Слепая ревность - Наталья Евгеньевна Шагаева

– Прости. Сильно больно?

Открываю глаза и встречаюсь с его встревоженными глазами. Краснею, кусая губы.

– Нет, – отрицательно качаю головой и сжимаю ноги. Там кровь. Не хочу, чтобы он это видел. Мне неловко. – Мне нужно в душ, – сообщаю я, пытаясь выбраться.

– Варвара, точно все нормально? Я переборщил?

– Нет, все было… – не могу найти слов, обнимаю его за шею. – Нет, больно конечно, но сейчас все хорошо. Это было прекрасно.

– Точно? – прищуривается.

– Да, – улыбаюсь и сама целую эти ненасытные, но такие умелые губы. – А теперь можно в душ? Мне очень нужно. И белье нужно поменять.

Мне так неловко.

– В душ мы идём вместе. Прекрати смущаться и стесняться. Это все естественно, это знак твоей принадлежности мне.

– Ай! – вскрикиваю и смеюсь, когда Герман подхватывает меня на руки и несет в ванную.

Вся неловкость испаряется, как только он с таким трепетом сам начинает меня мыть, а я его. Мы все в пене, изучаем тела друг друга мыльными ладонями. Его тело идеально, все на месте, подтянут, спортивен, красив.

Ой, мамочки. Я ведь не девочка теперь, это мой первый мужчина, и я хочу, чтобы он был последним…

После душа, пока я сушу волосы, Герман меняет постельное бельё. Быстро убегаю в гостиную к чемодану, достаю длинную футболку для сна и трусики. Одеваюсь и возвращаюсь в спальню.

– Это что еще такое?! – голосом начальника спрашивает он.

– Что? – не понимаю, что не так.

– Ну-ка, иди сюда, – манит меня пальцем, садясь на кровати. Забираюсь к нему. – Вот это, – хватает мою футболку и стягивает с меня. – Это лишнее в нашей постели. И трусики тоже, – тянет их вниз, избавляя меня от белья. – У тебя прекрасное тело, и я хочу его чувствовать. Вот теперь хорошо, – целует меня в нос. – Иди ко мне, маленькая, – обнимает, укладывает себе на грудь, накрывая нас простынёй.

Просыпаюсь от того, что чувствую теплые прикосновения губ к моим плечам, лопаткам. Я на животе, он целует мою спину. Так приятно, до мурашек по коже. Запах его парфюма и кофе врывается в лёгкие. Прекрасное утро. Хочу перевернуться и обнять Германа, но он не позволяет. Убирает мои волосы и целует кромку уха. Сжимаюсь, смеясь, это щекотно.

– Не просыпайся, маленькая. Я ненадолго отъеду по делам. А ты поспи. Я привезу завтрак. Что ты хочешь? – шепотом спрашивает у меня.

– Хочу булочки с корицей и творог зернистый с вишневым джемом, – тихо сообщаю я.

– Ммм, – снова целует мои плечи. – Все будет доставлено, моя волшебная девочка. – Спи.

Уходит. Закрываю глаза, улыбаюсь, как дура. Утро тоже прекрасное. Даже представить не могла, что это настолько хорошо – быть женщиной взрослого мужчины. На фоне Родиона мне все рисовалось иначе. Уплываю, не замечая, как вновь засыпаю.

Просыпаюсь от звонка в квартиру. Долгого, настойчивого звонка. Быстро соскакиваю с кровати, кутаясь в простыню, и несусь в прихожую. Торможу возле двери. У Германа ключи, и я не хочу никому открывать. Уже тихо, на цыпочках подхожу к двери, заглядываю в глазок.

Там женщина. Совершенно незнакомая мне женщина. Отхожу от двери, кусая губы, не зная как поступить. А вдруг это что-то срочное? Пока я сомневаюсь, дверь открывается сама. Впадаю в ступор, сильнее стягивая простынь на груди. Женщина проходит внутрь с ключами в руках. Ухоженная, лет пятидесяти пяти, с высокой причёской, в элегантном брючном бежевом костюме. Она немного теряется, не ожидая меня увидеть, а потом строго осматривает, сводя брови.

– Вы кто? – спрашиваю я.

– Я Зоя Алексеевна. Мама Германа. А вы?

Мама?!

Ой, мамочка!

Глава 17

Варвара

Мне кажется, я сейчас реально способна сгореть от стыда. Я вообще не готова знакомиться с мамой Германа. Особенно будучи голой, прикрытой простынёй, после первой ночи.

– Я Варвара, – говорю автоматически, из вежливости хочется протянуть руку женщине, и я это почти делаю, но быстро одергиваю ладонь, ловя сползающую простынь. Женщина выгибает брови, осматривая меня. Так неловко я себя еще никогда не чувствовала. Хочется провалиться сквозь землю. – Простите, – кидаю ей я и убегаю в спальню. Хватаю трусики, длинную футболку и запираюсь в ванной. Скидываю простынь, заглядываю в зеркало: щеки горят, растрёпанная, заспанная, на шее пара засосов. Прекрасный вид для знакомства с мамой Германа.

Боже, как стыдно.

Быстро умываюсь холодной водой, расчесываю волосы, заплетаю косу, одеваюсь. Футболка хоть и длинная, почти до колен, но тоже не очень подходит для общения с мамой. Но теперь я хотя бы в трусах.

Ну как так могло произойти?

Даже подумать не могла, что мама Германа может вот так появиться в его квартире.

Ладно. Прятаться в ванной – не вариант. Набираю в лёгкие побольше воздуха и выхожу. Иду в гостиную, волнение зашкаливает, ладошки потеют.

Зоя Алексеевна сидит в кресле, мягко улыбаясь, оценивая мой внешний вид. Может, не все так страшно.

– Вы простите меня… Германа нет, он ненадолго вышел. Может, чаю? – тараторю я. Даже не знаю, где в этом доме чай.

– Нет, спасибо, Варвара. Я ненадолго. Присядьте, – указывает мне на диван. Сажусь на край, натягивая футболку на колени. – Это ваши чемоданы? – Оглядываюсь, я так и не убрала свои вещи, потому что не планировала здесь задерживаться. Киваю. Не могу говорить, от неожиданности и стыда пропадает голос. – Стало быть, вы здесь живете?

– Ммм, да… Нет… – мямлю, как ребенок. – Так вышло, так сложились обстоятельства…

– Вижу, вам сложно ответить. Я вас смущаю, – усмехается, не сводя с меня любопытного взгляда. – Позвольте нескромный вопрос. Сколько вам лет?

– Девятнадцать. Через три месяца будет двадцать, – зачем-то добавляю я. Кажется, ей не нравится моя молодость.

– Девятнадцать… – задумчиво произносит она. – Такая юная. Девочка еще, – вздыхает. Кусаю губы. Это плохо? Наверное, да. Герману тридцать два… –