Мир Мертвых: Хранитель - Роксана Полякова

- И получила утешительный приз от небес?! - раздраженно перебила его я и топнула ногой.

- Абсолютно верно! - Айрос тоже повысил голос. - Прожив такую жизнь, ты бы по-другому смотрела на мир, не так предвзято как сейчас.

- Да иди ты ко всем чертям собачьим со своим "Верно" и "Предвзято"! - всплеснула я руками с искаженным от гнева лицом. - Я сейчас в полной мере осознаю возможность факта избежать подобного исхода событий, поэтому могу судить трезво!

- Ты все еще молода и не можешь понять абсолютно всего!

- Это ты! - я подошла к нему и тыкнула его пальцем в грудь. - Ты! Прожив сто пятнадцать лет ничего не понимаешь! И ты мне не "папочка", хотя в твоем случае больше подходит не "дедуля", чтобы принимать все решения без моего участия! - Айрос смотрел круглыми глазами то на меня, то на палец, который угрожал в скором времени проковырять у него в груди дыру. - Ты просто занимаешься самобичеванием... Айрос, - я устало вздохнула и хлопнула его по плечу ладонью. - Я, правда, не держу на тебя зла. Просто фортуна оказалась не на нашей стороне, и никого винить не имеет смысла...

- Алиса, - он отодвинул мою ладонь и покачал головой. - Когда ты вернешься, я больше не смогу быть твоим Хранителем.

Я отступила от него на несколько шагов, чувствуя, как мир начинает вокруг кружиться, а земля уплывать из-под ног.

- По-почему?

- Твое спасение... - он сделал ко мне один шаг, но потом остановился. - Твое спасение дорогого стоило, и...

- Григорий говорил, - я судорожно вдохнула. - Он что-то упоминал про жертву...

- Что именно он тебе сказал? - Айрос сузил глаза и настороженно на меня посмотрел.

- Он...

- Что он сказал? - он быстрым шагом ко мне подошел и схватил за локоть. - Говори.

- Ничего он не сказал! - воскликнула я и выдернула свою руку из его цепких пальцев, не потому что прикосновение было неприятным, скорее наоборот.

- Ты попросишь другого хранителя у Лейлы и Григория, - сказал он серьезно после недолгого молчания.

Тепло его рук и рвение уберечь от беды, стоят дорогого. Я понимаю, почему он не желает рассказывать о жертве, которую пришлось принести ради моего спасения, но попросить другого хранителя и навсегда потерять Айроса... Это то, чего я действительно никогда не сделаю. Мое дыхание перехватило странно чувство чего-то неправильного. Мы не должны быть по раздельности, он и я должны быть вместе. Его глаза расширились, словно увидели нечто странное и не поддающееся описанию словами, а руки потянулись ко мне. Медленно, слишком медленно. Ноги сами того не осознавая сделали шаг назад и земля на этот раз взаправду ушла из-под них.

- Алиса! - закричал Айрос, после чего его испуганное лицо скрылось за краем обрыва.

Дальше был только свист ветра и похожий на бесконечность полет вниз. Кричать не хотелось, страх отказывался приходить, он остался на той же стороне где и Айрос, далеко за выступом утеса в розовом свете заходящего солнца. Казалось, будто мир перевернули, и теперь не земля, а небеса притягивают к себе сверкающие капельки слез. Я снова плакала, но почему? Почему такое странное чувство полной потерянности и дезориентации так внезапно появилось, захватив все естество и заставляя чувствовать себя брошенным ребенком, огорчившимся другом и отвергнутой женщиной. В Мире Мертвых нет нужды в еде, воде и в других вещах так необходимых в смертном обличии, но у меня есть одна потребность, от которой отказаться кажется невозможным. Я хочу, чтобы именно Айрос был всегда рядом, а не кто-то другой.

Он прыгнул следом за мной, его губы шевелились, но слова тонули в свисте ветра, пока дистанция не сократилась на достаточно близкое расстояние:

- Дай руку! - прокричал он с перекошенным от ужаса лицом. - Я не успею тебя поймать, если ты мне не поможешь!

- Почему?... - прошептала я, так и не поняв кому адресован этот вопрос, мне, глупо падающей в низ, или Айросу, который пытался предотвратить последующее несчастье - плод моей глупости.

- Что?!... - он прикусил губу и нахмурился. - Что ты этим добиваешься?

- Я?...

И, правда, почему я не даю ему руку? Бестолковая... Чего может добиваться глупая женщина, летящая вниз с обрыва на верхушки деревьев, похожие на острые железные пики. Почему падение такое долгое, неужели время остановилось?...

- Алиса! - в отчаяние закричал Айрос.

"Он попадет в ад, после твоей смерти" - прозвучал упрек здравого рассудка в голове. - "Не думаешь о себе, так подумай о нем. Если Айрос тебе действительно дорог, то дай ему свою руку. Будь человеком, а не эгоистичной..."

- Я не хочу другого хранителя! - закричала я, зажмурив глаза. - Слышишь, ты?! Самовлюбленный кретин! Я хочу, чтобы моим хранителем был только ты!

Его рука сомкнулась на моем запястье, а мощный взмах крыльев дернул вверх, в самый последний момент. Ногой я задела макушку одного из деревьев, осознание возможной смерти пришло слишком поздно, вместе со своим компаньоном - страхом.

- Ты совершенно не дружишь с головой, - процедил сквозь зубы Айрос.

-Ты... - хныкала я на его плече, дорожа от ужаса.

- Я?

Мы приземлились на утес, но он все также продолжал держать меня, будто боялся, что снова начну падать.

- Ты... - я сделала судорожный глоток воздуха и задержала дыхание, чтобы убрать дрожь в голосе. - Ты козел!

Айрос тихонько хмыкнул, опустил ладонь на мою голову и нежно погладил волосы.

- О да, я тот еще козел.

- И ты мне все расскажешь!

Он тяжело вздохнул:

- Расскажу, но только если перестанешь рыдать.

***

У входа нас встретили Лейла с ребенком на руках и Григорий.

- Валентин все так же в лаборатории? - спросил у них Айрос.

- Да, он не выходил оттуда, - кивнула Лейла.

Он покосился на меня, после чего удалился в лабораторию. Я красная от стыда и пролитых слез, опустила взгляд, не зная что сказать и делать дальше.

- Тяжелый день? - ненавязчиво поинтересовался Григорий.

- Очень... - ответила я, утирая нос рукавом.

- Нужно найти тебе новую одежду, - заметила Лейла и передала ребенка Григорию. - Побудь пока с Каем, а я займусь Алисой.

Значит, они назвали его Кай. Интересно, кто выбрал имя? Григорий, Лейла, или его мать - Анна?

Ребенок что-то весело залопотал, оказавшись на руках отца. Кай больше не был завернут в кусок подола от платья его матери, а на щеке отсутствовал след от ее последнего прикосновения, теперь пеленкой ему служила белая льняная рубашка. Маленькие ручки цеплялись за длинные волосы Григория, заставляя того довольно улыбаться, от чего его грубые мужские черты становились мягче.

- Пошли, - дернула меня за руку Лейла и повела следом за собой, в соседнюю комнату от лаборатории. - Перед выходом на поиски Анны, мне удалось прихватить собой пару вещичек.