УЗНИКИ ПОДЗЕМНЫХ ЛАБИРИНТОВ - Джон Уиндем

Смит, однако, бездействовал. Марк удивился. Град острых камней, брошенных в толпу, мог бы причинить значительный ущерб, хотя строй был длинным.

Наконец пигмеи приняли решение и совершили свою первую ошибку. Возможно, они полагали, что стену защищает всего несколько человек, и действовали грубо и неосторожно. Их тактика заключалась в том, чтобы выстроиться в шеренгу по всей ширине пещеры и броситься в атаку. Дав им пройти полпути, Смит открыл огонь.

Защитники поднялись, и в первые ряды бегущих полетел град камней. Многие упали, а те, что бежали следом, спотыкались и падали сверху. Не успели они подняться, полетела следующая партия острых камней, которые редко убивали, но могли больно ранить. Линия нападения была в нескольких местах прорвана группами карликов, с трудом поднимающихся на ноги, но сама атака не прекратилась. Те, кто остался невредимым, стремительно атаковали там, где путь был свободен. Поток камней теперь был нескончаем, но многим пигмеям все-таки удалось прорваться к подножию стены. Здесь они в ужасе останавливались, и лишь немногие предпринимали безнадежные попытки взобраться на стену. Остальные, остановившись в растерянности, служили мишенями для метателей камней. Единственным оружием пигмеев были каменные ножи, и не имелось щитов для защиты. Их замешательство было драматично: отважная атака превратилась в трагический фарс. Те, кто мог, поступали единственно правильно: разворачивались и бросались врассыпную туда, откуда пришли.

Раздался раскатистый рев Эда. Эта битва, как бы они к ней ни готовились, обернулась всего лишь огромной шуткой. Несколько брошенных камней обратили в бегство целую армию пигмеев! Для этого не потребовались даже импровизированные дубинки! Пленники засмеялись вслед за Эдом. Смех превратился в сильный рев, эхом раздающийся по всей пещере. Только несколько пигмеев остались неподвижными, остальные под раскаты хохота хромали к проходу в одиночку или цепляясь друг за друга.

Марк не мог присоединиться к смеху, слишком жестокому и полному презрения к маленьким человечкам. Он испытал такое же облегчение, как и остальные, когда увидел, что бой вовсе не бой, но он заметил и то, чего остальные, похоже, не заметили. Эти пигмеи, маленькие человечки с печальными глазами, сражались за то, чтобы сохранить свою расу. Они понимали, что если во внешнем мире узнают об их существовании, конец не заставит себя долго ждать. Они примитивны, как и говорил Гордон. Единственная их надежда продолжить свое существование заключалась в том, чтобы жить обособленно. Жизнь снова и снова показывала, что горстка примитивных людей не может сосуществовать с огромным современным миром. И не только из-за смертельных болезней, но и из-за упадка духа. Пигмеи не умеют адаптироваться. Они не приспособлены ни к какому миру и обществу, кроме своего собственного.

В них много благодушия, зачастую присущего примитивным расам, но энергия их не была полностью исчерпана. Они еще могли бороться за свое существование, хотя и не могли изменяться. Они не признавались или не желали признаться, что надежду надо оставить, их судьба предрешена. Если они смогут помешать строительству туннеля, им все равно придется бороться с водой. Пигмеи могут блокировать трещину за трещиной, но рано или поздно вода до них доберется. Новое море затопит весь их пещерный мир, как уже затопило нижние уровни. В конце концов им придется выплыть наружу или остаться здесь и утонуть.

Марку стало не по себе, когда он вспомнил, что тоже попал в ловушку. Иногда он с трудом верил, что туннель сквозь сотни футов скалы когда-нибудь будет закончен. С таким скудным оборудованием это просто невозможно. Смит сказал «теперь в любое время», но как давно пленники так говорят? Кто из них имеет представление о глубине, на которой находятся пещеры? Эта фраза была не более чем пустым выражением надежды, частичкой веры, чтобы предотвратить апатию.

Марк поймал себя на том, что бесцельно смотрит на одну из распростертых фигур. Она не шевелилась. Она уже никогда не пошевелится. Одна сторона головы была разбита камнем. Вполне возможно, что этот камень бросил он… Ему вспомнились слова Маргарет:

— Так ужасающе неожиданно… Минуту назад они бежали… Ах, Марк, что ты наделал?..

Зачем он это сделал? Он не хотел убивать этого маленького человечка. Он никогда его раньше не видел. Он хотел лишь остановить его и других пигмеев, а не уничтожать их. Все было как всегда — бесцельное, бессмысленное избиение людей… Его глаза блуждали от одной одиноко лежащей фигуры к другой. Всего их было десять. Эд, наверное, считает, что это очень смешно: бой всего с десятью погибшими. Что ж, пусть смеется. В некотором смысле это действительно смешно: человеческая раса, уничтожающая себе подобных. Никто, кажется, не видит, как это бессмысленно. «Странная мы компания», — бормотал он себе под нос.

Марк перевел взгляд на входы в туннели. Большая часть отступивших ушла через правое отверстие. Он вспомнил, что именно через него вошел сюда вместе с Гордоном.

Защитники оставались на своих местах, ожидая следующего нападения. Пигмеи, похоже, не сдадутся после первой же неудачи. Очевидно, их спор в соседней пещере был в самом разгаре, потому что оттуда доносились громкие голоса.

Смит решил, что непосредственной опасности больше нет. Пигмеям, должно быть, понадобится некоторое время, чтобы подготовиться. Он выделил группу на помощь строителям туннеля и разрешил изготовителям канатов возобновить работу. Остальные разбрелись по верху стены, некоторые спали, другие разговаривали. Эд сел, положил ногу на ногу и принялся усовершенствовать свою булаву, продолжая переплетать канат, который у него каким-то образом получился. Работу он сопровождал тихой ковбойской песней, поразительно непристойной. Гордон прошел по баррикаде и сел рядом с Марком.

— Безумие, правда? — сказал он, глядя на распростертые внизу тела. Марк кивнул.

— Чертовское безумие. Полагаю, так мы сделаны. Десять маленьких человечков мертвы, и никто из них нисколько не хуже и не лучше. Смит имеет хоть какое-нибудь представление, когда будет следующая атака? — спросил он.

— Нет, — помотал головой Гордон. — Поживем — увидим.

Некоторое время они вели бессмысленную беседу, затем Марк вспомнил, что давно хотел задать один вопрос.

— Я не могу отделаться от мысли, что раньше видел подобных людей. Разумеется, это абсурдно, ведь их никто не фотографировал, но этот тип мне не кажется таким уж незнакомым. На кого они похожи?

— А, вы тоже заметили, да? Это пигмеи.

— Нет, я имею в виду, какой они расы? Я знаю, что они ростом с пигмеев.

— Это и есть пигмеи, не сомневайтесь. Для них характерны не только рост, но и форма головы, необычные пропорции длинных, тонких конечностей и этот печальный, мрачный взгляд. На самом деле пигмеи не так печальны, как выражение их лиц.