Искатель. 2011. Выпуск №11 - Наталья Смехачева

— Что "почему"?

— Почему они так живут? Может быть, я чего-то не понимаю?

— Не знаю. Так им, наверное, нравится. А ты разве не знала, что близнецы воспринимают себя как одно целое? Если у одного болит зуб, то он начинает болеть и у второго. Да, это совершенно разные люди, но в то же время, отделить их друг от друга очень сложно. Вера очень любит свою сестру и готова для нее на все. Хоть человека пришить, хоть под поезд. Скорее всего, Елена этим и пользуется.

— А если бы они накинулись на вас? Ну, она и ее сожитель? Что тогда?

— Но ведь не накинулись же. Мне интересно другое — то. что я обнаружил в соседней комнате. Какие-то часы, мобильники. Все это не стоит больших денег. Но зачем они им нужны?

— И что ты решил предпринять?

— Конечно же, поеду в Подгорное и найду этот дом с тарелкой. А что?

— Я бы советовала тебе позвонить твоему другу, Загнойко. Мне кажется, что в одиночку ты можешь попасть в неприятную историю. И помочь тебе будет некому.

— Да ну. Что я, мальчик, что ли? Я все сделаю сам. Мне кажется, найти перстень Бойко будет не трудно.

— Ты знаешь, у меня предчувствия…

— "Которые тебя не обманули"?

— Дурачок. — Маша улыбнулась. — Нет, правда, какова вероятность того, что ты справишься в одиночку? Тебе же сказали, что Ленкин "дружок" — крутой и следует быть осторожным.

— Милая Маша, — сказал я, устав от этого разговора, — может быть, лучше мы ляжем спать? Деньги уплачены. И я должен найти этот перстень. Хочу я этого или нет. Одно меня смущает: Бойко говорит, что это подарок жены. Но неужели он ему так дорог?

— То есть ты имеешь в виду, что ради раритетного перстня не стоит так рисковать?

— Ну, наверное.

— А ты знаешь, что люди издревле охотились за всякими раритетами? Которые, может быть, и гроша ломаного не стоят, но для кого-то их стоимость выражается в многомиллионных суммах? Например, чаша Святого Грааля. Она тебе нужна?

— Лично мне — нет.

— Ага, а люди за ее поиски платят немалые деньги. Потому что считают, что испивший из чаши Грааля получает прощение грехов и вечную жизнь.

— А зачем жить вечно?

— Это уже другой вопрос. Может быть, и для твоего Бойко перстень — нечто великое и святое. Тем более что это подарок супруги. Вот она вернется из командировки и увидит, что перстня нет. Как ты думаешь, что будет с Бойко? И что я сделаю с тобой, если увижу, что на твоем пальце не будет кольца, которое я тебе скоро надену, а?

Маша улыбнулась и прижалась ко мне. Я схватил ее на руки, и мы упали на мягкий матрас нашей кровати. А потом… Я считаю, то, что происходит между мужчиной и женщиной в постели, не должен видеть никто. Иначе это не интим, а порнография какая-то…

А ночью мне снился сон, где меня жестоко били. Я отражал атаки, но врагов было все больше и больше. И когда силы меня покинули, меч какого-то смутного существа упал на мою шею, моя голова отделилась от тела и, разбрызгивая кровь, полетела на землю. В черный и твердый снег. Я понимал, что такого снега не бывает, он должен быть белым и пушистым. А голова моя меня совсем не интересовала.

Утром я все же рискнул и отправился в село Подгорное, чтобы найти "дом с зеленой крышей" и тарелкой спутникового телевидения. Бойко на этот раз я звонить не стал. Загнойко, как просила Маша, тоже. Зачем впутывать милицию ради какого-то перстня.

Маша отправилась в офис ждать, что кто-то из новых клиентов к нам придет, а я сел в свою машину и покатил в село Подгорное. Находилось оно в получасе езды от города. Правда, село это оказалось не совсем обычным. Двухэтажные кирпичные особняки за метровыми глухими заборами говорили о том, что это поселок для "новых русских". Если бы все наши села так выглядели…

Друзья из Германии, прилетев в Москву, ехали из столицы к нам на машине. По пути они увидели немало российских сел и деревень. Приехав к нам, они говорили, что словно попали в другой мир. Таких лачуг нет, пожалуй, уже нигде. Нищета наших сел и деревень просто поражает, а наше правительство говорит нам, что мы живем уже хорошо. Кто-то заметил, что Россия начинается за сто первым километром от Москвы, и это действительно так. В столице небоскребы, а в провинции — жалкие лачуги.

Тем не менее домище с зеленой крышей и огромной "таредкой" наверху я все же нашел. Забор из каменных плит вокруг этого особняка тоже был зеленого цвета. Перемахнуть через него было, конечно, сложновато. Я проехал вперед. Из колонок в салоне моей машины лились слова: "Я любил тебя, а ты сказала: не лезь…" Как нельзя лучше эти слова подходили сейчас к ситуации. Я оставил машину в небольшом проулке и вернулся назад. Время клонилось к обеду. Солнце жарило нещадно. В небе пронесся самолет, оставив длинную белую полосу, и мне показалось, что он качнул крылом именно мне.

Я обошел вокруг дома и в одном месте увидел свисающий к земле толстый сук дерева. Подпрыгнул, схватился за него. Подтянулся и оказался на дереве. Потом по другому суку добрался до забора. Моим глазам предстал огромный двор с черной землей, деревьями и кустами. Дом я тоже видел. Оттуда никто не выходил. Недолго думая, я спрыгнул с забора и ринулся к особняку. Как я собирался туда попасть, я и не предполагал. Но все равно подбежал и остановился у одного из окон. Окна были в человеческий рост, но, видимо, это были зеркальные окна, потому, что внутри дома я ничего не увидел, зато вдоволь насладился, наблюдая свою физиономию.

— Эй, тебе чего? — вдруг окликнул кто-то меня.

Я резко повернулся. Недалеко от меня стоял молодой парень в камуфляжном костюме и такой же куртке. В правой руке он держал пистолет. И направлен он, между прочим, был на меня. Откуда он взялся, я так и не понял.

— Ничего, а вы… кто? — почему то спросил я.

— Я-то? Я вообще-то охранник. А ты кто?

— Да вот, собачку свою ищу, — сказал я первое, что пришло мне на ум, — я сосед ваш. Она, зараза, к вам побежала. Не видели?

— Нет, не видел. А ну, пошли в дом, расскажешь, что ты за сосед. Я наших соседей всех знаю.

Он приблизился ко мне. Сработал инстинкт. То есть то, чему нас учили в милиции. Левой ногой я выбил у него пистолет, а правой ударил в нос. Мужик грохнулся оземь. Я повернулся, чтобы поднять с каменной дорожки пистолет, но тут мне на голову обрушился страшный удар, от которого я потерял сознание.

Я очнулся в сыром подвале, на каменном, холодном полу. Руки и ноги были связаны. Голова нещадно трещала. Что произошло со мной, я помнил плохо. Вот дерево, вот каменный забор. Потом этот забор неожиданно приблизился и ударил меня. Или это был не забор? Тут послышались шаги и скрип открываемой двери моего каземата.

— Очухался? — спросила вошедшая женщина.

— На-верное. А вы кто?

— Я, дружочек мой, Елена, которую ты так усердно искал.

Еще плохо соображая, я посмотрел на женщину. Она действительно была как две капли воды похожа на свою сестру Веру. В руке у нее чернел пистолет. А в ее глазах я прочитал насмешку над собой.

— Ты что же думал, муж моей сеструхи мне не скажет, что вы приходили? Он не дурак, и нас предупредил. И вот ты здесь. Добро пожаловать!

— Я…

— Мы знаем, зачем ты пришел, — женщина перешла на шепот. — Тебе нужен перстенек? Так вот, перстенек у меня.

Твой кореш не сказал тебе, что это за штучка такая?

Я качнул головой.

— Конечно, что же он, дебил, что ли? Это не просто перстень, это еще и ключ, который открывает сейф, где "деньги лежат". Твой дружок нам должен большие "бабки", вот он и придумал все это. Но мы тоже не дураки. Деньги у нас.

— А что он придумал? — удивленно спросил я.

Женщина хмыкнула и вновь стала говорить достаточно громко. Наверное, неподалеку кто-то был и слышал наш разговор.

— Ты идиот. Тебя использовали втемную. Еще и по мозгам надавали. Никто его не грабил, понимаешь? Он сам отдал нам перстень, чтобы мы в его доме открыли сейф. Там его женушка хранила свои сбережения. А этот перстень — ключ. Ключ от сейфа!

— Но зачем вы мне все это рассказываете?

— Да затем, что ты дебил. И он тебя подставил. Хитро и безжалостно.

— Не понимаю…

— А что здесь понимать? Я что, должна тебе все разжевывать? Посидишь тут, сам до всего допрешь, хотя жить тебе осталось всего ничего, поэтому я и решила тебе все рассказать.

— Хорошо, — я сглотнул, — но меня мучает еще один вопрос: зачем вам столько часов и мобильных телефонов?

Женщина посмотрела на меня впервые без насмешки.

— Зачем? Да затем, что мы хотим взорвать губернатора нашей области!

Я отшатнулся от нее. "Господи, — подумал я, — если это кошмарный сон, можно я пробужусь". Я попытался ущипнуть себя связанными сзади руками, но из этого ничего не вышло.

— Не дергайся, а то я тебя сама сейчас пристрелю. — Елена ухмыльнулась так, что ее симпатичное личико перекосилось, и передернула затвор пистолета. Нехорошо ухмыльнулась, зло. И я ей поверил. Это была не шутка.