Энигма для ведьмы (СИ) - Мещерская София

– А если нужной суммы не будет к этому моменту?

– Неважно. Осядете в деревне, снимете жилье на первое время, приворожите кого-нибудь и заставите сделать большую скидку ― придумаем что-нибудь. Главное ― успеть улететь раньше, чем Совет предъявит обвинения Маре, или…

– Стан, ты не умрёшь. ― Уверенно заметила Веда. ― Грядёт что-то страшное, я чувствую. Но я видела тебя взрослой, слышала, как все называют тебя Верховной. Конечно, будущее изменчиво, но когда исход меняется, я об этом знаю.

– Слишком много препятствий. ― Я покачала головой снова. ― Если смогу расколдовать ректора, заткнуть Триаду и защитить Путевода, выиграв при этом Турнир ― все равно останется Ядвига, которая не терпит отказов. А она мой опекун до двадцати одного. Стало быть по общим законам, она может даже отдать меня замуж. Да, Совет взбунтуется, но она найдёт способ объяснить, насколько это верный шаг. Так что место Верховной в любом случае я потеряла. Если, конечно, с Ядвигой ничего не случится, и она не потеряет силу или не умрёт.

Ведана тяжело вздохнула, а потом вскочила с кресла.

– А если случится? ― Живо поинтересовалась Веда. ― Скажем, найдутся улики, которые напрямую укажут, что Ядвига увлекалась жертвенной магией или хотя бы некромантией? Её же казнят, да?

– Да. Вероятно, казнят. Только сначала допросят с пристрастием. Возможно, с применением ментальной магии. Тогда станет известно о нашей “совести инквизитора”. И все старания будут бессмысленны. ― Улыбнулась подруге, игнорируя ее недовольство. ― Поэтому затея не стоит риска.

– А если она умрёт? ― Мрачно поинтересовалась Ведана, вглядываясь в моё лицо. ― В таком случае не будет свидетеля, который знает о привороте, не будет опасности в виде мстительной ведьмы, не будет преграды на пути к месту Верховной.

Я замерла, не веря тому, что слышу. Даже дышать не могла, лёгкие сдавило спазмом.

– Ядвига ― Верховная. ― Выдохнула я наконец. ― Она ведьма. Одна из нас.

– Она убьёт любую из нас, не задумываясь. ― Возразила рыжая ведьма, не сводя с меня взгляда светло-карих глаз. ― Либо мы её, либо она нас.

– Нет. Мы не пойдём против Верховной с войной, пока не будет непосредственной опасности для кого-то из нас. Лучшая битва ― та, которую удалось избежать. Помнишь?

– Ты слишком мягкая. ― Скривилась Веда. ― Для Верховной непозволительна жалость.

– На моих руках не будет крови подобных нам. ― Резко оборвала разговор. ― Ни Верховных, ни конкуренток на это место, ничьей! Тему мы закрываем раз и навсегда. Ясно?

Веда хмуро кивнула.

– Пойду ещё приворотного наварю. ― Ведьма повела плечом и встала, чтобы скрыться в сундуке, не удостоив меня больше ни взглядом.

Голова болела. Хотелось закрыть глаза и уснуть, чтобы проснуться в школе, где все было так просто. А сейчас… Что с ними такое?

Ведана и Мара любили эксперименты, да. Я тоже увлекалась магией разного рода, включая запрещенную. Мы вместе читали о смертельных проклятиях, вместе пробовали простенькие некрообряды. Но никогда не обращались к жертвенной магии. Никогда не допускали возможность отнять жизнь у другой ведьмы. То, что происходило с подругами, было похоже на помешательство, безумие в самом пугающем его виде!

Я бросила взгляд на свои расчёты и выведенное быстрым почерком в уголке единственное слово: “проклятье”.

Отмела мысли о подругах одним решительным усилием. Среди книг, которые принёс ректор были и запрещённые к прочтению. В большинстве своём именно они меня и интересовали. Я судорожно начала искать в стопке книг ту, что даже не привлекла моё внимание изначально. Нашла!

“Проклятья высшего порядка”. Это была тоненькая книжка страниц на пятьдесят. Автор неизвестен, но тема больше подходила для изучения ведьмами, поэтому, увидев женский почерк, я совершенно не удивилась. Зато была слегка шокирована, когда начала читать.

“Проклятья высшего порядка считаются неснимаемыми. Действительно же для большинства из них нам не удалось найти какое-либо противоядие или обратное заклятие. По подобному признаку мы и классифицируем предмет нашего изучения.

Проклятья высшего порядка первого уровня:

Таэр-нессе ронарн шии ― единственное существующее на данный момент проклятье, вызывающее у жертвы приступы жестокости. Накладывается один раз и на всю жизнь. Единственный способ деактивации: обращение к страху проклятого.

Виде фиршх-ене ― проклятье, вызывающее острое желание стать первым во всем. Не путать с зельем повышенных амбиций! Зелье легко обнаружить и обезвредить. Проклятье ― почти невозможно. Почти, потому что способ все-таки есть. Формула: етш-ене виде. Произносить должен сам проклятый, осознавая последствия.”

Дальше были трудноснимаемые проклятия. То есть первый уровень ― это ерунда. Второй ― ну, придётся попотеть. Третий ― снять можно, но мы не знаем как. Проклятье четвертого уровня было только одно.

“Жиам шесе-аауро” ― “мертвая любовь”. Неснимаемое проклятье. Единственное магическое средство заставить человека полюбить кого-то. Имеет схожие черты с приворотами некромантов (неограниченное время действия, последующая эмоциональная привязка и связь с жертвой до самой её смерти). Накладывается в момент серьезного ослабления организма жертвы (на грани жизни и смерти).”

Я перечитала последнюю страницу ещё раз. В памяти всплыла формула, которую использовала я. “Жиам аруо” ― созвучно, но не дословно. Может ли это быть проклятье? И откуда я его знала? Я ведь была уверена, что это формула обычного приворота. “Люби до смерти” ― если переводить дословно. Почти все приворотные зелья заговаривались подобным образом. Просто обычно имелась в виду “смерть” действия приворота.

Я со стоном уронила голову на сложенные на столе руки. Поглоти меня Пекло!

Неснимаемое проклятие. Единственное несмертельное, которое снять невозможно! Никак! Вообще! Абсолютно!

Так, отодвинуть эмоции!

Я подтащила поближе листки с расчетами, вчитываясь в ровные строки, вглядываясь в схемы.

Базис ― яд. Именно это позволило ослабить организм инквизитора. Но яд не мог привести к смерти, так как доза была очень маленькой. Значит, при активации обряда произошло что-то, что усугубило действие смертельной основы зелья.

По сути, я теперь понимала, что приворот состоял из трех составляющих. Зелье, которое ослабило Аринского. Обряд, который привязал души убиенных к татуировкам жертв ведьминской изобретательности. И собственно проклятие, которое привязало ректора ко мне. Соответственно, чтобы снять проклятие, нужно разобраться с действием яда, потому что без катализатора оно бы так не сработало.

И я пошла к ректору. Наплевать, что на час позже, чем задумывалось. Все равно, что была злая и потрепанная.

Шла пешком. Почему не на метле полетела ― черт знает. Вот только замёрзла, пока до академии дошла, как собака.

Каково же было моё удивление и разочарование, когда в кабинете ректора, по словам леди Хонор, не оказалось.

– А где он, если не у себя в кабинете? ― начиная злиться, спросила я.

– Вероятно, в своей комнате. -Доброжелательно ответила секретарь, выключая настольную лампу и собираясь также покинуть рабочее место.

– Могу я узнать номер комнаты?

– Седьмая, кажется. Но, я думаю, вам лучше подождать, когда лорд Аринский сможет принять вас в своем кабинете.

Я кивнула, но пошла к преподавательскому общежитию. Стало интересно, почему герцог, у которого наверняка есть свой дом в столице, живёт здесь, на территории академии. Неужели, его устраивают эти условия, учитывая, что привык он точно к совершенно другой обстановке?

На холод, будучи занятой собственными мыслями, не обращала никакого внимания.

В общежитие вошла без проблем, что и было странно. То есть студентам друг к другу ходить нельзя, а к преподавателям ― пожалуйста?

Комендант, слабенький и старенький маг, усмехнулся в седую бороду, встретив меня.

– К ректору? ― дождался, пока я кивну, и пропустил. ― Седьмая комната. Не видел еще таких молоденьких, много вас таких?