Карнавал смерти - Рафаэль Монтес

– А что случилось?

– О чем ты?

– Почему она вдруг переехала в Штаты?

Девушка тут же поняла, что совершила промах. Лицо тети Эмилии стало белым как полотно.

– Откуда ты знаешь про это? Только не говори, что эта тварь связалась с тобой…

– Ответь на вопрос, тетушка.

– Мне больше нечего сказать.

– Пожалуйста. – Виктория наклонилась и очень нежно взяла руки Эмилии в свои. – Расскажи мне, почему София уехала в Штаты.

– Не знаю. Взяла и уехала.

Было ясно: тетя Эмилия лжет.

– И она больше ни разу не связалась с тобой? Ты же ее тетя!

– София никогда не была привязана к нашей семье, – в голосе Эмилии прозвучал скрытый гнев. – Есть такие люди – отстраненные, бесчувственные… Не все люди хорошие, милая.

– А когда о смерти моей семьи написали в газетах, почему она не связалась со мной?

– Я даже не уверена, слышала ли она об этом…

– Ты знаешь, как связаться с ней? Знаешь фамилию американца, за которого она вышла замуж?

– Понятия не имею, – неохотно ответила Эмилия. – И не понимаю, почему ты так интересуешься этой женщиной.

– Эта женщина – твоя племянница. И моя тетя. Мне надо поговорить с ней.

– О господи… О чем с ней говорить?

– По-моему, странно, что она взяла и исчезла.

– София – безнадежный случай. Она окончила Иконе, но даже не захотела поступать в колледж. Лентяйка. Мауро решил дать ей шанс и устроил в школу ассистенткой. София помогала присматривать за учениками. Так продолжалось года два или три, пока из-за нее не случилась неприятность и твоему отцу пришлось вышвырнуть родную сестру из дома. Вот тогда она и уехала.

– Какая неприятность?

– Я устала от непонимания, чувства вины и горечи. Я и так достаточно настрадалась, когда моя родная племянница отвернулась от меня. Я старалась поступать по совести – клянусь, старалась. Но она сделала свой выбор… – Тетя Эмилия заплакала. – Милая, давай сменим тему, пожалуйста?

Виктория не ответила. Возможно, доктор Макс прав: в ней уживались избалованный ребенок и взрослая женщина. Но в последнее время она сильно повзрослела. Просто Эмилии было трудно смириться с тем, что Виктория уже не та маленькая девочка, которая молча слушает и подчиняется.

– Пообещай, что забудешь об этом, – вдруг попросила ее тетя.

– Нет.

– Пойми, это ради твоего же блага.

– Тетя, пожалуйста…

– София бросила нас всех. Незачем искать эту дрянь. Она использует тебя, выжмет все соки и выбросит. Так она поступила с моим братом, твоим отцом, твоей матерью… Она ужасный человек. Лгунья, дочь проститутки… Зачем тебе знать о ней? Виктория, ты меня разочаровываешь.

Тетя Эмилия еще мгновение смотрела племяннице в глаза. Ее рот приоткрылся, а на лице застыло суровое выражение. Затем она открыла журнал, взяла ручку в дрожащую руку и вернулась к своей головоломке, не произнеся больше ни слова.

15

Поход в кино с Джорджем в тот вечер прошел на удивление хорошо.

Виктория смотрела фильм, держала его за руку и даже не чувствовала себя неловко. Иногда, когда музыка становилась чуть громче или сцена затягивалась, он слегка наклонялся к ней и что-то шептал на ухо или целовал в щеку. Сначала она не возражала, но вскоре повернулась к нему и пробормотала: «Давай просто смотреть фильм». Ей не хотелось мешать другим зрителям в зале. Потом они съели пиццу в маленьком ресторанчике на одной из крутых улочек в районе Санта-Тереза, поболтали о фильме и планах на выходные. Да, она хотела встретиться с Джорджем в выходные. Все это было для нее в новинку, но Виктории больше хотелось проводить время в его компании, чем сидеть дома, дергаться и думать о том, что может замышлять Сантьяго. У нее часто возникало ощущение, что за ней наблюдают, но с перочинным ножом в кармане и телескопом у окна она чувствовала себя немного безопаснее.

В пятницу они отправились на выставку английского художника в Культурный центр Банка Бразилии, а в субботу – на спектакль «Гарольд и Мод» о молодом человеке, страдающем депрессией, который постоянно думал о самоубийстве, а потом начал встречаться с очень энергичной и эксцентричной восьмидесятилетней дамой. Обычно Виктория не увлекалась любовными историями, но эта показалась ей милой. Спектакль натолкнул ее на мысль, что пары действительно должны дополнять друг друга: встречаться с кем-то, похожим на тебя, казалось бессмыслицей. Виктория чувствовала: Джордж – своего рода противоположность ей: веселый, беззаботный и романтичный (он постоянно говорил, как она красива и умна), а она, по его словам, сдержанная, тихая и загадочная. Их второй поцелуй произошел так непринужденно, что Виктория не стала отстраняться и подумала – это прекрасно.

На следующей неделе за ужином Джордж заметил ее напряжение и обеспокоенность. Виктория извинилась и рассказала ему обо всем. Не только о надписи на стене и дневнике Сантьяго, но и про Софию. Единственное, о чем она умолчала, – о своем алкогольном прошлом, но собиралась это исправить в ближайшее время. Ей не хотелось строить отношения на тайнах: девушка слишком хорошо знала, какую боль это может причинить другим. Она не навещала тетю Эмилию после их ссоры. Джордж все внимательно выслушал и пообещал помочь чем сможет, но ей не хотелось втягивать его в свои проблемы. Рядом с ним она чувствовала себя лучше и почти что могла забыть обо всех трудностях. Виктория так и сказала ему, когда они гуляли по пляжу. В ответ Джордж обнял ее, поцеловал в макушку и сказал: «Наконец-то бедный писатель получил крохотное признание в любви». Она улыбнулась; ей нравилось его чувство юмора.

Джордж сам поискал информацию о Софии, но ничего не нашел. Виктория тоже потратила целую вечность, разыскивая ее в интернете. Нашла целых пять Софий Браво – профили в соцсетях, упоминания в научных статьях и новостях, – но все не те: три не подходили по возрасту, а две другие жили в Бразилии (одна – в городе Сальвадор, другая – в Бразилиа) и были замужем за бразильцами. София, вероятно, носила фамилию своего мужа, но Виктория ее не знала. Она вспомнила о двух картонных коробках под кроватью и решила порыться в них. Кроме своих детских вещиц (слюнявчики, соски-пустышки, старые куклы) девушка нашла памятные вещи родителей, семейные альбомы и разные документы. Некоторые фотографии были сделаны до ее рождения: на одной Эрик – еще младенец, а на другой – свадьба родителей. После нескольких часов поисков она испытала самое настоящее разочарование. Никаких следов Софии, как будто она привидение.

В конце месяца Виктории снова позвонил Акино. Расследование убийства Атилы не продвигалось. Никаких зацепок, никто не заметил ничего странного. Убийца словно растворился в воздухе.