Мурный лохмач (СИ) - Преображенская Маргарита

– Благодарю вас! – с чувством сказал Карл, пожав Базилю руку. – Вы совершили чудо!

– Чудить-то он мастер у нас, – усмехнулся Шарман, тоже пожав руку Карлу.

– А это мой подарок влюблённым! – объявил Базиль, вынимая из кармана очередную табакерку и коробку с мушками, чтобы вручить её Мари (эти дыхания и биения он получил от Марии-Антуанетты). – И пропуск на сторону живых для вас двоих на медовый месяц!

– Базиль! – радостно воскликнула Мари. – Как ты это достал?! Ты просто волшебник!

Как и подобает счастливым влюблённым, они удалились, пролетев сквозь стену, а Шарман изучающе взглянул на Базиля, догадываясь, что самую важную информацию тот приберёг для него.

– Для тебя тоже подарочек найдётся! – сказал Базиль, вынимая листы, вырванные им из гримуара Люрора де Куку.

Шарман взял их и принялся жадно читать.

– Вот это, я понимаю, удача! – пробормотал Шарман. – Это же верное средство против первого советника! Как к тебе попали эти бумаги?

– Да, как в пословице: вор у вора дубинку украл! – усмехнулся Базиль и рассказал Шарману, как было дело. – Надо разобраться, что там к чему. Если я правильно понял, то ту, кто может нам помочь одолеть Люрора, а, может быть, и самого Хозяина, надо искать на стороне живых – это вполне нормальная живая мадмуазель! Там очень странно сформулирована суть, много формул, каких-то зарисовок и заклинание. Может, алхимики наши смогут вникнуть?

– А Клодина уже читала этот гримуар? – спросил Шарман. – Она тоже ищет?

– Скоро узнаю! – отозвался Базиль, мечтательно улыбаясь.

– Ты собираешься туда вернуться?! – поразился Шарман.

– Есть идея получше! – промурлыкал Базиль, снова трансформируясь в кота.

Через мгновение оборотня и след простыл, мало того, Базиль ещё умудрился зачем-то похитить призрачную простыню. Шарман пожал плечами и тяжело вздохнул. Он очень хорошо знал Базиля, и сейчас мог бы побиться об заклад, что оборотень стал как-то очень уж мечтателен и склонен к излишнему риску. Не иначе как влюбился в ту, кого боялся весь Потусторонний Париж! Только этого не хватало!

***

В это время Клодина, приказав всем платяным шкафам распахнуться, придирчиво рассматривала свои наряды, думая о том, чем поразить своего сумасбродного любовника. У неё было несметное количество платьев самых оригинальных фасонов, большинство из которых она разработала сама. Смелые разрезы и декольте, немыслимые турнюры и корсеты, шлейфы и боа. Что выбрать?! Знать бы, где будет встреча?! Так и не решив, что надеть, Клодина собралась отдаться в объятия Морфея, когда простыня вдруг неожиданно соскользнула с постели. Если бы на месте мадмуазель де Нозиф оказался Корней Чуковский, то его знаменитые строки «Одеяло убежало, улетела простыня...» прозвучали бы уже в XVIII веке, Клодина же, не имея поэтической одарённости, наблюдала за этим действом молча.

Улетевшая простыня зависла в воздухе, и на ней, как на экране, отобразилась крыша её дома и время встречи, обозначенное дословно, как «улётное время». Базиль, как истинный кот, назначал ей свидание на крыше! На мгновение, ей тоже захотелось стать кошкой, как он, кажется, алхимики под пытками проговорились, что есть такое зелье, на время превращающее человека в кота. Впрочем, это была лишь экспериментальная модель. Не годится! Призрачная простыня быстро ускользнула через открытое окно, а Клодина, по привычке отправив за ней соглядатаев, снова обратила свой взор к платьям. Теперь она знала, в что ей одеться, чтобы поразить Базиля наповал!

Единственным, что её смущало сейчас, был букет, присланный Люрором де Куку. Сейчас стоял в кабинете Клодины, и ей казалось, что эти мёртвые чёрные и белые лилии, стабилизированные некромантом в момент их пышного цветения, наполняют весь дом тяжёлым и мрачным ароматом вечного увядания. Ей нравились подобные ароматы, но этот вызывал удушье и головокружение. Может, первый советник отравил эти цветы, чтобы отомстить ей за попытку убийства? А, может, из-за ревности? Сидит теперь в своём особняке один и кусает локти, что бросил такую женщину! По отношению к Люрору де Куку и то, и другое предположение, казалось странным, но Клодина решила не испытывать судьбу и собственноручно отнесла букет в прихожую, поставив его напротив алых лагурусов Хозяина Потустороннего Парижа.

Эти два её бывших любовника стоили друг друга: один был маниакально жесток, а второй изысканно хитёр. Ей хотелось оставить в прошлом их самих и подаренные ими цветы. Сделав это, Клодина с лёгким сердцем поспешила наряжаться к свиданию, не заметив, что от алых лагурусов расползается мрачно-кровавое мерцание, мгновенно угасающее от соприкосновения с бело-чёрным муаром, испускаемым лилиями.

Клодина не захотела бы ничего узнать о природе этого странного явления, даже если бы увидела этот эффект своими глазами: она торопилась на свидание. Наряд, придирчиво выбранный и множества других, поражал своей смелостью и, если можно так выразиться, был очень актуален для грядущей встречи. Без помощи слуг облачение проходило несколько дольше, чем планировалось, вызывая тихое ворчание Главы Пыточного Следствия. Наконец, нужный образ был создан. Клодина взглянула на себя в зеркало через прорези маски, покрывавшей лицо, и бросилась на крышу, а по ощущениям – навстречу своему счастью.

Туманная ночь уже спустилась на Потусторонний Париж, накрыв облаками небо, будто чтобы помешать жёлтому глазу луны наблюдать за тем, что творилось внизу, поэтому никто, даже сторожевые призраки, не заметили чёрную тень, крадущуюся по крыше. Эта тень была гибкой и грациозной, как кошка. В детстве Клодина мечтала о том, чтобы превращаться в кошку. Эти животные казались ей символом свободы, ведь кошка гуляет сама по себе. Позже она поняла, что свободы, как таковой, в обществе не существует, особенно в обществе Потустороннего Парижа с его чёткой иерархией и жестокостью. Базиль, внезапно ворвавшийся в её существование, был ещё и символом свободы.

Клодина притаилась, прижавшись к одной из горгулий. Место, где она сейчас находилась, позволяло просматривать всю крышу. С лорнетом это было бы гораздо проще, но глаза некроманта и без этого оружия смерти были очень зоркими. Ей хотелось застать Базиля врасплох, но его нигде не было. Секунды рассыпались тленом желаний, и Клодина начала нервничать. А что если этот сумасбродный кот не придёт?! Вдруг он решил жестоко пошутить над ней?! Мадмуазель де Нозиф уже начала жалеть, что поддалась на обман и не захватила с собой оружие, как вдруг произошло нечто настолько потрясающее, что заставило её потерять дар речи.

– Выходи, прекрасная грешница! – прозвучал чей-то голос с небес. – Тебе не скрыться от судьбы!

Сначала Клодине показалось, что это одна из туч, нависающих с высоты заговорила с ней голосом Базиля. Если это было начало свидания, то оно обещало быть захватывающим и неповторимым. Клодина вышла из своего укрытия как раз в тот миг, когда сквозь тучи и марево пробились лунные лучи, облив мадмуазель де Нозиф призрачным серебристо-жёлтым светом. Теперь она была хорошо видна: женщина-кошка, в облегающем смелом наряде из кожи, дополненном маской, пушистым хвостом и фаланговыми кольцами в виде длинных когтей.