Письма Плиния Младшего. Панегирик Траяну. - Гай Плиний Младший

10

Плиний Светонию Транквиллу597 привет.

Избавь мои гендекасиллабы от упреков в нечестности: они ведь обещали нашим общим друзьям твои писания598! К ним ежедневно взывают, требуют, грозят судом. (2) Я и сам не тороплюсь с изданием своих работ, но ты превзошел всю мою медлительность. Так вот! Хватит пережидать, а то как бы эти твои книги, которые мои гендекасиллабы не могут у тебя выманить лаской, не вырвали бранью хромые ямбы599. Произведению вполне законченному дальнейшая отделка ничего не прибавит, а только что-то отнимет. Дай мне, наконец, увидеть заглавие твоей книги, услышать, что ее переписывают, что свитки моего Транквилла продаются! Наша взаимная любовь по справедливости требует, чтобы я так же радовался за тебя, как ты за меня. Будь здоров.

11

Плиний Кальпурнию Фабату600 привет.

Я получил твои письма, из которых узнал, что ты посвятил прекраснейший портик от имени сына и своего собственного. На следующий день ты пообещал деньги на украшение дверей: завершил новой щедротой первую601.

(2) Я радуюсь, во-первых, и твоей славе, отблеск которой падает и на меня — мы ведь в свойстве; и тому, что память о моем тесте продлят прекрасные сооружения; радуюсь на благоденствие нашего родного города. Мне приятна чья бы то ни было забота о нем, но твоя особенно отрадна.

(3) Молю богов, да посылают они тебе такие желания, да продлят ради них твою жизнь на долгое-долгое время. Я вижу, что будет дальше: по завершении недавнего твоего обета ты дашь новый: первая щедрота ведет за собой следующие; чем больше оказываешь их, тем больше понимаешь, как прекрасна щедрость. Будь здоров.

12

Плиний Теренцию Скавру602 привет.

Собираясь прочесть речь, которую думаю опубликовать, я пригласил нескольких человек, чтобы было кого бояться: небольшое число людей, от которых услышу правду. У меня два основания для рецитации: во-первых, из страха перед слушателями я особенно постараюсь; во-вторых, меня поправят, если где-то пристрастие к своему творению меня подведет603.

(2) Я получил то, чего искал; нашел тех, кто поделился со мной богатством своего разумения, а кроме того и сам я отметил что подлежит исправлению. (3) Книгу, тебе посланную, я исправил. (3) Тему ее ты узнаешь по заглавию; остальное из самой книги; тебе уже сейчас надлежит так с ней освоиться, чтобы понимать без предисловия. (4) Напиши мне, пожалуйста, что ты думаешь о ней в целом и об отдельных ее частях. В зависимости от твоего суждения я ее или осторожно придержу, или уверенно решусь издать. Будь здоров.

13604

Плиний Валериану привет.

И ты просишь, и я обещал тебе написать, чем кончился вызов Непотом в суд Тусцилия Номината.

Номинат явился и защищал себя сам, хотя никто его и не обвинял. Послы вицетинцев на него вовсе не нажимали, а скорее даже помогли. (2) Вот сущность его защиты: он как адвокат честен, ему не хватило мужества; он пришел с намерением вести дело, и его даже видели в курии, но затем, насмерть перепуганный словами друзей, он отступился: его уговаривали не сопротивляться так упорно, особенно в сенате, желанию сенатора, отстаивавшего уже не рынок, а как бы свое влияние, доброе имя, достоинство; в противном случае ему очень скоро придется плохо. (3) Его приветствовали и одобрили — немногие, правда. К речи своей он добавлял мольбы и потоки слез; опытный оратор, он постарался всей своей речью создать такое впечатление, будто он не защищается, а просит милости605: это располагает к говорящему, и это вернее.

(4) Его оправдали по предложению консула будущего года Афрания Декстра606. Вот сущность его речи: было бы, конечно, лучше, если бы Номинат довел дело вицетинцев до конца с той же смелостью, с какой начал, но так как поступок его совершен не с целью обмана, и он не допустил ничего, требующего наказания, то его следует оправдать, оговорив, что он вернет вицетинцам полученное от них. (5) Все согласились, кроме Флавия Апра607. Он предложил запретить Номинату в течение пяти лет заниматься адвокатурой и хотя никого не привлек к себе своим авторитетом, но твердо стоял на своем и даже, приведя закон о сенате, заставил Декстра, первым подавшего другое предложение, поклясться, что предложение это не во вред государству608. (6) Этим, хотя и законным его требованием некоторые возмущались: Апр как будто укорил Декстра в лести.

Прежде, однако, чем стали подавать мнения, Нигрин609, народный трибун, произнес красноречивую и содержательную речь: он жаловался, что адвокаты превратили свои выступления в доходную статью, что они за деньги сговариваются с противной стороной, объединяются для ведения тяжб и считают славным делом, раздевая сограждан, крепко и верно наживаться610. (7) Он прочел главы законов, напомнил сенатские постановления и в конце сказал: так как законами и сенатскими постановлениями пренебрегают, то надо просить принцепса положить конец таким злоупотреблениям611. (8) Через несколько дней указ принцепса, в меру строгий; ты его прочтешь, он есть в официальных сообщениях612.

Как я радуюсь, что, ведя дела, я не только ни о чем не уславливался, но всегда отказывался от всяких подарков, даже самых маленьких. (9) Следует избегать всего, что не честно, и не потому, что оно не дозволено, а потому, что этого стыдно. И приятно видеть официально запрещенным то, чего сам себе никогда не разрешал. (10) Это мое правило, пожалуй, да нет, несомненно его не будут хвалить и славить, так как все будут вынуждены делать то, что я делал добровольно, но пока что я наслаждаюсь, когда одни величают меня провидцем, а другие в шутку твердят, что пришел конец моим грабежам и моей жадности. Будь здоров.

14

Плиний Понтию Аллифану613 привет.

Я отдыхал в родном городе, когда получил известие о том, что Корнут Тертулл614 назначен куратором Эмилиевой дороги615. (2) Не могу выразить, как я рад за него и за себя. За него потому, что пусть он лишен всякого честолюбия, но ему, конечно, приятен почет, тем более, что он его и не искал; за себя потому, что моя должность616 мне особенно приятна с тех пор, как Корнут получил равную ей. (3) Приятнее не превзойти званием хороших людей, а сравняться с ними.

А кто лучше, кто чище Корнута? Кто по всем своим добрым качествам так похож на римлянина старого закала? мне это известно не по слухам (хотя он заслуженно пользуется самой доброй славой), но по большому длительному опыту. (4) Мы заодно любим и заодно любили всех наших достойных современников и современниц617: эти общие дружеские связи соединили нас тесной близостью. (5) Связала нас и государственная служба: он, как ты знаешь, был моим, словно у богов вымоленным коллегой и по префектуре эрария618 и по консулату. Тогда-то я основательно разглядел, что это за человек; я следовал за ним как за учителем, и почитал, как отца: он заслуживал этого не по своему зрелому возрасту619, а по совершенству жизни. (6) Потому я и поздравляю как его, так и себя; поздравляю не только как частное лицо, но и от государства: нравственная высота, наконец, ведет не к гибели, как раньше620, а к почестям.

(7) Я растяну это письмо до бесконечности, если дам волю своей радости. Обращаюсь к занятиям, за которыми меня застало это известие. (8) Я был со своим тестем и теткой жены, был с друзьями, по которым стосковался, обходил поля, выслушивал бесчисленные жалобы селян, читал отчеты — неохотно и бегло (я посвящен литературе иного рода)621 — и начинал уже готовиться к путешествию: (9) отпуск мой ограничен, а известие о должности Корнута напомнило мне о моей.

Очень хочу, чтобы тебя к этому времени отпустила твоя Кампания; пусть по моем возвращении в город не пропадет и дня для нашего общения. Будь здоров.

15

Плиний Аррию Антонину622 привет.

Лучше всего вижу я, как хороши твои стихи, когда я стараюсь с ними сравняться. Художники изображают лицо, совершенное по красоте, обычно хуже, чем оно есть, так и я оказываюсь далеко ниже оригинала. (2) И я очень уговариваю тебя, создай как можно больше такого, с чем все пожелают сравняться, но никто или очень немногие смогут. Будь здоров.

16

Плиний Эфулану Марцеллину623 привет.

Пишу тебе в глубокой печали: младшая дочь нашего Фундана624 умерла. Я не видел такой милой девочки, более достойной не то что долгой жизни, а почти бессмертия.

(2) Ей не исполнилось еще и 14 лет, но в ней были благоразумие старухи, серьезность матроны и в то же время прелесть девочки вместе с девической скромностью. (3) Как она бросалась на шею отцу! Как ласково и застенчиво обнимала нас, друзей отца! как любила своих нянек, педагогов, учителей — каждого за его службу ей625! как усердно занималась чтением, как понимала прочитанное! как скромно и осмотрительно шутила! Как спокойно, терпеливо, даже стойко переносила она последнюю болезнь! слушалась врачей, уговаривала сестер и отца626; ослабев физически, поддерживала себя силой духа. (5) Эта сила оставалась у нее до самого конца: ее не сломали ни длительная болезнь, ни страх смерти. Тем более у нас причин тосковать и скорбеть о ней. (6) Печальная, горестная кончина! Несправедливее самой смерти была ее несвоевременность! Она была уже просватана за редкого юношу627, уже был назначен день свадьбы, мы были приглашены. (7) Какой скорбью сменилась эта радость! Не могу выразить словами, какую рану нанесло душе моей известие, что сам Фундан распорядился истратить на ладан, мази и благовония все деньги, которые назначил выдать на одежды, жемчуга и драгоценности (печаль изобретательна на скорбные выдумки). (8) Он образован и мудр, как человек с ранней юности погруженный в занятия философией, но сейчас все, что он часто слышал и повторял сам, потеряло силу; в его душе живет только отцовская любовь; остальные добродетели в изгнании. (9) Ты простишь ему и даже похвалишь, подумав о том, что он потерял. Он потерял дочь, которая походила на него и нравом, и лицом, и выражением, была прямо его копией.