Игра в кошки-мышки - Джон Карр

— Прошу извинить, — сказал он. — Я на пару минут удалюсь. Выясню, что там нужно Берту.

Он растворился в сумерках, которые поглотили его фигуру. Окно осталось открытым. Сквозь рокот волн, набегающих на берег со стороны дороги, смутно доносился треск мотоциклетного двигателя на холостом ходу.

Судья Айртон сидел, сложив руки на животе. Он был так спокоен и невозмутим, что Фред неподдельно удивился, уловив взволнованные нотки в его голосе:

— Фредерик, не можете ли сделать мне одолжение?

— Конечно, если это в моих силах.

— Вы двигаетесь неслышно, как краснокожий. Да и на улице стоят сумерки. Посмотрите, удастся ли вам незамеченным подобраться поближе к констеблю и Грэхему и услышать, о чем они говорят. И ради бога, не оспаривайте моей просьбы. Отправляйтесь.

Это был один из немногих случаев в жизни Барлоу, когда он услышал из уст судьи Айртона библейскую лексику.

Фред Барлоу вышел через дверь кухни на задах здания и обогнул его. Песчаная почва скрадывала звуки шагов. Пригнувшись, он прокрался вдоль изгороди и очутился рядом с дорогой.

У ворот стоял полицейский мотоцикл констебля Уимса с коляской (пустой). Уимс, поставив ногу на землю, говорил с Грэхемом и доктором Феллом. Фреда они не видели. Но, поскольку они говорили на повышенных тонах, чтобы перекрывать звук работающего мотора, он отчетливо слышал их.

— Инспектор, — услышал он первые слова, — мы их разоблачили.

— Что ты имеешь в виду — мы их разоблачили? — заорал Грэхем. — О чем ты говоришь?

— Послушайте, инспектор. Вы послали меня найти мисс Айртон. Все ясно и понятно. Вы забыли спросить, может ли она опознать револьвер. С этой целью вы и послали меня. И сказали, что я должен прихватить девушку с собой. Помните?

— Помню. Ну и что?

— Так вот послушайте, инспектор. Мою девушку зовут Флоренс Сван. Она работает на телефонной станции.

— Знаю ее. И передай ей от меня, что если она и дальше будет звонить в участок, когда ты на дежурстве…

— Да подождите, инспектор. Подождите! Мисс Айртон не смогла опознать револьвер. А вот Флоренс опознала ее. По голосу.

— Что?

— Слушайте дальше. Прошлым вечером, примерно за десять минут до зова на помощь, что донесся из коттеджа, Флоренс приняла еще один звонок. От женщины. Та звонила из таксофона и хотела поговорить без оплаты.

— Ну? Да приглуши ты этот проклятый мотор!

Уимс подчинился. Наступила блаженная тишина, нарушаемая только шорохом волн о песок. Его без труда перекрывал голос Уимса.

— Речь идет о том таксофоне, — сказал он, — что стоит у Лаверс-Лейн — примерно в трехстах ярдах отсюда. За старым поместьем, рядом с выставочными домиками. Помните ту будку?

— Да.

— Сомнений относительно места быть не может, ибо, когда эта молодая леди сказала, что хотела бы поговорить с Таунтоном, Флоренс спросила: «Будьте любезны, какой номер вашего телефона?» И та ответила: «Тауниш, 1818». Совершенно верно. Я только что проверил.

Грэхем, высокий и грузный, внезапно насторожился.

— Продолжай, Берт, — сказал он.

— Ну вот! — Берт удовлетворенно перевел дыхание. — Чтобы связаться с Таунтоном, потребовалось четыре минуты. Затем Флоренс сказала: «Ваш заказ на проводе. Вложите, пожалуйста, монету в пять пенсов. Затем нажмите кнопку «А» и говорите». Голос этой молодой особы был ясно слышен. Флоренс говорит, что он с самого начала был очень возбужденным, но, похоже, после этих ее слов у нее голова пошла кругом. Она призналась, что вышла из дома без кошелька, и у нее нет с собой денег. Спросила, не может ли Флоренс переговорить с абонентом на другом конце, чтобы те заплатили. Флоренс попыталась объяснить, что не может этого сделать. Втолковывала ей, что, пока не опущены монеты, кнопку «А» нажимать не имеет смысла, соединения все равно не установится. Молодая женщина ей не верила. Похоже, она считала, что стоит Флоренс нажать какую-то кнопку или что-то такое — и связь установится. В результате они не менее трех минут бурно выясняли отношения, после чего Флоренс отключилась. Инспектор, номер, по которому эта молодая женщина хотела позвонить, был таков: Таунтон 63-4955. А молодой леди являлась мисс Констанс Айртон.

Остановившись, Уимс перевел дыхание. Инспектор Грэхем посмотрел на доктора Фелла, и оба красноречиво промолчали. В объяснения пустился Уимс:

— Теперь прикиньте, инспектор. Впервые мисс Айртон позвонила на станцию в двадцать минут девятого…

Грэхем обрел голос:

— Ваша Флоренс уверена в этом? Полностью уверена?

— Она все записала, инспектор. Как и полагается.

— Продолжайте.

— Чтобы связаться с Таунтоном, потребовалось четыре минуты. Списать еще три минуты, пока Флоренс с ней объяснялась. То есть мисс Айртон вошла в телефонную будку в восемь двадцать и покинула ее, самое раннее, в восемь двадцать семь. А таксофон на Лаверс-Лейн в добрых трехстах ярдах от коттеджа.

— Так и есть, — мрачно согласился Грэхем.

— Ну вот! А теперь посмотрите, что она нам втолковывала! Что, мол, она все время была рядом с бунгало. Сэр, этого не могло быть! Она никак не могла видеть ничего из того, что, по ее словам, видела. Максимум, что ей было под силу, — это вернуться сюда, то ли по главной дороге, то ли по боковой тропке — как раз, чтобы в половине девятого услышать выстрел.

Уимс прервался. В его голосе было неподдельное удивление.

— Эта молодая леди врет, — завершил он свой рассказ. — Врет!

Инспектор Грэхем кивнул.

— Берт, — сказал он, — никогда еще ты не говорил более правдивых слов. И не скажешь, пока суд не призовет тебя к присяге. Эта молодая леди врет.

Глава 14

— Прыжок сложившись! — едва только вынырнув, объявил пышноволосый молодой человек. Он откинул мокрые волосы, падавшие ему на глаза.

Гул насмешек эхом отразился от стен бассейна.

— Ничего общего! — заорал кто-то. — А ты задница! При прыжке сложившись ты складываешься в воздухе так, чтобы достать пальцы ног, и перед тем как войти в воду, выпрямляешься. Ты же просто трепыхнулся, вот и все.

— А я говорю тебе, что нырял сложившись! — яростно возразил молодой человек. У него побагровело лицо. Он попытался подтянуться на поручнях, что шли вдоль внутренней стенки бассейна, но оборвался и соскользнул в воду.

Девушка в красном купальнике вмешалась, мягко успокаивая спорщиков:

— Все хорошо, дорогой. Это был прыжок сложившись. Пойдем выпьем.

— Ага! Вот теперь-то ты увидела! — сказал прыгун. — Черт побери, да это был лучший прыжок из всех, что у меня получались, — добавил он, пуская пузыри.

Подвальное помещение, где располагался плавательный бассейн «Эспланады», было примерно восьмидесяти футов в длину, с соответствующими размерами по ширине и высоте. Стены его сложили из стеклянных панелей, а пол выложили мраморной мозаикой. Под зеленоватой толщей воды мерцали и подрагивали белые изразцы. Пространства вокруг бассейна было более чем достаточно; вдоль зеркальных стен стояли яркие пляжные шезлонги и столики.

Отсюда широкие двойные двери вели в «Американский бар» — помещение поменьше, с броскими рядами бутылок за стойкой бара из толстого стекла с морозными разводами. Еще одна дверь в той же стене вела в подземную оранжерею с искусственным освещением и отоплением. Менеджмент был вежлив, официанты расторопны и услужливы. Любой человек, заглянувший сюда за коктейлем, не мог бы и мечтать о лучшем месте для непринужденного отдыха и веселья.

Именно такая атмосфера и царила тут в половине десятого, когда появился Фред Барлоу.

Тринадцать гостей, семь женщин и шестеро мужчин, сидели или полулежали за бортиками бассейна, плавали или занимались прыжками в воду. Среди них были и совсем молодые люди, которые дурачились и кувыркались в воде, и женщина средних лет, дальняя родственница Джейн, которая, как предполагалось, будет «присматривать» за членами этой веселой компании, и особенно за самой Джейн. Разнообразные купальники девушек отличались каждый своей расцветкой и отсутствием излишней щепетильности. Кое-кто из гостей предпочитал купальные халаты плотного сукна, но к ним не относились девушки с хорошими фигурами.

Фред, оказавшийся в этой атмосфере чистоты и уюта, остро пахнувшей солоноватой водой, был ошеломлен шумом. Громкие голоса мешались с гулким эхом: от отзвуков раскатов смеха до плеска воды. У него заломило в ушах.

— Тут должен быть Тони, — сказал тощий юноша с испитым лицом в синем в полосочку халате.

— Бедный старина Тони!

— Тс-с-с!

— Да все в порядке. Конни тут нет. Она не придет.

— Официант! Эй! Официант!

— Хочешь, я тебе покажу, как ныряют лебеди?

— Нет, милый.

— Мне так нравится смотреть, как веселится молодежь, — сказала тетушка Джейн. — В мое… ик!.. пардон, дорогая… в мое время все было по-другому.