Путевка в семейное гетто - Алина Кускова

Они столкнулись нос к носу: автомобиль, въезжавший во двор, и Алиса, направлявшаяся туда же. Из автомобиля выскочил довольный Олег и кинулся к гостье. Весь его вид говорил о том, что если он и собирался сводить счеты с жизнью, то только с холостяцкой. Настроение у Алисы испортилось, она думала, что ей придется успокаивать его, раскрывая ему глаза на коварство и беспрецедентное поведение соперницы, менять ему салфетки, полные скупых мужских слез… Но этого не понадобилось.

Нужно было срочно придумывать себе алиби, что она делает в его дворе.

– У меня соль кончилась! – с пафосом, достойным более подходящего места, заявила Алиса.

– Отлично, – обрадовался Багров, – у меня есть соль. И не только, – он закрыл машину и пошел в дом, приглашая Алису последовать за ним. – Сейчас накидаем на стол деликатесов и отметим одно радостное событие. Только прошу, не спрашивай, что произошло. Мне бы не хотелось раньше времени об этом говорить. – Багров подмигнул заинтересовавшейся Алисе и повел на кухню.

То, что ее не касалась женская рука, было заметно с первого взгляда. Чисто мужская, холостяцкая кухня с необходимым набором принадлежностей. Несколько тарелок в сушке над плитой, один, Алиса заметила его одиночество с удовольствием, бокал, сковорода, кастрюля. Никаких сотейников-затейников, овощерезок, кофемолок и прочих женских причиндалов.

– Сейчас все организуем, – суетился довольный Багров, – кофе хочешь? – И он выудил из шкафчика кофемолку.

Разглядывая кухонный агрегат иностранного производства, Алиса сказала:

– Симпатичная вещица!

– Кэт подарила, – сообщил Олег.

То, что кофемолка принадлежала ранее Кэт, Алиса прекрасно догадалась и без объяснений. По ее смелым женским рассуждениям, кофе в кофемолках мололи только женатые мужчины под строгим оком жен-гурманов. Холостяки всегда пили быстрорастворимый напиток и радовались жизни без свежепожаренных зерен. Она кивнула в знак согласия и внимательно огляделась кругом. Багров суетился и напевал, изредка бросая взгляд на неожиданную гостью и улыбаясь ей. Он священнодействовал – жарил яичницу. Алиса не помогала. Ей было интересно, что получится у Олега. Яичница оказалась вполне съедобной, Багров добавил к ней мелко нарезанный укроп и полез в холодильник. Через минуту стол был забит баночками с деликатесами. «Нужно было искать себе состоятельного повара», – подумала девушка, с тоской глядя на консервы. Но здоровое женское любопытство, по поводу чего ожидается банкет, одержало верх над отвращением к консервированным продуктам, и Алиса осталась на своем месте у окна перед тарелкой дымящейся яичницы.

– Выпьем за любовь! – торжественно произнес Багров, открывая бутылку жутко дорогого шампанского и разливая пенящийся напиток по фужерам.

«Да, – отметила про себя Алиса, – не поскупился ради своей Катерины», – улыбнулась и подняла свой фужер.

– Порою люди не замечают тех, кто окружает их, не думают и о тех, кто живет далеко. Но и те и другие нас любят! – Странное завершение мысли вызвало у Алисы легкое замешательство. – Я понимаю, – подтвердил Олег, – что выражаюсь глупо. Но по-другому сегодня не могу.

– Это так таинственно, – проворковала Алиса, подбивая Олега сказать правду. – Возможно, я не пойму самой сути, но предисловие мне понравилось. За любовь!

– Ты не можешь меня не понять, – продолжал Багров, залпом осушив фужер, – ты умная девушка.

– Нет, конечно, я могла бы догадаться, сопоставив одно с другим, – согласилась с ним Алиса, – но ведь это же тайна?! И ты хочешь, чтобы она ею и оставалась. Так что я вместе с ней останусь в неведении.

– Да, это тайна, но скоро она раскроется, и я стану самым счастливым человеком на свете! – откровенничал Багров. – Если ты меня поддержишь, конечно, – добавил он.

– Я?! – изумилась Алиса своей роли в этом темном деле. Он что, предлагает ей таскать за невестой шлейф или на самом деле поддержать его, когда потребуется поставить роспись в брачном свидетельстве?! Вот это новости. Она поковырялась вилкой в яичнице.

– Тебе не нравится? – поинтересовался Багров.

– Да нет, яйца свежие.

– Тебе не нравится то, что я храню тайну? – не унимался тот. – Я не могу поступить иначе. Это не только моя тайна, это и ее тайна, понимаешь? В нее вовлечены три человека!

«Он, она и кто еще?» – недоумевала Алиса и злилась на Олега, который говорил загадками. Мужчины в своем большинстве боятся серьезных решений. Может, он еще сомневается по поводу своей женитьбы на Катерине и строит из этого тайну? Вдруг все сорвется. «Кто же третий?» – думала Алиса, цедя игристое вино.

– Третий, – прочитал ее мысли Олег, – один очень хороший человек. Я его пока не знаю, но уверен, что он станет самым близким моим другом.

«Понятно, – догадалась Алиса, – у нее есть ребенок! Багров решил жениться на женщине с ребенком, вот оттого и сомневается, и делает из этого тайну». Теперь, когда все точки над «i» были расставлены, ей стало намного легче. Но сдаваться Алиса не собиралась: если Багров сомневается, то, значит, эта женщина не так уж ему и нужна. Следует помочь мужчине принять правильное решение. Она поправила волосы, кокетливо улыбнулась и приготовилась к борьбе за свои права. За права красивой женщины нравиться всякому мужчине, которого она осчастливит своим выбором.

Когда Алиса поздним вечером направлялась домой, она была твердо уверена, что увеличила в несколько раз сомнения Багрова в принятом решении. Еще бы! Она приложила к этому столько усилий, вплоть до того, что позволила поцеловать себя. Поцелуй был настолько пламенным, что она засомневалась в наличии у себя соперницы. Багров попытался довести дело до логического завершения, попросив ее остаться. Она могла бы провести с ним ночь и уничтожить Катерину, но это была бы слишком легкая победа. Пусть мучаются дальше. Она будет его осторожно поддразнивать, чтобы в нужный момент выставить все свои резервы и свергнуть противника. Зачем ей это было нужно, Алиса не смогла объяснить даже самой себе. Больше объяснять было некому: от Ани пока не было никаких новостей, а Туся засиделась у Веньки вместе с преданной ему собакой. Алиса посмотрела на окна особняка, два из них светились. В одном наверняка сидят влюбленные голубки и мило воркуют.

Она была права – в одной комнате сидели Туся с Веней и строили планы на будущее. А в другой, на третьем этаже, при тусклом свете дедовской трофейной лампы возился Ромка, разворачивая телескоп подальше от созвездий, надеясь направить его на свою звезду. Она как раз шла через двор из дома его заклятого врага Багрова. Что она делала с Багровым вечером? Не ужинала же! А если и так, могла бы прийти к нему, они бы неплохо провели время. «Роскошная женщина, – прошептал Шереметьев-младший, разглядывая точеную фигурку Алисы, – ради нее я бы все сделал. Но она меня игнорирует. Безусловно, ей больше подходит везунчик и бабник Багров. Нужно открыть ей глаза на то, что он далеко не однолюб. Кроме нее, у него есть еще одна женщина, с которой он нежно целовался!» Телескоп проследил за каждым шагом роскошной женщины и уперся в закрывающуюся дверь. Ромка подумал, что если он станет безучастно наблюдать за всем происходящим, то останется в дураках. Нужно бежать к ней, кричать о своем огромном, всепоглощающем чувстве, кидаться на колени и молить о пощаде! Нужно, но нельзя. Скоро приезжает дед, а Аня все еще не в курсе дела. Что она скажет, если он признается Алисе в любви? Женщины в душе все между собой соперницы, несмотря на то, что они подруги. Заартачится, встанет в позу. Ромка представил вздыбившуюся кобылицу с Аниным лицом. Он не помнит, чтобы эта девушка когда-нибудь сильно злилась. К тому же, если честно, по-товарищески попросить ее об одолжении, то она наверняка согласится выступить в роли дизайнера. Не просить же об этом Алису? Перед ним снова возник образ кобылицы, на этот раз уже с ее лицом. Кобылица бесилась вполне натурально. От нее непонятно чего можно было ожидать. Вон в последний раз, когда он видел Алису, она заявила, что они с ним не переходили на «ты». Столько спеси! Нет, это не спесь, а гордость. Такой девушке есть чем гордиться. Но с признанием нужно подождать. Ромка вздохнул, поискал глазами комнату, куда прошла Алиса, и устремил телескоп туда. «Мазохист», – подумал он о себе и продолжил разглядывать, чем занялась его пассия.