые, но ей он был нужен. Улыбка на ее губах не более чем вежливая, да и он сам выражал всего лишь официально-деловое радушие.